– Лидер, тут такое… – нерешительно начал он.

– Что? – тут же насторожился Гравенк. Каллас и еще трое ходили устанавливать сигнальную сеть вокруг «Моста» и лагеря. Гораздо более обширную, густую и сторожкую, чем та, которая стояла до этого. И с широким дополнительным «языком» в ту сторону, в которой отыскались следы крови и обрывки комбеза.

– Похоже, там, – бродник махнул рукой, – ниже, на шестом горизонте, рядом с переходом на наш, есть проход на еще более низкий уровень. Седьмой.

– Вот как… – лидер команды «Ливнис» поморщился. Одной из причин того, что он в принципе вынес на совет предложение остаться, было его убеждение в том, что никаких особенно сильных тварей здесь быть не должно. Ну нечем им здесь питаться… А если кто сильный и есть, то явно раненый или чем-то еще ослабленный. Поэтому он и забрел на столь бедные места. Но если повадившаяся сюда ходить тварь была с седьмого горизонта…

– Ну да, – кивнул Каллас, – точно. Нам не пройти… ну, без подготовки. Там, похоже, сифон, да не с водой, а с какой-то дрянью. Сам понимаешь…

Гравенк в ответ кивнул. А что тут понимать – тварей Кома было много и разных. И для некоторых из них то, от чего человек, даже с учетом аптечки, мгновенно откинет копыта, – обыкновенная еда. Да тех же плешивых котов возьми… Так что непроходимый для бродников сифон с кислотой или, там, соединениями фтора, мгновенно растворяющими большинство защитных покрытий, для каких-нибудь тварей будет всего лишь освежающим купанием, после которого они способны бодро приступить к трапезе. Пожалуй, стоит быстренько снять лагерь и…

Что там будет «и», Гравенк додумать не успел, потому что со стороны обнаруженного прохода на седьмой горизонт послышался громкий хлопок, а затем яростный рев.

– Пузырь! – взвился Каллас, разворачиваясь к одному из тех бродников, которые ходили с ним устанавливать «сигналку». – Ты что, «колючку» насторожил?!

– А что такого? – обиженно отозвался стоявший за его левым плечом бродник. – Сам же сказал: «Увешивайте погуще».

– Так сигналками, а не атакующими, дурень! – взревел старый бродник, замахиваясь для затрещины.

– Да чем плохо-то, если тварь доберется до лагеря уже раненой?! – заорал в ответ Пузырь, уворачиваясь.

– Тем, что ты не знаешь, что это за тварь!

– Так определили же – сороконожка!

«Хрясь!» – Каллас достал-таки Пузыря, поэтому продолжил уже несколько более спокойным тоном:

– Не ОПРЕДЕЛИЛИ, а ПРЕДПОЛОЖИЛИ, дурень. И, похоже, ошиблись. Сороконожка так не орет. Она вообще звуки подает, потирая жвала друг о друга, а тут… – Он махнул рукой. – Молись, чтобы эта тварь, кем бы там она ни оказалась, действительно приблизилась к лагерю раненой, а не РАЗОЗЛЕННОЙ!

Теперь уже невозможно было сказать, последовал Пузырь совету Калласа или нет, но даже если последовал – совершенно точно его мольба не помогла. Потому что едва только бродники успели занять позиции, на «Мосту» (на этот раз он был никем не занят, потому что именно на нем располагался центр подготовленного командой «Ливнис» огневого мешка, который должен был уничтожить наглую тварь, уже успевшую унести жизни двух членов команды), появилась эта самая тварь. Все окаменели. А затем кто-то, похоже, все тот же злополучный Пузырь, тихо выдохнул:

– О-ё… «Черный вдовец»…

Следующий отрезок марша оказался недолгим. Буквально через пару луков тяжелораненый хрипло вскрикнул и, дернувшись, безжизненно вытянулся на гравиносилках.

– Отошел, болезный, – тихо отозвался один из бродников. Гравенк молча кивнул, а затем, окинув цепким взглядом окружающее пространство, все так же молча двинулся в сторону от тропы, доставая из кобуры «одноручник». Парня была жалко… Хотя с такими повреждениями иного ожидать было нельзя. Пожалуй, тут, скорее, стоило удивиться тому, что он столько продержался. Без Петреля-то…

Едва тройка оставшихся, упокоив отошедшего бродника в вырезанной «одноручниками» в скальном грунте могиле, на которую в качестве пусть слабой, но хоть какой-то замене памятника были водружены гравиносилки, отошла от места последнего упокоения, как Гравенк настороженно замер. С полминуты ничего не происходило, а затем один из бродников негромко спросил:

– Что, лидер?

– Тихо, – раздраженно отозвался Гравенк, продолжая даже не прислушиваться, а, скорее, принюхиваться к чему-то. А потом лидер команды «Ливнис» вздрогнул и тихо прошептал: – Он его жрет…

– Кого? – непонятливо переспросил тот, кто задал вопрос, зато второй побледнел и сипло произнес:

– Мы ж… там же… мы ж все камни, что сверху навалили, – сплавили…

– Ходу! – зло бросил Гравенк и чуть посторонился, давая остальным место, чтобы обогнуть его и устремиться к Валкеру. Сам он никуда двигаться не собирался. «Черный вдовец» не отпустил их, удовлетворившись большей частью команды, и, покончив с телами погибших, двинулся в погоню за живыми. Значит, настало время ему, как единственному полноценному бойцу, преградить дорогу этой твари, чтобы дать раненым соратникам время на отход. Закон Кома – из боя выходят только раненые… Но оба оставшихся бродника переглянулись и решительно потянули с плеч оружие.

– Не нервничай, лидер, вместе встретим. Все равно ты ему в одиночку не противник, а нам от него не убежать… – весело произнес тот, который был ранен более серьезно.

– А то мы трое ему противники, – огрызнулся Гравенк, но больше ничего говорить не стал. А что тут скажешь? На «черного вдовца» ходили упакованной охотничьей партией, состоящей не менее чем из «троек» и с кучей специфического, именно под него купленного оборудования. А так – тремя бродниками, двое из которых, помимо всего прочего, были серьезно ранены, да еще с жалкими остатками вооружения, заточенного на охоту на низкоуровневых тварей шестого горизонта… Встречаются способы самоубиться и полегче, но редко. А с другой стороны – не задирать же просто так лапки. Они же – бродники. Так что сколько смогут, столько и побарахтаются…

Тварь показалась спустя лук.

– Ох ты, – прошептал один из бродников, – а хорошо наши его приложили. Эвон какие борозды на панцире, и одного переднего жвала нет.

Гравенк зло скрипнул зубами. Приложить-то приложили, но деся… вернее, уже одиннадцать человек мертвы, а тварь все еще жива. И можно было не сомневаться, что они трое вскоре последуют за остальными.

Впрочем, думать об этом времени уже не было. Ну, если они действительно не собирались просто сложить лапки и сдохнуть… Гравенк мысленным посылом сдвинул регулятор мощности накачки ствола хасса на максимум и сосредоточился. Этот выстрел напрочь расплавит ствол и приведет в негодность его любимый комплекс «Аката-66К», но… Как говорил тот, не так давно появившийся в Валкере шустрик из Тасмигурца: «Снявши голову – по волосам не плачут». Какая ему-то разница, что там будет с комплексом, после того как он сдохнет?

«Черный вдовец», похоже, почувствовал накачку и, пошевелив антеннулами, решительно направился в сторону занявших оборону бродников, но ствол «Акаты» уже засветился болезненно-багровым светом, и Гравенк прильнул к прицелу, зло ощерившись. Как бы там ни было – выстрелить он успеет. «Черный вдовец» не такая уж и шустрая тварь…