потом они угасли. По крайней мере, я думал, что всё было хорошо в начале. Но уходя, она сказала, что не думала, что когда-либо любила меня. Какого чёрта? С чего она это взяла?

Думаю, это задело моё эго, и с тех пор я зализываю раны. Есть миллион женщин, которым я мог бы позвонить, и иногда я это делаю. Признаюсь, иногда я как пёс, и мне нравится, когда меня гладят по шерсти. Пока никто не пострадал, меня это устраивает. Это удобно и обеспечивает освобождение, которого в противном случае я бы достиг с помощью руки.

Внезапно что-то врезается мне в ногу. Речь идёт об уровне талии и размахивании пластиковым мечом.

— Защищайся, монстр!

Мой второй сын, Ронни, — убийца монстров, и он визжит, парируя и блокируя удары, защищая свой воображаемый замок. Внезапно рядом со мной размытое движение, привлекающее внимание моего старшего Рико. Глаза двенадцатилетнего ребёнка расширились от раздражения.

— Папа, ты с ним разберёшься?

Я хмурюсь, глядя на Ронни.

— Рон, перестань нападать на своего брата, — увещеваю я.

— Но он спасает меня, папочка! — произносит третий голос. Я вздыхаю и оборачиваюсь. Ребекка, моя третья по старшинству, улыбается мне. На ней костюм принцессы с прошлого Хэллоуина, и вычурные буфы из розовой ткани заставляют меня смеяться.

— Он может спасти тебя от воображаемого монстра в игровой комнате, — говорю я. — Почему бы вам, ребята, не пойти туда поиграть?

— А как насчёт завтрака? — спрашивает Ронни.

— Урсула… — я останавливаюсь и делаю глубокий вдох. Чёрт. Урсула ушла. — Дай мне минуту. Где остальные? Они проснулись?

Трое моих старших пожимают плечами и продолжают заниматься своими делами. Блядь. Едва девять утра, а в моём доме уже полный хаос.

Внезапно раздаётся звонок в дверь. Именно то, что мне нужно: что-то ещё, с чем нужно разобраться. Я поворачиваюсь, чтобы открыть дверь, но меня прерывает розовая полоска.

— Он вернулся! — хихикает Ребекка, проносясь мимо.

— Защищайся!

— Папа! — кричит Рико.

— Подожди! — ворчу я, хватаюсь за ручку двери и тяну.

Не знаю, кого я ожидал, но это определённо не то видение, которое меня встречает, потому что женщина передо мной просто ошеломляет. В горле пересыхает, и у меня просто нет слов. Кто она? У неё вьющиеся каштановые волосы, тёплые карие глаза и лицо ангела со сладкими губами и скромным взглядом. Но это невозможно. От вида её тела у меня текут слюни. Несмотря на то, что на ней джинсы и футболка, футболка облегающая ее огромную, округлую грудь. Джинсы обтягивают её широкие бёдра, и мои пальцы чешутся от желания притянуть её к себе.

— Мистер Блайт? — спрашивает она невинным тоном. — Здравствуйте, я Реджина Фрэнк. Ваша новая няня?

Это ударило меня, как тонна кирпичей. Вот отстой! Сегодня должна прийти новая няня. На самом деле, это отличная новость, учитывая, что я едва удерживаю форт.

— Эм, да, — заикаюсь я, пытаясь скрыть своё мгновенное возбуждение. — Проходите. Простите, я Райан Блайт.

Она входит в холл, и я поражаюсь тому, насколько она маленькая. Её голова даже не доходит до моего плеча, а от её вьющихся волос исходит аромат цветов. Я тихо вдыхаю, надеясь, что она не заметит.

— УМРИ, ПОДЛЫЙ ЗВЕРЬ!

Я оборачиваюсь как раз вовремя, чтобы увидеть, как Ронни бьёт Рико по голове игрушечным мечом, о покупке на день рождения которого я жалею. Рико вскрикивает и поворачивается ко мне, одной рукой прикрывая лицо, а другой удерживая Ронни.

— Папа! — Рико кричит.

— Добро пожаловать в зону боевых действий, — криво произношу я. — Мальчики! Достаточно!

Замечательно. Реджина только что пришла и, вероятно, уже через пять минут захочет уйти. Семейка Блайтов в своих лучших проявлениях, демонстрирует свои самые раздражающие качества.

— Приведи младших брата и сестру, Рико. Ронни, убери свою игрушку и иди сюда. Приехала твоя новая няня, и я хочу, чтобы ты поздоровался, — говорю я смутно угрожающим тоном.

Мои дети меня совершенно не боятся.

— Моя леди, — говорит Ронни.

Он поворачивается и театрально кланяется своей новой няне, размахивая мечом по широкой дуге. Конечно, как и он, мне приходится схватить Реджину за руку и дёрнуть, чтобы спасти её от дуги серебристого пластика. Она немного спотыкается и приземляется на моё твёрдое тело. Её изгибы кажутся мне мягкими, и я чувствую эту мягкую задницу напротив своей твёрдости. Надеюсь, она не почувствует мой полутвёрдый член. Она отстраняется от меня, краснея и слегка улыбаясь. Ох, чёрт, она заметила, но я пытаюсь это отыграть.

— Мне очень жаль, — говорю я. — Как видите, жить здесь опасно.

Она просто хихикает и улыбается самой тёплой улыбкой, которую я когда-либо видел у женщины. Моя бывшая Сэнди ни разу не смотрела на наших детей с такой любовью, а она их мать. Я чувствую, как моя улыбка меняется в соответствии с её.

— Всё в порядке, — отвечает Реджина мелодичным тоном. — Всё хорошо, что хорошо кончается.

Особенно, если учесть, что теперь я твёрже стали. Я хватаю случайно лежащую рядом книгу и стратегически держу её перед собой. Тем временем Рико легко перевоплощается в роль старшего брата, становится выше, его лицо становится серьёзным.

— Пойдем со мной, Бекки, — говорит он. — Мы умоемся к завтраку, — его голос понизился на октаву. — Руфус! Рэйчел! — он зовёт моих двоих младших. — Пора готовиться к завтраку!

Я смотрю на него, а затем улыбаюсь Реджине.

— Рико — единственный, кому Ребекка позволяет называть себя Бекки, — объясняю я, когда маленькая труппа уходит. Мы остаёмся одни в холле, и внезапная тишина поражает.

Я криво улыбаюсь ей.

— Надеюсь, ты не уйдёшь из-за того, что только что увидела.

Она мягко смеётся.

— Не волнуйтесь, мистер Блайт. Я сделана из более прочного материала, чем кажется.

— Райан, пожалуйста, — говорю я. — Никто не называет меня мистером Блайтом.

Она кивает и говорит: «Райан», как будто пробуя произнести это имя на губах. Мне не терпится услышать, как она снова произнесёт моё имя, но тут нас снова прерывают мои чёртовы дети.

— Перестань! — внезапно кричит Рэйчел.

— Это ты перестань! — это безошибочный голос Руфуса. — Я спускаюсь первым!

Я бросаюсь к лестнице и замечаю, что в доме полный беспорядок. Конечно, вместо того, чтобы пойти на кухню, некоторые из моих детей каким-то образом оказались наверху. Рэйчел висит на перилах второго этажа, притворяясь обезьяной. Её тощие ноги дёргаются и раскачиваются, и Реджина переводит дыхание рядом со мной.

— О, боже, — говорит она.

Но затем Рэйчел перемахивает через перила и возвращается на площадку. И Рэйч, и Руфус спускаются вниз, всё ещё толкая друг друга.

— Я первая!

— Нет, я!

Наконец они добираются до того места, где