Добро и зло, благородство и подлость, проявление милости к «падшим» и публичная радость от краха еще вчера шедшего рядом — все перемешалось в судьбах сталинских маршалов.

«Совсем не случайно, что именам «красных маршалов» не сопутствует обильная литература… Кремлевский официальный «марксизм» не любит культа «военных героев» и исторических параллелей с французской революцией»[3]. Эти слова писателя-эмигранта Р. Гуля, относящиеся к 1930-м гг., оказались удивительно жизненными и для последующего хода событий. Лишь в последние полтора-два десятилетия о высшем командном составе нашей армии стало возможным сказать более открыто и откровенно [4].

В год 100-летия со дня создания Красной армии это надо сделать тем более.

Автор не ставил перед собой задачу систематически изложить биографию каждого из героев книги, педантично проследить весь их боевой и жизненный путь. Кроме того, хотя речь здесь идет о военных руководителях, автор сознательно избегал подробного описания боевых действий. Бесспорно, маршала привычнее видеть склонившимся над картой или управляющим войсками, которые идут в полымя сражения. Но цель у нас, как уже говорилось выше, иная — увидеть первых советских маршалов в политике.

Неслучаен и выбор персоналий: в судьбе каждого из героев книги по-своему отразилась сталинская эпоха — со всеми ее победами и поражениями, взлетами человеческого духа и преступлениями, мужественными улыбками и отвратительными гримасами.

«Принимая во внимание, что тт. Булганин, Первухин, Сабуров, проявившие политическую неустойчивость, выразившуюся в поддержке ими на определенном этапе антипартийной фракционной группы, в ходе Пленума ЦК осознали свои ошибки, осудили их и помогли Пленуму ЦК разоблачить фракционную деятельность группы, Пленум ЦК считает возможным ограничиться следующими мерами: объявить т. Булганину строгий выговор с предупреждением…»[5].

Этим, хотя и засекреченным, не публиковавшимся в печати пунктом постановления июньского пленума ЦК КПСС 1957 г. об «антипартийной группе» Молотова, Маленкова, Кагановича, по существу, подводилась черта и под политической биографией Николая Александровича Булганина. Хотя формально он еще около года пребывал в составе Президиума ЦК и оставался главой советского правительства, было совершенно ясно, что его уход в политическое небытие — вопрос предрешенный. Функционеры сталинского призыва — и чем дальше, тем вернее — уступали место тем, кто своим выдвижением был обязан в первую очередь новому лидеру страны Никите Сергеевичу Хрущеву.

Но, с другой стороны, пора была и честь знать. В 1957 г. Булганину исполнилось 62 года, и ему не было оснований жаловаться на судьбу. Его политическому долголетию могли позавидовать очень многие, особенно учитывая, что полтора десятка лет он трудился в непосредственном окружении Сталина, а это было сколь почетно, столь и опасно. Он достиг таких постов в партии и государстве, занимать которые довелось очень немногим. Был участником самых крупных, судьбоносных событий. Уже находясь на пенсии, стал не только свидетелем политического краха своего давнего соратника и одновременно ниспровергателя Хрущева, но и пережил его.

Можно лишь сожалеть, что Булганин не оставил хотя бы кратких записок о своей жизни: они читались бы как авантюрный роман.

Начало сознательной жизни, казалось, не сулило Николаю особенной карьеры. Родился он Нижнем Новгороде, в семье служащего, окончил реальное училище и скромно трудился учеником электрика и конторщиком. Его участие в революционном движении не отмечено. Тем не менее после Февраля 1917 г. этот выходец явно не из пролетарских слоев сумел вступить в РСДРП(б). Грамотный партиец в ту пору встречался не часто, Булганина направили в органы Всероссийской чрезвычайной комиссии, где он стал быстро расти. Уже в 1918 г. занял немалый пост заместителя председателя Московско-Нижегородской железнодорожной ЧК, а затем с 1919 по 1921 г. был на руководящей работе в Особом отделе Туркестанского фронта, после Гражданской войны возглавил транспортную ЧК Туркестанского округа.

«В 1920 г. в Ферганской области руководил ликвидацией басмаческих банд», — читаем в его официальной биографии. Трудно представить этого претендовавшего на интеллигентность молодого человека с эспаньолкой, которая до конца дней оставалась его своеобразной визитной карточкой, в роли ликвидатора басмачей, но это действительно было в биографии будущего главы советского правительства.

В 1922 г. Булганин был направлен на работу в Высший совет народного хозяйства, стал председателем Государственного электротехнического треста. А через пять лет возглавил Московский электрозавод. Первый пятилетний план завод выполнил за два с половиной года, и его молодой директор был награжден незадолго до этого учрежденным орденом Ленина.

Позднее, в 1937 г., при выдвижении Булганина в депутаты Верховного Совета СССР, старые кадровые работники Электрокомбината им. В.В. Куйбышева так отзывались о своем директоре: «Николай Александрович любил людей, тесно был с ними связан. С утра, бывало, он поспевает во все уголки завода. Заглянет в каждый цех, остановится с рядовыми работниками, расспросит, узнает у них о производственных и личных нуждах, укажет, поможет»[6].

При самом активном участии Булганина пущены в эксплуатацию крупнейшие в СССР электроламповый завод и завод электро-тракторного оборудования, было освоено производство прожекторов, трансформаторов, твердых сплавов, которые страна раньше получала из-за границы.