— Но ведь первые боевые проявления у лопаты пошли до того, как я лишился боевспособности ветки, — возразил я.

— Ты сейчас снова пытаешься принизить собственные достижения, киндер?

— Я пытаюсь со стороны «адвоката дьявола» найти слабину в этом объяснении. Кто-то мог видеть бой с ледяным великаном и валькириями в данже Света по Зову Ергрида. Тотем случился позже.

— Тотем случился вовремя, — парировал Множитель, — то, что случалось раньше, лишь проявление твоей внутренней натуры, из-за которой лисья парочка получить возможность стать стихийными антагонистами. Если до сих пор не понял, киндер, даю ещё подсказку: в твоих будущих боевых возможностях значится Лëд. Надеюсь, это тебя к чему-нибудь приведëт. Ещё вопрос?

— Гильдии и Ордена правда помогут мне меньше находиться в состоянии бездействия после битв?

— Правда. Для этого и делались. То, что ты не нашёл время изучить этот вопрос, не значит, что Сулейман ибн Арабантан Имин Абрис Уругдат Хосиб-бей Дендер не прав.

— Я немного в другом плане. У меня ведь идёт смена подкласса, я становлюсь… сейчас и не угадаешь, чем я там становлюсь. А если на конечный итог моего становления наличие Орденов и Гильдий влиять не будет?

— Будет, не переживай. Берсеркером ты быть не перестанешь, киндер, всего лишь откроешь ранее недоступную её грань. Прыгать, перекатываться, обтанцовывать и всячески разрывать тебе уже никто не запретит, слишком ты глубоко вплавился в нутро Бесконечного мира.

— Наверное, именно поэтому у меня теперь есть лëд, лаван…

— Не ëрничай, — жëстко перебил меня Множитель. — Исправить себя ты уже не сможешь, как и весь свой пока ещё олбедс. Даже его имя от цветка взято, Природа тебя не отпустит. Живи с этим и научись радоваться жизни, сразу легче станет. Так что Ордена и Гильдии тебе помочь, заодно и основную побочную проблему решат.

— Я как будто рыдаю часами на пролëт.

— Да не бурчи ты!

— Да не бурчу я! С каких пор правда стала пороком?

— Вот и не бурчи. Ещё вопросы будут?

Секунд на двадцать я задумался. Действовать усилю на нервы, наверняка оставшиеся даже после улучшения искусственным интеллектом, прояснением каждой детали игры в целом и моей жизни в ней в частности не хотелось. Кажется, я достаточно давно хотел что-то уточнить у кого-то могущественного… Точно, вспомнил!

— Можно ли в рамках Асхана создать щëлкающую перчатку?

— Не просто можно, а придëтся, — молниеносно ответил собеседник, никак не изменившись в лице. — Ты ведь планировать использовать все свои боевые усилители? Да все, конечно, можешь не отвечать. А для этого нужен будет переключатель, который ты создашь сам. Перчатка с камнями не самый плохой вариант, киндер, в рамках Асхана и вовсе оригинальный.

Честно говоря, не на такой ответ я рассчитывал. Ну и ладно, можно значит можно, а как и из чего её создать — свои проблемы. Да уж, вовремя остановиться и не сделать уберплюшку будет достаточно сложно. Другое вопрос, надо ли будет останавливаться…

— Раз у тебя вопросы закончиться, настала моя очередь, — ехидно произнёс усиль, возвращая меня из сладкого мира грëз в реальность.

— Надеюсь, у меня найдëтся, что на них ответить, — настороженно отозвался я.

— Отвечать особо не придëтся. Знаешь ли ты, киндер, что мать твоих детей готовит тебе подарок в виде щенка обиуаля? — начал свой допрос Множитель.

— Обиуаля? — ошарашенно переспросил я. — Серьëзно?

— Не имею привычки делать витц в таких серьëзных делах, камфгеносэ. Но ведь не можешь не знать.

— Догадываюсь, — обтекаемо ответил я. — Имел неосторожность ляпнуть цитатой из игры, Ася отреагировала так, будто собиралась искать необычного и полезного щенка. Получается, собралась.

Поверить словам усиля внутренне оказалось тяжело. Нет, в Асе я не сомневаюсь, она совершенно точно заслуживает считаться мистрис, пусть гномкой по рождению и внешнему виду и не является, но обиуаль… это же самая что ни на есть светлоэльфийская собачка, где любимая нашла её щенка? И почему уверена, что такой зверь будет служить мне?

— А ты и в самом деле вылечился, — удовлетворëнно протянул Множитель. — Что, вообще не тянет брызгать ядом и разбрасывать шайсэ по дивантам в попытках обозвать всех несправедливо одаривающими.

— Времена взбрыкивания с лопатой наперевес на ангелов с золотым нимбом закончились, у меня теперь убер-квест с непонятными этами. Кто знает, может в какой-то момент придëтся сражаться с миллионными полчищами, там пригодится всё.

— Что ж, похвальная позиция, киндер. И раз ты знаешь про обиуаля, значит понимаешь его подводные камни. Что думаешь по этому поводу?

— Понимаю, что он не для меня, — честно ответил я. — Ни разу я не друид, чтобы он слушался меня. Ну и ещё есть такое ощущение, что вокруг меня становится многовато различных зверей.

— Правильное ощущение, — разбил все надежды на его ложность усиль. — Ещё двоих ты точно получить, а там уж как обстоятельства сложатся. Двоих помимо обиуаля, киндер, не надо так быстро грустнеть, тебе жить с этим.

— Пусть так. Что ещё я должен знать?

— Самую важную на данный момент вещь — для чего именно ты стараешься, — ответил собеседник и тут же, не давая мне сказать, продолжил: — Ради трансконтинентальных порталов. Ваша Восьмëрка откроет удобный и быстрый способ перемещения между континентами Асхана, как настоящими, так и будущими.

— Наверное, важная цель, — не понимая, как к этому относиться, ответил я.

— Исключительно важна, цвайыле нихт даран. Как и следующий этап цепочки, киндер. В течение десяти дней вам придëтся наладить оборону нового места и сдержать штурм немалой армии. Не миллионные полчища, не надейся, но легко тоже не будет.

— А прямо сейчас я узнаю об этом потому что…

— Последний из Восьмëрки всего пару минут назад добыл свою Чашу, киндер. Второй этап закончится, все получили свои уведомления о начале третьего. Ну а так как ты лежишь в беспамятстве, тебе вот сообщаю я. Никакого преимущества от этого ты не получил, все в равных условиях.

Вот вроде бы ничего особенного Множитель не сказал, а психологически как будто бы стало легче. Когда знаешь цель, к которой идëшь, стразу становится проще идти. Быть может, на это и был расчëт.

— Но про свои порталы ты, надеюсь, не забыл, киндер?

— Не забыл, жду время, когда можно будет заниматься только ими.

—