Вспыхнул огонь слева от меня. Я в удивлении повернул голову и увидел окаймленную огнем фотографию деда. Его галстук из красного превратился в кровавый, глаза же впали и вместо созидания и усталости в них голубело синее пламя, выплавившее две черные непроглядные бездны.

— "Подойди ко мне", — прозвучал тихий голос у меня в голове. Мои ноги сами направили меня к дедушке, он был живым и сейчас именно он говорил со мной.

— "Ближе", — голос стал строже, легкая хрипотца сменилась бесчувственным метеллом.

Я сделал шаг, — "Ближе!" — голос больше не напоминал мне человеческий, он гулом гнева отдался в налитых набатом ушах.

— "Жизнь тебе была дана одна, но отныне ты мертв. Несчастное дитя, что обрело вечные муки во мраке покоя".

Глава III

Открываю глаза. Тьма. Пытаюсь их открыть пошире, но черный морок не уходил из моей головы. Моей головы. До меня начали долетать воспоминания, они продирали тьму луч за лучом, и я увидел, увидел себя, лежащего на диване, я с пустыми глазами вперял в потолок, одна рука лежала на груди и была сжата в кулаке, вторая рука в судороге застыла на ноже, а нож был в моем горле, и кровь багровой рекой стекала по полу и неестественно ровной полосой следовала к стенке, к месту под фотографией, где дедушка сидел за все тем же офисным столом, все так же держал телефонную трубку у рта. Я заметил, как вздрогнули его губы.

— Ты мертв. Добро пожаловать.