— Как насчет следов насильственного проникновения?

— Никаких. Похоже, применяли смазку. Это, конечно, не означает, что акт происходил по обоюдному согласию, но не болезненно, как при изнасиловании.

— Сперма?

Супатра покачала головой.

— И влагалище, и анус недавно испытали проникновение, но если предположить, что это был пенис, то на него надевали презерватив. Никаких признаков спермы.

Я выждал секунду и, поскольку Супатра, изображая верховную жрицу, никогда не подавала голос, пока ее не спрашивали, поторопил:

— И?..

— Следы наркотиков отсутствуют. Каким бы ни было в момент смерти состояние ее ума, наркотики на него не повлияли.

— Признаки борьбы? — с надеждой поинтересовалась агент ФБР.

Супатра покачала головой.

— Это-то и странно. Если она сопротивлялась, мы бы обнаружили на теле синяки или хотя бы напряженные мышцы. Такое впечатление, что жертву задушили связанной, но нет свидетельств, что ее движения чем-то ограничивали.

— Черт, — пробормотала Кимберли. Словно отвечая на удивленный взгляд Супатры, она добавила: — Полагаю, я просто не хотела поверить в такую развязку.

— Развязку? — насторожилась патологоанатом. — Какую развязку?

Американка прикусила язык, но поздно. Я не стал таиться и все рассказал. Супатра кивнула. Профессионал до мозга костей, эта женщина поняла, почему я с самого начала не поставил ее в известность о видеозаписи. Даже покровительственно улыбнулась.

— Леность — наша национальная слабость, — объяснила она агенту ФБР. — Сончай побоялся: если я посмотрю запись, то так разомлею, что не смогу должным образом выполнить работу.

— Я решил придержать у себя диск, пока не узнал, что патологоанатомом по этому делу назначили тебя, — вставил я.

— Мне кажется, есть и другая причина, — возразила Супатра. — Говорят, записи с изображением реальных убийств высоко котируются на международном рынке. У тебя в руках ценный товар. — Она повернулась к Кимберли. — Но что это за развязка, с которой вам трудно примириться?

Американка не захотела отвечать, и я пообещал Супатре, как только найдется время, показать ей запись целиком. Однако у Кимберли возник еще один вопрос.

— Доктор Супатра, вам приходилось прежде сталкиваться со случаями, чтобы на теле жертвы, погибшей от удушения, совершенно не осталось следов борьбы?

Супатра с любопытством посмотрела на Кимберли, словно догадываясь, на какие мысли подобный случай может навести белую женщину.

— Насколько могу припомнить, нет. Только не забывайте: здесь другая культура и другой образ мышления.

Кимберли нахмурилась.

— Другой образ мышления?

— Смерть, — продолжала патологоанатом. — То, как культура воспринимает смерть, определяет ее отношение к жизни. Простите, но иногда складывается впечатление, что Запад не желает признавать очевидное. У нас в Таиланде иное отношение к смерти.

— Что такого особого в Таиланде? — не поняла американка.

— О, речь не только о Таиланде. Вся Юго-Восточная Азия заражена микробом веры в привидения — малазийцы еще хуже, чем мы. Разумеется, точной статистики нет, но если послушать тайца, число зомби в сотню раз превышает количество живых.

— Но вы-то так не считаете? Вы же представитель науки.

Доктор Супатра улыбнулась и, подняв брови, бросила на меня лукавый взгляд.

— Да, я ученый, но не западный ученый. И, с разрешения Сончая, хочу вам кое-что показать.

Я снова кивнул, на этот раз от имени Кимберли, и Супатра повела нас к себе в кабинет. Все с той же неопределенной улыбкой она достала из ящика стола ноутбук и видеокамеру фирмы «Сони».

— Вот чем я занимаюсь здесь по ночам. — Она направила объектив в окно кабинета — в сторону рядов железных «могил», в которых покоились трупы, — и нажала на запись. — Хотите посмотреть результаты последнего сеанса? — Супатра посмотрела мне в глаза. Она помнила, что агент ФБР — моя гостья.

Я, ощущая неловкость, кивнул в третий раз. Не уступаю ли я желанию немного повредничать? Я внезапно разнервничался: что, если во время этой незапланированной процедуры инициации американка перепугается? Но идти на попятную было поздно. Кимберли села за стол Супатры, а та несколько мгновений возилась с ноутбуком.

— Вот. К сожалению, приходится пользоваться инфракрасным светом, поскольку изображения не очень ясные. С научной точки зрения все это трудно объяснить.

Агент ФБР с трудом могла поверить тому, что происходило. Ведь только секунду назад шел обычный день в жизни рядового сыщика. Я пристально наблюдал за Кимберли, когда картинка ожила. Супатра и раньше показывала мне свои видеосюжеты, поэтому я прекрасно представлял, хотя экран находился вне поля моего зрения, что видит американка. Она побелела, дотронулась рукой до лица, посмотрела на меня, вновь повернулась к ноутбуку, покачала головой и вздрогнула. Затем зажала ладонью рот, словно ее тошнило. Супатра потянулась из-за ее спины выключить компьютер.

Агент ФБР встала, ее лицо исказил гнев.

— Простите, — начала она, краснея. — Я гостья в вашей стране и боюсь, что такие шутки не кажутся мне забавными.

Супатра обменялась со мной взглядом и чуть подняла руку.

— Все в порядке, — произнес я на тайском. — Кимберли реагирует точно так же, как я, когда увидел твои записи первый раз. Ищет способ себя убедить, что все это неправда, что такого не может быть, что это обыкновенный розыгрыш.

— Как быть? — забеспокоилась Супатра. — Она рассердилась. Мы плохо поступили, Сончай. Может, проще притвориться и свести все к шутке?

Я пожал плечами.

— Поступай как тебе проще.

— Прошу прошения, — Супатра повернулась к Кимберли и заговорила по-английски. — Это тайский юмор. Я не хотела вас обидеть.

Успокоившись, американка изобразила улыбку.

— Все в порядке. Я понимаю, это ваша традиция. В других обстоятельствах я бы повеселилась вместе с вами. Поверьте, я не зануда, просто не ожидала розыгрыша.

— Еще раз примите мои извинения. — Поклон Супатры подчеркнул, насколько сильно она переживает.

Теперь уже и Кимберли захотелось проявить великодушие.

— Очень остроумно сделано. Не представляю, как это у вас получилось. Никогда не слышала об этой особенности тайской культуры. Вы в самом деле верите, что духи только тем и занимаются, что прелюбодействуют и… вытворяют друг с другом такие безобразия? Потрясающе, как вы добились подобных эффектов. Вы, должно быть, очень опытный оператор-любитель.

— Правильно, — согласилась Супатра. — Это все эффекты съемки. Что касается духов, не следует забывать: когда погибает мозг, остается много желаний. Согласна, отвратительных, если их проявления наблюдать со стороны.