— В Ритау, господин инспектор.

— С какой целью вы едете в столицу?

— Чтобы встать на учёт в департаменте магии для дальнейшего трудоустройства.

— Какой магией владеете?

— Нестандартной, господин инспектор.

Тут взгляд инспектора оторвался от паспорта и с недоверием замер на моём лице:

— А такая разве бывает?

— Бывает, господин инспектор.

— Допустим. Что произошло? Почему в вашем купе произошло возгорание?

— Я затрудняюсь ответить. Возгорание произошло… само по себе…

Инспектор нахмурился:

— Так не бывает. Вы владеете магическими способностями, и у меня есть все основания подозревать вас в произошедшем.

— Но я не стихийный маг и не могу щелчком пальцев создать пламя!

— Госпожа Уинксон утверждает, что вы покушались на неё.

Я выдержала паузу, чтобы хоть немного успокоиться и не наговорить в запальчивости того, что потом можно будет использовать против меня:

— Она заблуждается, господин инспектор. Ничего подобного у меня и в мыслях не было. Если вы сделаете запрос в городок Нокс, где проживает эта… особа, то получите исчерпывающую информацию о скандальном нраве Лилии Уинксон.

— Проверим. В любом случае, виновный должен быть выявлен, чтобы оплатить убытки.

Тут инспектор многозначительно кивнул на обгоревший столик.

Я не собиралась признавать себя виновной. Я прекрасно знаю свои возможности. Вызвать такое сильное пламя мне не под силу. Инспектор составил протокол и пояснил:

— Кто виноват, решит суд. Вам пришлют повестку. По какому адресу проживаете?

Я представила, что повестка придет в родительский дом. Да после этого отец сразу же потребует моего возвращения. И вряд ли я смогу объяснить, что вообще не виновата и это всё Лилия Уинксон! Нет, нет — этого нельзя допустить! И как назло я совершенно не помнила адрес той квартиры, что завещала мне Матильда! Хотя…

— Одну минуту, господин инспектор.

Я раскрыла саквояж и достала письмо от нотариуса, в котором меня извещали о свалившемся наследстве. Будет лучше, если я укажу в протоколе адрес нотариуса, ведь неизвестно, когда я смогу вступить в права наследования. Вдруг для этого нужно пройти какую-нибудь процедуру или собрать кипу документов? Мне всё равно придётся общаться с нотариусом Матильды, заодно попрошу его вести и мои дела. А уж если меня вызовут в суд, неплохо бы получить консультацию юриста.

Продиктовав инспектору адрес, указанный на конверте, я спрятала письмо обратно в саквояж. Инспектор обратился к незнакомцу, который продолжал сидеть в моём купе, будто его сюда приглашали.

— Господин Эриус, я попросил бы вас осмотреть пострадавшую Лилию Уинксон. Заключение целителя было бы весьма кстати.

Мужчины удалились, а я тоскливым взглядом обвела то, что осталось от купе. Закопченный потолок, стол, обугленный с той стороны, где сидела Лилия. На полу грязная лужа — последствия тушения пожара. Кто-то предусмотрительный открыл окно, и запах гари постепенно выветривался. Достав из ридикюля зеркальце, я всмотрелась в своё отражение. Мне необходимо срочно умыться.

Возвращаясь из туалета, я застала возле соседнего купе сцену. Сильно недовольная Лилия выговаривала инспектору:

— Что значит, нет повреждений? А психологическая травма? У меня чуть разрыв сердца не случился, когда я увидела взгляд этой психички! Я требую осмотра у другого целителя!

— Господин Эриус не является штатным целителем транспортной компании. Он обычный пассажир, который пришёл на помощь и вам и Робертине Клорр. Если хотите, можете принести заключение от другого целителя, но и результаты осмотра, предоставленные господином Эриусом, будут указаны в протоколе.

Лилия раздраженно фыркнула, обернулась и заметила меня. По тому, как побледнело её лицо, было понятно, что меня она боится. Вот и пусть боится, и обходит стороной. Лилия поспешила скрыться в чужом купе, но прежде чем закрыть дверь, громко прошипела:

— Синий чулок! Брошенка!

В Ритау я прибыла в полдень. Несмотря на солнечный день, настроение у меня было пасмурным. А ведь я так жаждала оказаться в столице! Но теперь столичная суета больше раздражала, чем приятно будоражила. Я задержалась на перроне, ожидая, когда схлынет основной поток пассажиров. Заметила и того светловолосого целителя, который приводил меня в чувство и осматривал Лилию. Он разговаривал со своим приятелем, если судить по улыбкам и жестам, которыми обменивались мужчины. Сейчас я могла оценить внешний вид господина Эриуса. Молодой, наверняка нет и тридцати лет. Холеный, что просто бросалось в глаза. Особенно меня поразили его волосы. Волнистые, густые, пшеничного цвета. При этом цепкий взгляд серых глаз как бы намекал, что не стоит строить иллюзий насчет этого мужчины. Он не добряк и не альтруист. Знает себе цену и не упустит свою выгоду. Несмотря на то, что этот человек приводил меня в чувство, я не испытывала к нему ни малейшей симпатии. Возможно все дело в том, что неприятный инцидент сильно испортил мне настроение, и я вообще не способна сегодня здраво оценивать происходящее.

На столичных улицах было шумно. Я слышала, что в крупных городах можно увидеть наряду с привычными экипажами и автомобили, которые вызывали сильный интерес у провинциальных жителей. Но сейчас и это чудо техники не могло развеять тоску и недовольство собой. Я все прокручивала в голове неприятную сцену и придумывала остроумные реплики, которые могла бы сказать Лилии, в ответ на её гадости.

Наняв экипаж, я отправилась к нотариусу, чтобы вступить в права и увидеть уже, что же именно мне досталось в наследство.

Возница предупредил, что ехать придётся почти на другой конец Ритау. У меня было время, чтобы отрешиться от грустных мыслей. Постепенно столица увлекла меня, захватила, и я с волнением стала смотреть по сторонам. Облик Ритау постоянно менялся. Величественные особняки сменялись строгими зданиями властных структур. Проезжая мимо рыночной площади, я окунулась в разноголосый гомон зазывал и торговцев всех мастей. А потом мы свернули в узкий переулок и, миновав его, оказались на тихой и скромной улочке, которая очень походила на улицы провинциального Нокса. Те же небольшие домики с палисадниками, та же провинциальная тишина и неторопливость.

Возле такого дома я и вышла из экипажа. Взгляд сразу отметил пышные заросли флоксов, в которых утопал палисадник. Аккуратную дорожку, ведущую от калитки к крыльцу.

Дверь мне открыла женщина в платье горничной.

— Могу я увидеть господина Флатча?

Господин Флатч был в том почтенном возрасте, когда все житейские проблемы кажутся ненужной суетой. При моём появлении в его кабинете он встал из кресла и, заложив руки за спину, проговорил удивительно мягким и приятным голосом: