Рост казался нереальным: за год биткоин надулся почти в 20 раз! Правда, потом припал. Все сразу закричали про очередной пузырь, «МММ» и аферистов, но втайне всё равно плакали, что не купили по три; хотели-хотели, да вот почему-то не смогли. Хотя шансы были: начав год с $1000, биток проседал до $770, потом с $1250 до $900, короче, колбасило нормально. Закупиться можно было много раз. Но вы не стали.

Да, рос ведь не только биткоин. Как выяснилось, у него ещё есть друзья: эфиры, лайткоины, риплы, дэши, монеро – даже зеки какие-то. Все они дико, яростно ломились вверх, и в один прекрасный момент общая капитализация всех криптовалют перевалила цену Фейсбука (не говоря о наших карликовых народных достояниях типа «Газпрома» и «Сбербанка»). За 2017 год общая капитализация крипторынка выросла в 30 раз!

Потом вдруг все дико начали майнить. Из магазинов пропали видеокарты. Что за херня? Почему они всем внезапно понадобились? Как это – добывать деньги на своём компе? Почему это можно? Почему нам не сказали раньше, сука?! Ведь компьютеры у нас с 13 лет!

Потом все резко заговорили про какие-то айсио (ICO) – тут вообще чёрт ногу сломит: люди собирают криптовалюту, пишут какие-то вайтпейперы, издают свои токены – что это? Зачем? Почему их так много? В начале семнадцатого года ICO проходили одно в неделю, в конце уже по 10 штук в день. Потом Китай их запретил, а японцы разрешили. А потом, вроде, наоборот. Но где же деньги, Зин?

Лукашенко в конце года вообще отмочил: отныне в Белоруссии криптовалюты абсолютно легальны и бизнес, с ними связанный, приветствуется и крышуется самим Батькой.

Набиуллина вздрогнула.

Короче говоря, событий было много. Сначала фейсбучным братьям Винклвоссам не дали создать биржевой фонд биткоинов – американский регулятор сказал, что это бяка, нельзя. Биток от огорчения припал, но быстро восстановился. В апреле японцы внезапно разрешили платить биткоином по всей стране – теперь он считается там обычной валютой наравне с иеной. Хотя курсу это не сильно помогло, что странно: это было-таки первое признание крипты на государственном уровне.

В мае-июне выстрелил новый герой крипторынка – эфир, – да так, что чуть не обогнал биткоин по капитализации. В конце лета стало понятно, что биток завоёвывает мировую популярность, но всё ещё полон подвохов: то он разделялся на части (точнее будет сказать, отпочковывал от себя некий «биткоин-кэш» и прочие мерзкие порождения дьявола), то вдруг всем стало понятно, что транзакции очень дороги, да ещё и дико тормозят. Но курс неумолимо продолжал расти.

В сентябре очередной удар по крипте нанёс Китай, запретив проводить ICO и торговать цифровалютами у себя на территории. Курс биткоина упал чуть ли не в два раза за несколько дней. Но в декабре произошло чудо, хотя и давно ожидаемое: американские биржи начали торговать фьючерсами на биткоин. Теперь даже умудрённые сединами банкиры могут вложиться в биток. Хотя мы догадываемся, что они-то как раз вложиться уже успели – через многочисленные венчурные криптовалютные фонды, которые тоже в этом году цвели и пахли.

Эффект толпы – это то, что заставляет крипторынки быть настолько сумасшедше волатильными. Следовать тренду слишком выгодно, и малейшее движение в любую сторону порождает вал автоматических продаж или вал автоматических покупок, которые работают как снежный ком. Да, этот припадочный рынок всем очень нравился в 2017 году, – и совсем наоборот в 2018-м. Но с оценкой проектов или хранением монет в качестве инвестиций это имеет мало общего, и никакой «реальной» цены крипто-токена тут нет и в помине.

Похоже, что криптовалюты вообще и биткоин в частности становятся неотъемлемой частью мировой финансовой системы, а значит, пора и вам узнать о нём всё необходимое. Мы тут как раз для этого.

Истории успеха

Некто Кристофер Кох из Норвегии вложил 150 крон (примерно 27 американских баксов), купив 5000 биткоинов в 2009 году. Он писал диплом по шифрованию и, понятное дело, наткнулся на эту технологию в самом зародыше. Столь значительную покупку трудно было забыть, но он смог. К счастью для себя. Вспомнил он о ней только в начале 2013 года. Пароль свой он таки подобрал и продал первую тысчонку биточков, приобретя замечательную квартиру в центре Осло. Сейчас у него всё хорошо.

Другой норвежец по имени Кристофер Хансен, айтишник из Тронхейма, продал все свои сраные акции[2] и закупился битком в середине 2017-го по $2800. Все сбережения конвертнул, до последней кроны. «Я пошёл ва-банк», – пишет смельчак. Ну, упятерился за полгода, про него даже в газете написали. Не знаем, зафиксировал ли профит. Может, уже и повесился после падения.

Но были и более крупные ребята, которые нажились так, что глаза на лоб лезут. Два братца-акробатца Винклвосса, про которых все узнали из увлекательного фильма про Цукерберга, оказывается, вложили в биток 11 миллионов долларов – ещё в 2013 году[3]. Новость вышла 3 декабря, когда вложение этих мурзилок из илитных американских универов превратилось в миллиард долларов. Самое забавное, что спустя лишь 2 недели их вложение стоило уже два миллиарда долларов; а ещё через месяц – обратно миллиард. Forbes подсчитал[4], что средний криптомиллиардер (которому 42 года) заметно моложе обычного, гетеросексуального миллиардера – тому сейчас 67 лет. Ну как тут не заволноваться? Мы тут, понимаешь, использованные чайные пакетики боимся выбрасывать, а они там в своей Омерике вона чо.

Но, оказывается, не только в Омерике всё хорошо, но и в славном Сент-Китсе и Невисе. Сам наш Паша Дуров (тамошний гражданин) знатно обогатился на биточке[5]. Вложил он в 2013 году 1,5 миллиона долларов и в конце 2017-го его 2000 монет стоили почти $40 лямов.

Что тут хулиномически архиважно, так это размер их вложений. Если зелёноплющелиговые Винклвоссы получили от Цукерберга 65 миллионов долларов, то, выходит, в биток они вложили 1/6 своего состояния. Ну ладно, мы не знаем про их состояние до получения отступных, но в стародавние времена студенты вложили в Фейсбук, кажется, ровно миллион – наверное уж, не все свои деньги. Ну пусть не 1/6, а 1/10 ушла в крипту. То есть ребята серьёзно рискнули – как, кстати, и в случае с Фейсбуком – и круто заработали. А могли и потерять.

В случае же с Дуровым ситуация совсем иная. Павел, обладая капиталом в полмиллиарда долларов (сейчас уже под миллиард, слава Телеграму), вложил в биток всего полторашечку – 0,3 %