Фред. Именно.

Джим. Кому? Когда?

Фред. Джону.

Джим. Кому?

Фред. Джону.

Джим. Какому Джону?

Фред. Большому Джону.

Джим. Кому-кому?

Фред. Большому Джону.

Джим. Кто такой Большой Джон?

Фред. Не знаю. Бездомный бродяга. Был бродягой, пока не попал в приют, где ему перерезали глотку.

Джим. Вы травили байки с каким-то бродягой и считаете, что я подслушивал?

Фред. И использовал.

Джим. Я вас вижу впервые в жизни.

Фред. Ничего себе! Да я уж который месяц сижу у тебя на хвосте!

Джим. На хвосте?

Фред. Я знаю тебя, как облупленного, а ты меня даже не замечал. А ведь я не малютка. Я большой мальчик. Я, думаю, мог бы свернуть тебе шею одной левой.

Джим (нервничая). Послушайте: кто бы вы ни были, даю честное слово…

Фред. Меня зовут Фред. Фред ван Далл. Неплохо для сценариста, а? В номинации «лучший оригинальный сценарий» — открываем конверт — приз получают Фредерик ван Далл и Джеймс Свейн за сценарий фильма «Путешествие».

Джим. «Путешествие» написал я. Сам. И замысел тоже мой собственный.

Фред. Джим, ты слышал, как я рассказывал эту историю Джону Келли. Бедняга Джон. Шел по Йорк-авеню, грузчики поднимали пианино на десятый этаж, веревка развязалась… Господи, это был кошмар.

Джим. Вы же сказали, его зарезали в приюте.

Фред. Маниакальная склонность к логике — удел ограниченных умов.

Джим. Фред, послушайте. Я в жизни не крал чужих идей. Во-первых, потому, что мне незачем — мне хватает собственных. А во-вторых — даже если б и не хватало. Понимаете?

Фред. Но это моя история. Во всех подробностях. Мой нервный срыв, смирительная рубашка, дурацкая драка с санитарами, резиновый жгут в зубах, удары током… Господи боже мой, — шокотерапия… Нет, конечно, я понимаю: я был опасен…

Джим. Опасен?

Фред. Я опасен время от времени.

Джим. Что-то я начинаю волноваться.

Фред. Не волнуйся. Придет.

Джим. Я не из-за нее. Ну, хорошо: раз вы считаете себя писателем…

Фред. Когда-то считал. Пока не сломался и не началась вся эта мура… Я писал для одного агентства.

Джим. Какая мура?

Фред. Я не хотел бы к этому возвращаться. Это довольно мучительно.

Джим. Для какого агентства вы писали?

Фред. Рекламного. Сочинял сценарии телевизионной рекламы. Вот вроде того, про суперсильный экседрин. Правда, он не пошел. Мы очень на него ставили, но — не пошел. Заказчикам не по зубам картезианство.

Джим. И это вас… выбило из колеи.

Фред. Еще чего. Подумаешь, не приняли сценарий. Замшелые пошляки. Нет, источником моих бед были совсем другие силы.

Джим. А именно?

Фред. А именно — некие лица и группы лиц, объединившиеся в подпольную организацию с целью моего устранения, унижения, нравственного и физического уничтожения. Организацию такую могущественную и разветвленную, что к настоящему времени ее тайные агенты внедрены повсюду — от ЦРУ до штаба кубинского сопротивления. Они беспощадны. Они отняли у меня работу, семью и последние сбережения. За мной следили, мой телефон прослушивался, моему психиатру посылали зашифрованные сигналы с крыши Эмпайр Стейт Билдинг прямо через мое среднее ухо на кончик его спиннинга, когда он уезжал порыбачить. Так что не надо мне заливать — поговорим как мужчина с мужчиной.

Джим. Ужасно, Фред. Мне вас искренне жаль. Если я могу чем-то помочь…

Фред. О том и речь. А пугаться нечего. Я не так уж давно перестал пить таблетки и вполне держу себя в руках. По крайней мере, мне так кажется.

Джим. Что вы принимаете?

Фред. Всего понемногу — нейролептики, успокоительные.

Джим. Целый коктейль, да?

Фред. Только без соломинки.

Джим. Но вы знаете, что совсем прекращать прием ни в коем случае нельзя?

Фред. Спокойно. Я в порядке. В полном порядке. Не надо на меня наезжать.

Джим. Нет-нет, я и не думал…

Фред. Поговорим начистоту.

Джим. Я как раз хотел попробовать убедить вас, что просто не мог бы украсть вашу идею…

Фред. Жизнь, жизнь: ты украл у меня жизнь.

Джим. Ни вашу жизнь, ни ваши воспоминания — называйте, как хотите. Я полагаю, что сумею шаг за шагом доказать вам, что…

Фред. Логика зачастую обманчива. Ты украл мою жизнь, душу мою.

Джим. Да ни к чему мне ваша жизнь. Мне вполне достаточно собственной.

Фред. Кто ты такой, чтобы говорить, что моя жизнь ни к чему?

Джим. Поверьте, я не хотел вас обидеть.

Фред. Я понимаю — ты на взводе.

Джим. Честно говоря, да.

Фред. Она уже здорово опаздывает. Это не к добру.

Джим. Странно… Вообще она очень пунктуальна.

Фред. Почуяла что-то, как пить дать. На твоем месте я бы держал ухо востро.

Джим. Само собой. Я просто хотел объяснить, что в моем сценарии…

Фред. В нашем сценарии.

Джим. В этом сценарии… — назовем его «этот сценарий», да? — в этом сценарии идет речь о страданиях человека, попавшего в некую психиатрическую лечебницу, которую я решил разместить в Нью-Джерси.

Фред. Знаем. Бывали.

Джим. Разумеется, немало людей прошли через что-то подобное. С тем же успехом они могли бы считать, что в фильме рассказана их история.

Фред. Нет-нет-нет. Эту историю ты услышал от меня. Я даже сказал Большому Джону, что из нее вышло бы мировецкое кино. Особенно та часть, где герой устраивает пожары.

Джим. Вы устраивали пожары?

Фред. А то ты не знаешь.

Джим. Даю слово, нет.

Фред. Я получил приказ сжечь несколько зданий.

Джим. То есть, как приказ?

Фред. По радио.

Джим. Вы слышали голоса по радио?

Фред. Я слышу оттенок недоверия в твоем голосе?