И вот теперь у них нет короля. Более того, именно то, что у них нет короля – та самая причина, по которой они здесь собрались.

За прямоугольным столом стояло шесть кресел, но одно место пустовало. Лорд-хранитель умер в прошлом месяце, и замену ему подыскать не успели, а теперь было не до того. Впрочем, это скорее упрощало дело, чем усложняло его. Число шесть считалось символичным и формально играло в интересах монарха: если бы мнения Лордов-советников разделились поровну, голос короля стал бы решающим. А теперь их пятеро, и в любом случае большинство решит, что делать дальше. Какого короля дать внезапно осиротевшему Митрилу?

Ибо ответ на этот вопрос был далеко не очевиден.

– Ну? – раздраженно сказал Мелегил, Верховный жрец Светлых богов, носивший в Совете титул Лорда-пресвитера. Он нервничал больше всех и безостановочно барабанил толстыми пальцами по подлокотнику кресла. – Кто-нибудь начнет наконец? Или так и будем пялиться друг на друга?

По правую руку от Лорда-пресвитера сидел Лорд-казначей, Адалозо. Он выглядел намного спокойнее – впрочем, за внешней невозмутимостью могло скрываться что угодно, ибо Лорд-казначей слыл великим лицемером и человеком весьма осторожным. В ответ на выпад Мелегила он озабоченно нахмурился и качнул головой, явственно отдавая инициативу кому-то другому. Предложением никто не спешил воспользоваться. Все напряженно молчали.

Наконец Фрамер, носивший титул Лорда-защитника, встал с места и грохнул по столу кулаком в латной перчатке. В отличие от Лорда-казначея, это был предельно прямодушный человек.

– Чтоб все это побрали Темные боги! – рявкнул он. – У нас нет короля! Нам немедленно нужен король! Для кого-то это неясно?

– Это как раз совершенно ясно и очевидно, друг мой. Неочевидны лишь наши дальнейшие действия, – подал голос Дальгос, именуемый Лордом-дознавателем. Его манеры сочетали в себе мягкость Адалозо и открытость Фрамера. Но мало кто обманывался на его счет, потому что в ведении Лорда-дознавателя находилась тайная канцелярия, шпионская сеть и башня пыток. Покойный король Лотар выделял его среди прочих и даже порой прислушивался к нему, что было вообще уже исключительным делом. Но теперь Лотар мертв. И многое неизбежно изменится.

В ответ на слова лорда Дальгоса лорд Фрамер грохнул вторым кулаком и навис над членами Совета, уперевшись в столешницу так, что стол накренился в его сторону.

– Что тут неочевидного, лорд Дальгос? У нас есть наследный принц. Коронуем его. Завтра же. Все.

– У нас два принца, – вскинулся молчавший до сих пор Верховный маг, он же Лорд-маг, по имени Иссилдор. – Два, попрошу не забывать!

– Полтора, если уж на то пошло, – холодно бросил Лорд-пресвитер. – Или вы считаете грязного полукровку правомочным наследником тысячелетнего трона Митрила? Вы это что, всерьез?

Над столом повисла зловещая тишина. Роковое слово прозвучало. Полукровка. Именно полукровкой являлся Брайс, второй из оставшихся в живых сыновей Лотара. Рожденный двадцать лет назад от эльфийки Илиамэль, которую король Лотар, всю жизнь презиравший любые иные расы, кроме людей, отчего-то полюбил с неимоверной страстью и даже сделал своей женой. Женой, но не королевой. Илиамэль так и не удостоилась коронации по целому ряду причин, оспаривать которые не посмел даже Лотар. Он подавлял своей волей любые протесты, и ему удалось заставить Верховного жреца провести венчальный обряд, но вынудить Лорда-пресвитера помазать Илиамэль на царство он так и не смог. Когда Лотар наткнулся на нее в горах во время одной из своих любимых охот, она не могла даже объяснить, кто такая и откуда пришла. Потому что у нее не было языка. Он оказался отрезан, как и заостренные кончики ушей. Так эльфы клеймят тех, кого проклинает и изгоняет Светлый лес.

Некоторые говорили, что, возможно, именно поэтому Лотар и принял Илиамэль. Следуя многовековой традиции Митрила, Лотар презирал эльфов, равно как и гномов, и вообще любые другие расы, кроме людей. Но Илиамэль отверг ее собственный народ. Враг врага может стать другом. А может – любовницей и женой. Говорили также, что Илиамэль попросту приворожила Лотара, но в это мало кто верил, учитывая, какой могучей магией владел король. Возможно, отчасти поэтому он относительно легко примирился с тем, что его новой избраннице не позволили стать королевой. Во время обряда помазания на царство Илиамэль обрела бы дополнительную магическую силу, а Лотар не собирался делиться властью ни с кем, даже с женщиной, которую полюбил. Первая его супруга, королева Кламилла, сильными способностями к магии не отличалась и всю жизнь провела в тени своего венценосного супруга. Так что эльфийка Илиамэль так и осталась женой короля, но не королевой.

И поэтому было крайне затруднительно четко определить статус ее единственного сына, Брайса.

– Может, он и полукровка, – заметил лорд Адалозо. – Но, по крайней мере, он владеет магией. Вы, лорд Фрамер, руководите внутренней безопасностью, потому привыкли полагаться больше на закон и физическую силу, чем на колдовство. Но вам прекрасно известно, что испокон веков короли Митрила – могучие маги. Как вы представляете на троне принца Яннема, который не способен даже пользоваться амулетами?

Это была правда. Жестокая правда, принесшая немало страданий молодому принцу. Он был всего на два года старше Брайса – его мать, королева Кламилла, умерла, рожая своего последнего ребенка, Яннема. На свое счастье, потому что благодаря этому она не увидела эпидемии чумы, унесшей двух ее старших сыновей – Клайда и Рейнара. То были сильные, умные, отважные юноши, в равной мере владевшие и мечом, и магией, очень похожие на своего отца. Клайда официально объявили наследником, когда ему исполнилось пятнадцать; Рейнар, по очередности рождения, считался вторым. Принц Яннем значился в очереди только третьим. Никого особо не волновало его странное увечье (ибо отсутствие магических сил в королевском потомке являлось не чем иным, как увечьем, вызывавшим презрение и жалость). Никому не приходило в голову, что однажды Яннем может стать главным претендентом на престол. И когда несколько лет назад Клайд и Рейнар умерли от чумы, один за другим, король Лотар наотрез отказался обсуждать в Совете официальное назначение нового наследника. Одно упоминание об этом ввергало его в ярость. «Я проживу еще пятьдесят лет и зачну еще дюжину сыновей!» – в бешенстве кричал он, когда кому-то доставало дерзости поднять эту тему. Но еще пятьдесят лет он не прожил. А из сыновей остались только двое, выбирать между которыми было немыслимо: настолько неприемлемыми выглядели обе кандидатуры.

И это понимали все Лорды-советники, каждый из них. Потому так и нервничали, переругиваясь друг с другом, не в состоянии прийти к единому мнению.

– Милорды, – сказал наконец Дальгос, прервав напряженную тишину. – Кто-то из нас должен сказать вслух правду, которую знаем мы все. Ни принц Яннем, ни принц Брайс недостаточно хороши, чтобы занять тысячелетний трон Митрила. Но правда также в том, что других претендентов у нас нет. Если мы отвергнем обоих, это будет означать смену династии, и не мне вам объяснять, к какой кровавой междоусобице это приведет. Мы на пороге зимы, начался Пост, нет никакой нужды топить Митрил в крови. Нам придется выбрать одного наиболее достойного из двух недостойных, и хотя этот выбор труден, я полагаю, что он тем не менее очевиден…