тебя. Он… его идея… Продать корпорацию… Все будут без работы… Торговый комплекс… Иностранные инвесторы… Тут ты со своим договором… Рушишь планы… Я рушу планы… Мой договор… Мои деньги…

— Я разберусь с этим членоголовым. Прощай, ублюдок. Ты уволен.

Михаил спускает курок. Пуля проходит через глаз, мозги и затылок Львовича и останавливается в кресле. Михаил приподнимает жирное лицо дырки в заднице Пафнутия за его подбородок и плюёт в отверстие, где недавно был глаз. Михаил начинает понимать какое дерьмо случилось, и тихо говорит себе под нос:

— Значит Далматинский. Траханная дырка в заднице. Этот мать его сранный ублюдок знал зачем я здесь. Мой договор о поставке нового рабочего оборудования с иностранной компании в эту траханную корпорацию взамен на аренду рабочих помещений, нашей рабочей силы, ежемесячные 25 % от прибыли и проклятое траханное огромное количество премиального аванса. Этот проклятый договор должен был улучшить корпорацию, увеличить производство, и я бы поимел свои деньги, и все рабочие начали бы наконец зарабатывать нормально. Меня трахнули. Львович поимел мои деньги, Карл собирается к дьяволу продать корпорацию в задницу. Никто и слова не скажет, все слабые траханные мыши, которые сидят по норам и жуют свои проклятые крошки.

Михаил достаёт из кармана пиджака валиум и съедает сразу большую траханную горсть. Затем достаёт визитку человека, чей голос звучал из телефона.

— Алло?

— Да, я вас слушаю.

— Это Михаил. Пафнутий Львович горит в аду. Я застрелил эту жирную задницу.

— Знаешь, мне что-то подсказывало, что ты это сделаешь, какая-то траханная невидимая сила, мать её. Ты сделал всё правильно.

— Я собираюсь оттрахать своим пистолетом Карла, он трахнул всех нас. Затем превратить эту корпорацию в траханный ад. Ты со мной?

— Меня тоже всё здесь к дьяволу достало, я полон этим дерьмом. Я с тобой, Михаил.

— Арсенал в подвале на случай рейдерского захвата по-прежнему там?

— Конечно, в какую задницу он денется!?

— Тогда спускайся туда и жди меня там, я скоро спущусь.

Михаил достал из кармана мёртвой жирной туши Львовича связку ключей с портмоне, проверил на наличие денег и положил себе в пиджак.

— Знаешь, Михаил, мне всегда нравилась твоя траханная политика.

— Я рад, что в этой траханной корпорации всё же есть человек, который не совсем ослеп от этих экономных ламп и ЖК мониторов прошлого века.

— До встречи в подвале, Михаил.

— До встречи.

Михаил вышел из кабинета. В приёмной лежала секретарь-членососка, которая начинала приходить в себя и пытаться встать. Михаил подошёл к ней и вставил дуло пистолета в её траханный рот на столько глубоко, что почти весь пистолет оказался у неё во рту.

— Ты многое сосала, членососка, но я уверен, что такое ты ещё не сосала. Покойся с миром, траханная шлюха!

Михаил спустил курок и раздался звук «клац». Потом ещё несколько раз «клац», «клац», «клац». Обойма оказалась пуста. Михаил вытащил обойму и вместо неё вставил полную.

— Грязная шлюха, на тебя жалко тратить патроны.

Михаил размахнулся и со всей своей дьявольской силой ударил рукояткой пистолета по её проклятой голове. Затем вышел из кабинета, подошёл к лифту. Табло показывало, что лифт на 186 этаже. Он вызывал лифт, зашёл в него, и нажал на кнопку «186».

Акт IV: В самом сердце дьявольской машины

Действующие лица: Михаил Попов, Карл Далматинский, Охранник № 1, Охранник № 2, Охранник № 3, Охранник № 4, Охранник № 5, Охранник № 6

Двери лифта открываются, и Михаил начинает выходить. Его встречает Карл Далматинский с дробовиком, направленным на лифт.

— Я ждал тебя траханный ублюдок.

— Что ж, ты меня дождался, жирная задница.

— Не играй с моими яйцами, сынок. Ты не в том положении, чтобы трахаться со мной. А теперь очень медленно положи пистолет на пол и выйди из лифта.

Михаил кладёт пистолет на пол лифта и делает шаг вперёд. Карл ружьём указывает Михаилу в сторону кабинета «К.Д.»

— Открой эту траханную дверь, и медленно заходи.

Михаил открывает дверь и заходит во внутрь. По интерьеру кабинет Далматинского в разы превосходит кабинет убитого Михаилом Львовича. Возле окон стоит большой стол из чёрного мрамора, стены украшены цифровыми меняющимися картинами. Пол сплошной и глянцевый, из сложных химических соединений. Потолок состоял из множества мониторов. Михаил подошёл к столу, Карл стоял в трёх метрах от него.

— Михаил, ты смотришь фильмы?

— Из-за этой траханной работы у меня не было времени смотреть траханные фильмы, жирный ублюдок!

— Я к чему это, обычно если разговор затягивается, и плохая задница сразу не убивает хорошую задницу, то хорошая задница в конце убивает его. Поэтому разговор дерьмо, Михаил. Прощай.

Карл выстрелил в Михаила, но он вовремя отпрыгнул назад, и чуть вбок, перелетев стол, смахнув своим телом часть того, что на нём было, и упал на пол. Дробь слегка задела его левое плечо, и пиджак Михаила окрасился в красный цвет.

— Вылезай оттуда, ублюдок! Всё равно у тебя нет шансов.

Карл выстрелил в потолок над столом, и осколки посыпались на Михаила, слегка порезав ему руки и шею. Михаил заметил карандаш, лежавший на полу, и точилку рядом с ним. Он быстро поднял обе вещи, и принялся точить карандаш. Уже через 5 секунд карандаш был острый, как мать его шило. Михаил резко выглянул из-за стола, чтобы оценить расстояние и местоположение Карла. В ту же секунду Карл выстрелил в Михаила, но он успел вовремя спрятать голову под стол.

— Вылезай, сукин сын, я обещаю, что убью тебя быстро!

Михаил сжал карандаш в руке, сделал глубокий вдох, резко приподнялся и метнул его в Карла. Карл не успел даже нажать на курок, как карандаш пронзил его глазное яблоко. Всё же не зря Михаил все четырнадцать лет работы в траханной корпорации метал карандаши в мишень из прессованной бумаги, висящей на двери его кабинета. Карл завопил, и начал стрелять по столу, медленно разрушая его дробью. Вскоре у него кончились патроны, он вытащил карандаш из глазного яблока, и завизжал, словно свинья. Михаил не стал терять время, он поднял нож для бумаги, накинулся на Карла и нанёс порез на шее, под его жирным траханным подбородком, перерезав артерию. фонтан крови хлынул из шеи жирной задницы Карла, и он рухнул на пол.

— Прощай, трахальщик мамы.

Михаил плюнул в тот глаз, где был недавно карандаш, и направился к дверям лифта. Подойдя, нажал кнопку лифта, как вдруг:

— Срань господня!

По