– Чего встали как идолы? Быстрее тащите воду.

– Разве можно такой факел погасить? – услышал он в ответ.

Женщина упала на дорогу, протянула руки к огню и продолжала кричать.

Ее вопли срывались на хрип:

– Детки там! Люди добрые, помогите!

Заголосили и другие бабы.

Дмитрий рявкнул на мужика:

– Имя?

– Егор!

– Я кому сказал, воды! Или ты, Егор, вместе с товарищами кнута опробовать решил? Бегом к колодцу. Ну!

Мужики пришли в себя и бросились кто куда.

На дороге билась в отчаянии женщина, дети которой находились в горящем доме.

– Детки! Ванятка, Мишаня, Ольгушка!..

– Поднимите ее, оттащите с дороги, – крикнул Федор бабам, потом повернулся к товарищу и сказал: – Дети, Митя, сейчас живыми сгорят!

– А мы, Федя, на что? Ужель дадим погибнуть мальцам?

– Огонь сильный, изба быстро повалится.

– Он пока поверху гуляет. Но, если промедлим, внутри возьмется. Вот тогда мы точно ничего уже не сможем сделать.

– Солома горит.

– Осыплется пеплом. Лишь бы ветер не изменился, не понес искры на соседнюю избу, куда деваха зайцем нырнула. Но где мужики? Да чтоб им сквозь землю провалиться!

– В огонь пойдем?

– Я пойду! – заявил Дмитрий. – Ты стань возле оконца, что на улицу выходит. Детвору принимать будешь. Мне одному через дверь их не вынести.

– Нет, Митька, тебе без меня так и этак не управиться. Посему в избу пойдем вместе. У оконца и двери мужиков поставим.

Дмитрий посмотрел в лицо другу, хотел было возразить, да передумал. Взгляд Федора строг, сосредоточен, бесстрашен, губы сжаты.

– Ладно, будь по-твоему. А вот и вода!

– Одной воды мало. Надо чем-то укрыться от пламени.

– Так с мужиков рубахи сдерем. Свои, шелковые, надо снимать.

Парни быстро сбросили нарядные рубахи.

Мужики тащили восемь ведер воды. Порыв ветра, ослабевающего, но еще сильного, вдруг сбил Егора с ног.

– Тебя за чем посылать можно, топтыга? – воскликнул Дмитрий. – За медом? Быстро скидывай рубаху!

– Зачем отнимаешь? – спросил Егор, подымаясь.

– Скидывай, говорю! – Дмитрий повернулся ко второму мужику с окладистой бородой. – Теперь ты!.. Как тебя величать?

– Тит.

– Ты, Тит, тоже снимай рубаху. Да шевелитесь вы, черти нерасторопные!

Мужики подчинились. Парни напялили на себя рубахи, закрыли холстом головы.

– Выливайте на нас ведра, – приказал Дмитрий. – Двое бегите обратно за водой, а ты, Егор – к уличному оконцу. Там жди, покуда не окликнем. Ты, Тит, становись у крыльца. Мы в избу. Оттуда будем детей передавать. Ясно?

– Да! – Мужики закивали космами свалявшихся волос. – Ясно!

– Тогда вперед, с Богом!

Подготовка к спасению детей заняла слишком много времени в описании. В реальности все происходило быстро. Да и ветер, раздувающий пламя, гнул его в сторону поля, пока еще не давал ему пробиться внутрь избы. Федор и Дмитрий обрядились в мокрые мужицкие рубахи, взлетели на крыльцо и ворвались в дом. Они тотчас оказались в сплошном дыму.

– Митька! Ищи вход в горницу!

– А чего его искать? Тут он, возле меня. Дыму-то! Как бы не задохнулись ребятки!

– Не должны.

Из сеней молодые люди пробились в горницу.

Федор помнил, как называла детей мать, обезумевшая от горя, налетел на лавку, отбросил ее в сторону и крикнул:

– Ванька, Мишка, Ольга! Где вы? Отзовитесь!..

– Тут я, – раздался рядом с Федором девичий голосок.

– Где? – Федор почувствовал, как крохотные ручонки ухватились за его штаны. – Митька, деваха есть! Я к окну!

– Давай. Ванька, Мишка!.. – продолжал искать других детей Дмитрий.

Федор пробился к оконцу и крикнул на улицу:

– Егор?..

Мужик ответил:

– Тут я!

– Принимай девочку.

– Как? Подойти не могу.

– Лови. Кидаю! – Федор бросил девочку в оконце и услышал голос мужика:

– Ага! Поймал!

– Передай ее бабам, сам становись обратно к окну.

– Угу!

Федор пошел назад.

Ветер, до сего времени помогавший спасателям, неожиданно изменил направление. Огонь тут же захлестнул бревна.

– Митька, что у тебя?

– Ничего. Изба малая, понаставлено всего много. Мальцы не отзываются. Может, в обмороке? Дым такой, что хоть сам выскакивай на улицу.

– Нельзя, Митя. Искать надо.

– Да ищу! Федька, бревно сверху валится. Берегись!

Федор отскочил в сторону, налетел на какой-то то ли короб, то ли сундук, ударился о печь. На него свалилась кочерга. Она-то и спасла жизнь молодому человеку. Федор схватил ее и отбил горящее бревно, падавшее на него. Кочерга согнулась, но деревяшка отлетела в сторону.

Федор тут же услышал слабый голосок, донесшийся откуда-то сбоку:

– Мамка! – За этим словом последовал неудержимый кашель.

– Митька, есть парнишка. Уж не знаю, который из двух.

– К окну прорвешься?

– До него недалеко.

– Где же третий?..

– Я сейчас, Митька. – Федор вынес ребенка к оконцу и позвал: – Егор!

– Тут я.

– Лови парнишку. Потом имя его назовешь.

– Ага.

Федор выбросил мальчонку на улицу и услышал:

– Поймал! Мишка это, средненький из детей Фрола и Анисьи. Только ты гляди, молодец, больше к окну не подходи. Еще чуть, и пламя закроет его. Вся стена полыхает.

– Я понял тебя, Егор. Уходи с дитем. Мы будем через сени и крыльцо пробиваться.

– Так и сени полыхают. Ветрище подул на соседний двор. Там пока еще…

Федор не стал более слушать мужика, двинулся назад, в горящую избу, и крикнул:

– Митя!

– Да?

– Как ты?

– Да покуда живой! Кашель измучил, дышать нечем. Глотнуть бы свежего воздуха да облиться водой, а то припекает!

– Митька, сени горят.

– А окно?

– И его огонь отрезал. У нас один путь – сквозь пламя по сеням.

– Ага! Если не задохнемся.

– Проси Бога, Митька. Он поможет! Тут остался Ванька, младший из мальцов.