что я служил пастором постоянно растущего прихода. Мое сердце разрывалось при виде плачущих женщин, которые рассказывали мне свои истории. Женщины такие нежные. Часто я плакал вместе с ними. В то же самое время я испытывал чувство раздражения по отношению к мужьям. Неужели они не видят, что они делают со своими женами? Как помочь женщинам подтолкнуть их мужей к тому, чтобы те в большей степени проявляли к ним свою любовь?

Я глубоко переживал по этому поводу, потому что сам родился в несчастливой семье. Мои родители развелись, когда мне исполнился всего один год. Позже они снова сошлись, но когда мне было пять лет, они опять расстались. Когда я учился в третьем классе, они вновь попробовали жить вместе, и все мое детство было наполнено криками, воплями и напряжением нервов. Я видел и слышал вещи, которые постоянно причиняли боль моей душе, и иногда по ночам я плакал до тех пор, пока в слезах не засыпал. Помню, что я испытывал глубочайшую печаль. До одиннадцати лет я мочился в постель. А в возрасте тринадцати лет меня отправили учиться в военное училище, где я и оставался вплоть до его окончания.

Теперь, когда я оглядываюсь назад и вспоминаю, как мои родители жили в беспрерывных конфликтах и ссорах, я вижу корень их проблем. Совсем нетрудно понять, что мама плакала, истосковавшись по любви, а папе отчаянно недоставало уважения.

Мама преподавала акробатику, чечетку и плавание, что обеспечивало ей хорошие заработки, поэтому она могла жить независимо от папиных доходов. У папы было ощущение, что мама прекрасно может обойтись без него, и она часто давала ему понять, что в этом он прав. Мама принимала финансовые решения, не советуясь с ним, в результате чего он чувствовал себя мелкой сошкой. Ему казалось, что он вообще не имел никакого значения в ее глазах. Поскольку его это обижало, он всячески демонстрировал свою нелюбовь к ней. Он был уверен, что мама его не уважает. Папа мог рассердиться на определенные вещи, правда, я не помню, в каких именно случаях. Тогда мама сильно расстраивалась и просто выходила из комнаты. Эта динамика в их взаимоотношениях была обычным фоном на протяжении всего моего детства и подросткового возраста.

Будучи подростком, я услышал евангельскую весть о том, что Бог любит меня. Я узнал, что у Бога есть план для моей жизни, что мне нужно попросить у Него прощения за мои грехи и принять Христа в сердце, чтобы получить вечную жизнь. Я так и сделал, и вся моя жизнь изменилась, когда я стал христианином.

Окончив военное училище, я поступил в Уитон, потому что был уверен, что Бог призывает меня к служению. Когда я учился на первом курсе, мои мать, отец, сестра и ее муж приняли Христа как Спасителя. В нашей семье начались перемены, но шрамы не исчезли сразу. Теперь мама с папой на небесах, и я благодарю Бога за их вечное спасение. В моем сердце нет горечи, лишь немного боли и печали. В детстве я чувствовал, а теперь ясно вижу, что мои родители оборонялись друг от друга. Вся проблема заключалась в том, что каждый из них очень легко мог обидеть один другого, но в их арсенале не было средств, при помощи которых они бы могли сделать незначительные коррективы, способные прекратить войну.

Учась в Уитоне, я встретил жизнерадостную и энергичную девушку, которая озаряла светом каждую комнату, в которую входила. Сара была очень позитивной, дружелюбной и общительной девушкой, способной думать о других. В округе Бун, штат Индиана, ей была присуждена номинация мисс «Симпатия». Она была цельной и чистой. Она любила Господа и желала служить Ему Одному. Она, должно быть, носила в душе тонны багажа, оставшегося после развода ее родителей, но не позволила всему этому осквернить свой дух. Напротив, она решила двигаться дальше. Она была не только привлекательной, поэтому я точно знал, что каждый день буду просыпаться рядом с настоящим другом.

Джинсовые разногласия

Я сделал Саре предложение, пока мы еще учились в колледже, и она согласилась. Однако еще во время помолвки мы поняли, как могут поссориться муж с женой практически из-за ничего. В то первое наше совместное Рождество Сара сшила мне джинсовую куртку. Я открыл коробку, вытащил куртку и поблагодарил ее.

– Она тебе не понравилась, – сказала Сара. Я посмотрел на нее с недоумением и сказал:

– Но она мне нравится.

Она ответила с непреклонной решимостью:

– Нет, не понравилась. Ты совсем не радуешься. Удивленный, я сурово повторил:

– Она мне очень нравится. Она резко ответила:

– Нет. Если бы понравилась, ты бы радовался и постоянно благодарил бы. В нашей семье говорят: «О, я как раз об этом мечтал!» А в тебе я не вижу энтузиазма. Рождество – время радости, и мы показываем эту радость, не скрывая.

Мы с Сарой обнаружили, что «таковые (женатые) будут иметь скорби по плоти» (1 Кор. 7:28)

Так мы выяснили, как по-разному Сара и Эмерсон реагируют на подарки. Если Саре подарок действительно понравился, она благодарит за подарок множество раз. Поскольку я не расточал ей свои похвалы, она пришла к выводу, что я просто высказал вежливые слова благодарности, а на самом деле жду не дождусь возможности отдать эту куртку представителям Армии спасения, которые собирают вещи для неимущих. Она была уверена, что я не оценил сделанное ею и не испытывал по отношению к ней никаких чувств благодарности. Что касается меня, я чувствовал себя виноватым по поводу того, что не смог вести себя подобающим образом. Мне казалось, что меня отвергли. Вся эта сцена с курткой оставила меня в полном недоумении.

Во всем этом эпизоде с джинсовой курткой, хотя на тот момент мы этого не понимали, Сара почувствовала себя нелюбимой, а я испытал отсутствие уважения к себе. Я знал, что Сара меня любит, но она, с другой стороны, стала недоумевать, люблю ли я ее так, как любит меня она. В то же самое время, когда она отреагировала на отсутствие во мне «энтузиазма» относительно подарка, мне показалось, что я не нравлюсь ей таким, какой я есть. Мы этого не выражали словами, но тем не менее чувство, что тебя не любят и не уважают, стало постепенно проникать вглубь каждого из нас.

В 1973 году мы поженились, в то время я учился в аспирантуре Уитона на магистра в области взаимоотношений. Оттуда