выпрыгивали на стол из пакета, и быстро семеня лапками ползли в сторону молодого человека. Толстяк поднимался все выше под потолок, закрывая собой ослепляющий свет ламп, его ноги, разрывая с треском штанины, разделились на восемь мохнатых конечностей. Он снял очки, и Макс увидел свое отражение во всех его шести глазах. Тысячи черных членистоногих ползли к его ногам, а толстяк раскатисто смеялся, брызжа в разные стороны слюной. Белые нити паутины облепили тело парня, сковали, обездвижили.

Прошло уже наверно несколько месяцев. Максим Крылов, не спеша ехал вдоль моря по яркой велосипедной дорожке навстречу закату, лучи гладили по коже, а чайки сопровождали его, пролетая низко над морской гладью. Отдыхающие, возвращаясь с пляжа, улыбались, держали маленьких детей за руки и на ходу жевали спелую черешню из высоких, бумажных стаканчиков. За спиной увесистый рюкзак приятно давил на плечи, внутри него были аккуратно сложенные пачки новеньких купюр.

Ветерок треплет волосы и все хорошо. Он уверенно крутит педали, но колеса велосипеда вязнут в песке. Велосипедист жмет на педали сильнее, но сдвинуться с места не удается. Ноги напрягаются так сильно, что в голове мутнеет, и он теряет сознание. Через мгновение Максим открывает глаза. Его мучает жажда, а ноги сильно болят, их как будто пронзает тысяча острых игл. Глаза всматриваются в темноту. До парня не сразу доходит что он весит вниз головой, крепко замотанный липкой паутиной, среди таких же как он. Через некоторое время дверь открывается, и яркий свет тонкой полоской проникает в комнату. В щелку смотрят шесть черных глаз и кривой рот говорит: «Ешьте детки».

И они его едят.