– Думаешь, и правда из молока мир создали? Да ты из молока, кроме масла и сыра, ничего не создашь.

– А как же кумыс? Вон как взрослые его любят! Вот пройдем посвящение и тоже попробуем, – смеялся Адхи, который уже встретил свое тринадцатое лето. Ему, как и Хоргу, грядущей весной предстояло ступить за край иного мира, чтобы встретиться с духами-из-скорлупы и обрести право называть себя взрослым.

– Кумыс! – фыркал Хорг еще накануне. – Будто из него что-то можно создать. Из молока камней не сделаешь. И зверей не сотворишь. Да и Белый Дракон совсем на нас не похож. Как он мог из своих частичек создать таких, как мы? Вот если на них похож, то они твои родители. А чем дракон на орков похож? Вот ты похож на своих родителей?

– Похож… – задумчиво скреб безбородый подбородок Адхи, озадаченно щелкая клыками. – Ну а как же битва со Змеем? Неужели не веришь и в нее?

– Может, и верю, – неопределенно пожал плечами Хорг. И в тот день они больше не говорили о таких серьезных вещах.

Больше их занимала охота на пестрых шестикрылых фазанов. К вечеру неутомимые парнишки принесли к стойбищу целых пять тушек, а дальше им поручили ощипать и освежевать добычу. Испытание охотой считалось одним из самых важных в ритуале взросления, так что орочьи дети, и мальчики, и девочки, сызмальства готовились к нему, а заодно учились добывать себе пищу.

– А я вот и из пращи могу, и копьем, и просто когтями, – хвастался Хорг.

И Адхи радовался, что у него такой сильный и проворный друг. Сам-то он тоже научился одними когтями хватать дичь. Сказывали, что в давние времена, еще до пришествия Хаоса, орки только так и ловили себе еду. Это потом они научились строить юрты, плести цветные рубахи, ковать стальные мечи и искусно слаживать пластинчатые доспехи. Адхи надеялся, что после обряда посвящения они с другом вместе пойдут в ученики к кузнецу их племени.

Рослый мужчина с огромными желтыми клыками, косматой опаленной бородой и ярко-красной кожей выглядел внушительно, когда ударял по наковальне гигантским молотом, который сжимала не менее гигантская рука.

Против таких-то орков-воинов не рискнули бы выступить дружины князей из-за гор. Там, где-то за острыми скалами и Охранными Камнями, правители враждовали друг с другом и вершили суд по своим неведомым законам. Адхи же гордился тем, что родился орком на Просторе, в привольном океане травы. И пока ни с кем не ссорился, в отличие от этих склочных созданий, людей. Нет-нет, у него был преданный друг. И чистое юное сердце верило, что это навсегда.

– Доброго дня тебе, Адхи! – громогласно донеслось над ухом, и на плечо с размаху легла тяжелая рука. Хорг всегда был крупнее и выше друга, но они никогда не дрались.

Вот и теперь он улыбался, показывая ровные белые клыки. В глазах приятеля играло озорство, наверняка он уже придумал новую шалость. Пусть они и готовились ступить на путь посвящения, но это не мешало мальчишкам порой нарушать правила взрослых.

– Привет, Хорг, как тебе речи шамана? Все еще сомневаешься? Я видел, как ты внимательно слушал, – улыбнулся Адхи. Он верил, что метущееся сердце друга обрело покой после ежегодного рассказа легенды о Белом Драконе. Несмотря на ее печальные моменты, после слов Ругона всегда делалось светлее на душе.

– Да как сказать, – замялся Хорг, посвистывая через длинный нижний клык, и Адхи совсем не понравилась эта нарочитая беспечность, как будто друг что-то скрывал. – Слышал я их уже.

Хорг беззаботно махнул рукой, хотя прочие отроки покидали юрту задумчивыми и сосредоточенными.

– Адхи, твой друг Хорг не верит, что молочный океан вкусный? – пребывая в светлой наивности своего возраста, спросил Дада. Адхи ласково потрепал младшего по голове и улыбнулся:

– Он его просто не распробовал.

– Эй, дружище! Идем завтра охотиться на фазанов? – окликнул издалека Хорг. Его рослая фигура мелькала среди юрт и повозок. Он едва не пританцовывал, на ходу в бессмысленной злобе отвешивая щелбан шестилапой лиловой собаке. Пес заскулил и залился лаем, поднимая беспорядочный перебрех сородичей. Так уж обычно шутил этот неугомонный Хорг.

– Обязательно! – крикнул ему Адхи, неодобрительно качая головой. Старик Ругон видел в Хорге будущего крепкого воина, предрекал тому добрую судьбу. Да и в юрте приятель вел себя почтительно, даже благоговейно. На улице же как будто спадала с него маска, ярче проступали веснушки. И будто каждая надоумливала на новые проделки. Но без выдумок друга жизнь казалась бы пресной чередой бытовых поручений и тренировок. Грядущая охота теперь отзывалась сладкой тоской предвкушения, в которой прошел остаток дня. Под вечер Адхи вернулся в юрту. Дада уже сопел под мягким лоскутным одеялом на овечьей шкуре. Мать же деловито поправляла угли в жаровне.

– Как прошел урок у шамана? – спрашивала она. Отец в этот вечер отлучился на дальний край пастбища, да там и заночевал.

– Хорошо, – отозвался Адхи, развязывая тесемки рубахи и сонно потягиваясь. – Но шаман ведь повторяет из года в год эту историю…

В светло-оранжевых глазах матери промелькнуло суровое неудовольствие. Она взмахнула щипцами для углей, точно саблей.

– Не мой сын так говорит. Не мой сын так плохо усваивает уроки. Кто ты, незнакомец? Где мой сын Адхи? – сурово отрезала она, но смягчилась: – Расскажи немедленно, почему на самом деле шаман повторяет каждый год легенду.

Адхи устыдился, опуская глаза. Неосторожная фраза как будто сама вылетела изо рта. Вернее, как будто его устами отчего-то заговорил неугомонный Хорг.

– Шаман каждый год не повторяет легенду. Каждый год он повторяет волю духов, чтобы не иссякла наша память, чтобы духи слышали в назначенный день, как к ним обращаются, – смиренно проговорил Адхи.

– То-то же! Запомни легенду о Белом Драконе. Она помогает в трудные времена. И это часть твоего обучения, – одобрительно кивнула мать и строго напутствовала: – А завтра я буду смотреть, как ты научился стрелять из лука.

– Ты уже видела! Я вчера показывал. Матушка! Позволь завтра пойти на охоту с Хоргом, – попросил Адхи, понимая, что зря ждет милости после глупой оплошности. Да и мать желала ему только добра. Все родители старались показать детям премудрости выживания и навыки боя перед посвящением, чтобы и духи, и старейшины позволили юным членам племени ступить во взрослую жизнь.

– Чтобы Хорг за тебя все сделал? – беззлобно поддела мать.

– Я сам умею стрелять! Ты ведь меня научила.

– Ладно, только пообещай, что принесешь хотя бы двух фазанов, которых подстрелишь сам.

Адхи горячо поблагодарил мать и беззаботно обнял ее, с радостным предвкушением ложась спать. На охоту выходили обычно на рассвете, чтобы вернуться вечером.

Хорг на днях говорил, что заприметил гнезда шестикрылых фазанов в десяти-двенадцати перестрелах от деревни. Адхи представлял, как славно поохотится, как он покажет матери добычу. Какой там двух! Дюжину, наверняка он принесет дюжину крупных фазанов! А потом в сонных видениях дюжина превратилась и в сотню, в целую тьму…