Райан оплатил счет, и мы направились к выходу.

– Почему бы тебе не подождать здесь, пока я заберу машину? – спросил он, когда я застегивала черное шерстяное пальто и забирала остатки торта. Это был подарок шеф-повара, который наша официантка аккуратно упаковала в контейнер.

Дождь перестал, но стало очень холодно.

– Ты такой заботливый, – ласково улыбнулась я. – Спасибо, милый.

Я смотрела ему вслед, когда он шел по тротуару в своем идеально сшитом костюме. Мне повезло, я знала это. Такой мужчина, такой красавец. Он успешный и забавный, смотрит только на меня. Райан – само совершенство. Я сделала глубокий вздох и кивнула.

Я видела в окно, как возле ресторана бородатый бездомный подошел к паре, ожидавшей свой автомобиль. Паре это явно не понравилось, они отвернулись от него и отступили в сторону. Мужчина пожал плечами и уселся по-турецки на тротуар.

Администратор покачал головой.

– Прошу прощения за это, – извинился он. – Как только они начинают околачиваться здесь, от них очень трудно избавиться.

– Возможно, он голоден, – предположила я. – Не осталось ли у вас на кухне что-нибудь для него?

Мужчина покачал головой.

– При всем моем уважении, мисс, мы не кухня для бездомных. И потом, они обычно просят деньги. На наркотики, вероятно.

Я не зря собирала материал для статей и знала, что это распространенное мнение. Но бездомные не всегда были наркоманами. Есть сотни других причин, по которым люди оказываются на улице. Но об этом мне лучше рассказать в газете, а не во время неожиданного разговора.

Я вышла на тротуар и бросила осторожный взгляд на бездомного. Он был болезненно худым, одежда буквально висела на нем. Я вспомнила о пакете с куском торта, оставшегося от нашего ужина, и подошла к нему поближе. Если бы я могла предложить ему что-то посущественнее… Но в выпечке есть яйца.

– Прошу прощения, – обратилась я к нему. Он как будто меня не услышал, поэтому я повторила чуть громче: – Прошу прощения, у меня тут немного еды. Может быть… возьмете?

Бездомный поднял на меня глаза, и, когда наши взгляды встретились, его лицо показалось мне невероятно знакомым, но я не могла вспомнить, откуда я его знаю. Я выпустила из рук пакет, и он упал у моих ног на мокрый после дождя тротуар. Мой мозг лихорадочно работал, и на меня нахлынули воспоминания, как будто вырвавшись из перевернутого ящика с документами. Если мужчина меня и узнал, то его глаза этого не показали. Нас осветили фары, и я услышала, как остановилась машина. Обернувшись, я увидела подъехавшего Райана. В эту секунду мужчина протянул костлявую руку к пакету и вытащил контейнер с едой. Он посмотрел на него, а потом нерешительно открыл. Я заметила его голодный взгляд. Пальцы бездомного схватили кусок торта, он запихнул его в рот, и крошки повисли на бороде.

Райан опустил окно.

– Кайли, все в порядке?

Я кивнула и отступила назад, потом, как будто замороженная, подошла к машине и села.

Я не сказала Райану, что со мной не все в порядке.

Я не сказала Райану, что знаю этого человека.

Я не сказала ему, что этого мужчину зовут Кэйд и когда-то он был любовью моей жизни.

19 апреля 1996 года

– Ты веришь в существование родственных душ? – спросила меня Трэйси, лежавшая с книгой в руках на футоне в квартире, которую мы вместе снимали в Сиэтле. Увидев в первый раз стену из неотделанных кирпичей и окна от пола до потолка, мы мгновенно влюбились в это пространство, хотя оно было меньше моей спальни в родительском доме. Двум людям не следует жить в студии размером с коробку для обуви. Но двум выпускницам колледжа, захотевшим жить в самом крутом здании на Первой авеню с видом на бухту Эллиотт, пришлось с этим смириться. К счастью, Трэйси не храпела.

– Нет, – ответила я подруге, глядя, как ловко двигается ее запястье, когда она собирает длинные темные волосы в изящный конский хвост. Она была красива естественной красотой: высокие скулы, гибкая фигура и врожденное чувство стиля. Трэйси могла бы заработать кучу денег в качестве модели, вот только она скорее выколола бы себе глаза, чем стала позировать перед камерой.

В Чикаго мы были соседками по комнате в общежитии колледжа. После выпуска мы долго вместе разглядывали карту Соединенных Штатов и сошлись на Сиэтле. Неделей позже мы утрамбовали все наши пожитки в багажник старенькой «Субару» со сломанной магнитолой, принадлежавшей отцу Трэйси, и отправились на другой конец страны в самый дождливый ее город. Мы часами пели, чтобы не уснуть за рулем, и никогда не попадали в ноты. В том же месяце я получила место младшего репортера в газете «Сиэтл Геральд». Трэйси целыми днями занималась, готовясь написать экзаменационный тест для поступления в медицинскую школу. Кажется, наши мечты начинали осуществляться.

– Если проводить дома каждый вечер, то у тебя ничего не получится, моя дорогая, – объявила Трэйси, откладывая книгу и подталкивая очки на носу чуть повыше.

Я налила себе кофе из той кофемашины, которую бабушка купила мне перед отъездом в колледж, и плюхнулась в потрепанное кресло яйцевидной формы из ИКЕА, стоявшее у окна. Мы обе были ходячей рекламой ИКЕА.

– Ты читала свой гороскоп? – спросила Трэйси.

– Тебе отлично известно, что я в это не верю.

– Что ж, тогда я прочту его вместо тебя.

Трэйси взяла с кофейного столика газету, перевернула несколько страниц, а потом примерно с минуту читала про себя.

– Ага, тебя ждет новая любовь, – сообщила она наконец и кивнула. – Но тут сказано: «Ты должна открыться ей, пойти навстречу. Не оставайся дома, сделай что-нибудь спонтанное и неожиданное. Никогда не знаешь, кого ты можешь встретить».

Я округлила глаза.

– Пойдем сегодня вечером с нами! – воскликнула Трэйси.

Она встречалась с парнем по имени Марк, будущим хирургом, учившимся в ординатуре в больнице при университете Вашингтона. Он был высоким, с редеющими волосами и громким смехом. Как только у них одновременно выдавался свободный вечер, что случалось не слишком часто, Марк водил Трэйси на концерты или спектакли, приглашал на прогулку вокруг озера Грин. Порой я думала о том, что и мне нужен такой Марк, и была не против, чтобы кто-то водил меня в театр, на фермерский рынок или в филармонию.

– Марк купил билеты на концерт Mazzy Star[1] в клубе «Крокодил».

– Согласившись на твое предложение, я попаду на свидание вслепую? – поинтересовалась я, подняв левую бровь.

– Ну и что, – Трэйси лукаво улыбнулась, – его друг Эрик тоже там будет.