коридору к нему бежали охранники с автоматами. Лифт оставался стоять на том же этаже, поэтому нажав кнопку, двери сразу же открылись, послышалась очередь автоматов, но Михаил резко вошёл в него, и тут же поднял свой пистолет с пола. Оценив ситуацию, он не стал ждать, пока к нему не подбегут и не превратят его тело в траханный дуршлаг. Пока двери этого проклятого лифта закрылись бы, его уже не было б в живых. Поэтому он отпрыгнул от задней стенки лифта в коридор и в полёте произвёл три выстрела, поразив три головы. Приземлившись, он всадил ещё три пули в оставшихся в живых трёх охранников. Михаил подошёл к трупам, спрятал пистолет за пояс, взял два автомата в обе руки и направился к лифту. Пора было кончать. Он нажал кнопку «0», и начал спускаться в подвал под десятый вальс Шопена в би миноре. Пока он спускался вниз, у него было достаточно времени подумать над своими дальнейшими действиями. Он представлял, как будит ходить из кабинета в кабинет, всаживая траханные пули в этих несчастных порабощенных мышей, которые даже слыша звуки выстрелов, не выходят из своих бетонных стен, боясь, что босс их уволит за отсутствие на рабочем месте. Мир станет ярче без этих мать их серых траханных тонов.

Через несколько минут он наконец спустился в подвал, раздался знакомый «дзынь» и двери лифта открылись.

Акт V: Прощай, «Агротехкомстрой»!

Действующие лица: Михаил Попов, человек, чей голос звучал из телефона, Тамара Афанасьевна,?

Михаил вышел из этого трахуче-медленного лифта, с двумя автоматами в руках, и весь в крови. Человек, чей голос звучал из телефона, уже ждал его сидя на ящике, и листая древний журнал «TOP-10 цыпочек 2055 года».

— Михаил! Что за трахань с тобой случилась? Ты в порядке?

— Дерьмо случается, друг. Я не совсем в порядке, но, когда закончу начатое, я буду куда больше в порядке, чем сейчас.

— С чего бы тебе хотелось мочить этих козлов? Пока тебя ждал, посмотрел коробки, тут есть огнемёты, гранаты, автоматы, пулемёты, гранатомёты и даже экспериментальная модель лазерной винтовки!

— У нас нет на это времени, друг. Я бы с удовольствием убивал бы каждого по отдельности, но у меня более важные дела. Нам нужна траханная взрывчатка.

— Мне нравится ход твоих чёртовых мыслей! Здесь где-то должна быть, давай искать!

Подвал состоял из нескольких комнат, в каждой из них был определённый тип оружия. Михаил положил оба автомата, которые держал в руках, на ящик с оружием, на котором сидел человек, чей голос звучал из телефона, и они направились на поиски взрывчатки. Осмотрев почти каждый ящик, они наконец нашли то, что им надо. Надпись на ящике «С-633».

— Теперь осталось распределить всё это траханное дерьмо по подвалу, и можно уезжать.

— Уезжать придется очень далеко, Михаил. Этой взрывчатки хватит, чтоб взорвать не только здание, но и весь район!

— Это и так проклятый мёртвый район, друг. За работу.

И они начали размещать «С-633» по всему подвалу, по всем углам. Каждая комната подвала имела по взрывчатке, и в ящике оставалось ещё.

— Теперь бы узнать, как активировать это дерьмо. Друг, ты смыслишь в этом?

— Смотри, Михаил, справа три кнопки, это таймер. Нажимаем на кнопку внизу, и видим на табло цифру 30. Это 30 минут, они стоят по умолчанию. Одна кнопка слева — это синхронизация со всеми активированными взрывчатками. Нажимаем, и теперь все взрывчатки стоят на 30 минут. Если нажать среднюю кнопку на таймере, то время начнёт идти. Смотри, у нас 29 минут и 57 секунд! Я могу поставить таймер на паузу, это верхняя кнопка. Хватит ли нам столько?

— Вполне. Пора уходить отсюда.

Они направились к лифту, как вдруг раздалась очередь автоматов и человек, чей голос звучал из телефона, рухнул на чёртов пол, захлёбываясь в крови. Свет закрывающихся дверей лифта освещал фигуру секретаря-членососки, которая, судя по всему, пришла в сознание, поняла, что к чему, спустилась в подвал и подняла оба автомата с ящика. Михаил завопил:

— Ах ты траханная в задницу сука!

— Зря ты пожалел тогда патрон, проклятый ублюдок.

Секретарь-членососка открыла огонь с двух автоматов. Михаил отпрыгнул резко в сторону, и пули со свистом прошли мимо. Прыжками и перекатами Михаил под пулями добирается до таймера. Надо поставить его на паузу, иначе времени не хватит. Михаил нажимает на верхнюю кнопку, как говорил человек, чей голос звучал из телефона, но таймер теперь показывает 20 минут. Нажимает ещё раз, и таймер показывает уже 15 минут. Глаза Михаила принимают округлую форму.

— Срань господня! Это всё из-за тебя, чёртова сука!

Михаил поднимается, выхватывает пистолет из-за пояса и всаживает пулю за пулей в секретаря-членососку. Та падает на землю с двумя автоматами в руках, словно это её крылья. Тут же Михаил подбегает к человеку, чей голос звучал из телефона.

— Друг! Ты в порядке?

— Дерьмо случается, Михаил, дерьмо случается.

Михаил вдруг вспоминает про кошелёк Львовича и достаёт оттуда деньги.

— Эй! Вот те деньги, которые я был тебе должен!

— Мне они больше не понадобятся. Передай их моей жене.

— Какого чёрта! Ты сам ей их передашь, слышишь?

— Мне пора на тот свет, Михаил.

— Подожди. Я должен тебе в кое-чём признаться. Проклятье! Уже как два года я сплю с твоей женой.

— Я знаю, Михаил, я знаю. Уже как два года я за вами подглядываю.

— Что за дерьмо ты говоришь, твою мать?

Человек, чей голос звучал из телефона, прохрипел что-то невнятное и прекратил дышать. У Михаила оставалось чуть больше 10 минут, чтоб прямо сейчас выйти из этого траханного подвала, сесть в машину и уехать на приличное расстояние. Михаил сделал глубокий вдох, закричал и побежал к лифту. Добравшись до первого этажа, он тут же рванул к выходу. Подойди к окну № 3 Михаил кинул Тамаре в лицо скомканный пропуск на выход.

— Ах, это опять вы, Михаил, вонючий ублюдок. Надеюсь, больше вас никогда здесь не увижу.

— Клянусь Богом, Тамара, вы меня больше нигде не увидите. Прощайте, сука.

Михаил выбежал на улицу, подбежал к машине Пафнутия, открыл, завёл и надавил на педаль газа до упора. Он ехал прямо на выезд из парковки, шлагбаум, находившийся на его пути, разлетелся на траханные кусочки. Он продолжал давить газ в пол, и гнать по дороге, ведущей от чёртовой корпорации «Агротехкомстрой» в город. Он ехал и думал:

— Дерьмо случается со всеми,