И сотни других «не надо». А главное – не надо думать, когда проклятые Ворота соизволят возникнуть где-нибудь поблизости и можно будет пройти сквозь них, замирая от космического холода и жуткой, гвоздем сидящей в голове мысли: «Куда вынесет?..»

Вот с таким настроением я и ездил в академию. С таким настроением просиживал лекции, сдавал зачеты на практических занятиях и готовил курсовые. С этим же настроением шел в спортзал, доводя организм до изнеможения и этим немного снимая державшее меня напряжение.

Учеба и тренировки стали той отдушиной, которая помогала мне прийти в себя, сбросить тяжесть воспоминаний, быстрее адаптироваться к нормальной жизни. Нормальной в нашем, местном понимании слова.

Была еще возможность продолжать работу. Но я с ней порвал. Резко и бесповоротно…

… Визит в контору состоялся через день после разговора с парнями. Я специально подгадал момент, чтобы в офисе было как можно меньше народа.

На входе поймал настороженный взгляд незнакомого охранника. Тот недоверчиво выслушал мои объяснения, позвонил секретарше и только после этого пропустил внутрь.

Я прошел мимо него, чувствуя его внимательный и излишне подозрительный взгляд. Видимо, в конторе новые веяния, усиленная охрана, новые люди. Много чего произошло за неполных три месяца…

Жора встретил меня сдержанно, без привычной улыбки и благожелательного жеста. Кивнул, предлагая сесть, и спросил:

– Где тебя носило?

– Так… обстоятельства.

– А позвонить, сообщить, не мог?

– Не поверишь, нет!

Жора тяжело вздохнул, нахмурил густые, почти как у Брежнева, брови и покрутил головой – признак сильного раздражения. Его тучная фигура с довольно объемным животом, мощными руками и короткой толстой шеей, на которой покоилась большая лысая голова, выдавала крайнюю степень неодобрения. Когда-то подобный монумент недовольства и барского гнева заставлял меня снижать натиск и слегка придерживать язык во избежание конфликта. Теперь – плевать!..

– Твой отпуск затянулся почти на полтора месяца. Море было хорошим? Или девочки слишком горячими?

– По-разному…

Он откинулся на спинку супермодного и не менее супердорогого кресла, побарабанил пальцами по столу – еще один признак высочайшего гнева – и процедил:

– И что мне с тобой делать? За эти годы ты впервые накуролесил. Такой исполнительный и надежный сотрудник… Всегда в пример ставил, и вот… Что мне с тобой делать?.. – повторил он, словно советуясь.

– Уволь.

Жора принял это за насмешку и сердито засопел. Пристальный взгляд буквально буравил меня, словно пытаясь проникнуть в мозги.

– С чего это ты так самокритично? Совесть заела? Тогда простим. Для порядка штрафанем баксов на сто, в воспитательных целях. Чтобы другим неповадно было. Надеюсь, впредь ты будешь разумнее и…

Что-то в моем взгляде заставило его прекратить поучения. Он поперхнулся, протянул руку к графину с соком. Игнорируя стакан, отпил прямо из горлышка.

– Я не шучу, Жора, – мрачно усмехнулся я. – Думаю, в этой ситуации лучше всего мне уйти.

– Да что с тобой, Артур? – уже нормальным, не «хозяйским» тоном спросил шеф.

Он умел нормально говорить, особенно с теми, кто неоднократно его выручал и с кем был на короткой ноге. Правда, в конторе за последний год таких осталось всего двое. Я и бухгалтер. Остальные пришли недавно и смотрели на Жору снизу вверх.

– Ничего. Просто я ухожу. Это решение окончательное и обсуждению не подлежит.

– Тебя что – перекупили?

– Кто? И зачем? Выведывать секреты техслужбы? О ней никто, кроме меня и моих парней, не знает. Если, конечно, ты не проболтался. И потом, ты не забыл? МЫ не продаемся!

Жора замолчал, окончательно сбитый с толку. Выговаривать человеку, уходящему из фирмы, бессмысленно.

– Можешь толком сказать – что произошло?

Я покачал головой. Жора засопел громче. И недовольнее.

– Может, тебе денег мало? Я могу добавить. О штрафе забудь, это так… к слову. Получал штуку, будет полторы. Или две…

– Жора.

– А?

– Я ухожу не из-за денег. Просто… так надо. Полтора месяца я прогулял, денег, понятно, не прошу. Ты вроде мне ничего не должен. Я тебе тоже. Технику и ключи от сейфов сдам, замки и коды можешь поменять. Думаю, твой новый зам по безопасности и так это сделает.

О новом заме мне успела шепнуть секретарша. По секрету, как своему. Она и не знала, что я уже «не свой»…

Георгий Викторович сник. Его большая фигура словно сдулась, стала меньше. Могучие плечи обмякли.

– Откуда о заме знаешь?

– Шепнули.

– Шептуны, – проворчал он. Опять отпил из графина и медленно, словно нехотя начал рассказывать.

… Жорина фирма, точнее, две фирмы за последний год пошли в гору. Бизнес рос, выручка шла неплохая. И Жора захотел расширить дело, а заодно освоить и пару новых направлений. Одним из шагов расширения стало создание на базе небольшой службы безопасности частного охранного предприятия. Для этого дела Жора нашел отставника-комитетчика. Тот должен был из ничего слепить охранную структуру. Как мечтал Жора – суперпрофессиональную.

Объяснения Жоры я слушал вполуха, с нежеланием. Зачем мне это? Но одну деталь уловил сразу.

Раньше, когда Жорин офис умещался в двух кабинетах, где сидел он сам, бухгалтер – старый, еще советской закалки, а потому очень опытный и мудрый, и секретарша, все проблемные моменты разруливала пятерка спецов. То есть наша команда. Стрелки, разборки, переговоры, улаживания конфликтов – все висело на нас. Плюс Жорина безопасность. Мы справлялись. И Жора не наглел, хапал аккуратно, и его мудрый бухгалтер ловко прятал концы в воду, и мы работали осторожно. Больше мирным путем. Силовые акции можно пересчитать по пальцам. Двух рук…

Город делили между собой три криминальные группировки, шла война за крупные и средние предприятия, убитых хоронили каждый день и не по одному. Еще больше тел исчезало бесследно.

В этой обстановке Жора вел дела тихо, его бизнес был скрыт от посторонних и жадных глаз. Он очень рано, раньше многих, понял, что надежнее всего будет не падать под кого-то из «чисто конкретных пацанов», а пойти под крылышко родного Комитета. Который к тому времени сменил несколько вывесок, потерял былую тяжеловесность, но был еще в силе.

Так и жили. Мы урезонивали особо наглых и ретивых, желающих отщипнуть кус от пирога, а Жора задействовал связи в госбезопасности, когда проблема выходила за рамки стрелок-стрелялок.

Потом произошел памятный разрыв между Жорой и моими друзьями. Тот решил, что мы имеем слишком много, и решил укоротить аппетит пятерки. Парни сказали – хрен с тобой, золотая рыбка! Не хочешь, как хочешь! И ушли. Без меня. А когда я попробовал сделать то же самое, то отговорили.