Она медленно наклонилась к самому его уху и прошептала:

— Почему бы нам не поговорить об этом в среду вечером? В баре отеля «Шератон». В восемь.

Его щека уже горела от ее дыхания, но то, что она сделала потом, выходило за все рамки. Ее губы коснулись мочки его уха. А потом и зубы. Нет, она не укусила. Прикосновение длилось не более секунды. Но никогда в жизни с ним не случалось ничего подобного. Ничего столь же эротичного. А когда Марк наконец пришел в себя и вспомнил, что так и не успел выдохнуть, незнакомка уже исчезла. Он обернулся и увидел закрывающуюся за ней дверь.

Какого дьявола? Что это было? Уж не сон ли?

На вечер среды у него был запланирован обед с друзьями, Стэном и Дженнифер. Ему нравилась их компания. Обеды с ними стали приятным ритуалом, главным событием недели. Он ни разу не подвел их.

Марк посмотрел на пашминовую шаль, которую все еще держал в руке.

Ничего, друзья переживут.

Отойдя на пару кварталов от бутика, Шерил свернула в кафе, где ей удалось отыскать свободную кабинку. Сердце колотилось, подстегнутое адреналином, щеки горели. Что же это такое с ней творится? Что она наделала?

Хорошо, этот нерешительный покупатель оказался очень симпатичным. Но в Далласе полным-полно симпатичных мужчин. Так что его привлекательность никак не может объяснить ее возмутительного поведения. Да, была еще нижняя губа… Полная. Сочная. Чувственная. Созданная исключительно для поцелуев. И еще глаза. Карие, с зеленоватыми вкраплениями. Глаза, которые могут присниться. Глаза повидавшего жизнь человека. Взгляд, выдававший желание… И еще руки — крупные руки с длинными, тонкими пальцами…

Нет. Внешность, конечно, послужила дополнительным стимулом, но не была причиной. Выразить словами, что было мотивом ее безрассудного поступка, Шерил не могла. Было что-то. Не просто чувство. Какой-то толчок. Едва посмотрев на него, она ощутила… нечто.

Подошедшая официантка — как можно носить такие скрипучие туфли! — приняла заказ: кофе и булочка, без сыра, без масла. Оставшись одна, Шерил огляделась и заметила телефон на полочке в углу зала. Надо позвонить. Захватив сумочку, она подошла к телефону и набрала номер.

— Алло?

— Вивьен, это я.

— Привет.

Шерил открыла рот, чтобы поведать подруге о происшествии в магазине, но слова застряли в горле.

— Шерил?

Почему она молчит? Они ведь всегда рассказывали друг другу обо всем. В деталях. В чем проблема? Какой-то сумасшедший день.

— Шерил, с тобой все в порядке?

Беспокойство, отчетливо прозвучавшее в голосе Вивьен, вывело ее из комы.

— Да. Все хорошо. Меня просто отвлекли. Извини. Как ты себя чувствуешь?

— Как воздушный шар.

— Это пройдет.

Вивьен вздохнула.

— Да? Когда?

— Через месяц-полтора.

— Шерил, что с тобой? Ты говоришь как-то странно. Я с трудом тебя узнаю…

— Я только что прошла мимо пары потрясающих туфель. Даже не примерила.

— Уф. Теперь все ясно. Ты совершила мужественный поступок. Это очень…

— Вот именно. Очень. Я тоже не нахожу слов. Эти туфли как раз подошли бы к моему итальянскому платью.

— Если все так плохо, вернись.

— Нет, нельзя. Надо быть сильной.

— Какая ты молодец.

Официантка уже принесла кофе и искала взглядом исчезнувшую посетительницу.

— Извини, я в кафе. Принесли заказ. Позвоню позже.

— О'кей. Пока.

Шерил положила трубку и вернулась на место. Что же с ней творится? Почему она ничего не рассказала Вивьен? Неужели этот мужчина, встреченный ею в бутике, так сильно на нее подействовал?

Высокий, широкоплечий, с густыми каштановыми волосами, к которым хотелось прикоснуться…

Она поднесла к губам чашку, сделала глоток и чуть не захлебнулась, вспомнив, как едва не укусила его ухо.

Боже!

Абсолютный незнакомец. Не любовник. Даже не друг. И она допустила такую немыслимую вольность. Должно быть, он принял ее за сумасшедшую. Или за проститутку. В любом случае получилось глупо.

Первой заговорила. Затеяла глупую игру. Назначила свидание. Можно сказать, преподнесла себя на блюдечке. Ну не смешно ли? О том, чтобы идти в среду в «Шератон», не может быть и речи. Такие игры не для нее. Она не умеет разделять секс и любовь. Стоит ей переспать с мужчиной, как этот сукин сын втирается к ней в доверие, а потом все заканчивается разбитым сердцем. Печальный опыт немногочисленных прошлых связей — достаточное основание для того, чтобы не затевать очередную авантюру.

В конце концов, он незнакомец. Привлекательный. Но все же незнакомец. Может быть, грабитель или наемный убийца. Или русский шпион. Или коммивояжер.

Шерил улыбнулась, подумав о том, как он, наверное, удивился, когда она представилась Шахерезадой. Разноцветные шарфики и шали. Сказочная музыка в книжном магазине. Шутка. Причуда.

И все же, надо признать, идея выдать себя за кого-то другого пришлась ей по вкусу. Это открывало новые возможности и могло уберечь ее от очередной ошибки. Стал бы Роджер так целеустремленно и настойчиво ухаживать за ней, если бы не знал, что она Шерил Андервуд, наследница состояния Андервудов? Вероятно, нет. Определенно нет.

Тот факт, что Шерил являлась наследницей огромного состояния, самым негативным образом сказывался на всех ее отношениях со времен колледжа. Даже когда она встречалась с богатыми мужчинами, вопрос о деньгах становился проблемой. Это был ее персональный альбатрос, вестник несчастья. Стоило кому-то заговорить о деньгах, как Шерил начинало казаться, что она слышит похоронный звон. Вечеринки и приемы отпугивали ее как чума. Как только новый знакомый узнавал ее имя, все шло насмарку. Они лезли вон из кожи, чтобы произвести на нее впечатление. Вели себя так, словно им наплевать на ее богатство, но выходило как раз наоборот. В конце концов от этих зеленых бумажек у них начиналось помутнение рассудка.

Ей удавалось преодолеть горечь и разочарование, но восприятие жизни пропиталось цинизмом.

Самое плохое заключалось в том, что она не могла никому пожаловаться. Кто бы стал ее слушать? Ведь у нее было все, о чем можно мечтать. Только вот из-за всего этого она чувствовала себя не такой, как другие. Своей Шерил была только в компании друзей. Они любили ее ради нее самой. С ними ей ничто не угрожало. Поэтому-то она испытывала к ним огромную благодарность.

Но Джек в конце концов женился на Лауре, Шон на Вивьен. А Ричи, будучи геем, из числа кандидатов в супруги автоматически выпадал. Так что внутри этого узкого круга друзей надежды на счастливое будущее не осталось. Конечно, друзья пытались устроить ее счастье. Особенно Лаура и Джек. Но что-то не срабатывало.