– Документы!

– Во внутреннем кармане куртки, – прохрипел Саймон. – Если меня надо арестовать, зачем меня тогда сегодня выпустили?

Вскоре Клисса идентифицировали, развязали и обругали за то, что спровоцировал ложный вызов. Один из полицейских включил браслет-передатчик и кому-то объяснил:

– Как обычно. Здешняя пьянь поймала еще одного Лиргисо. Которого – двести шестьдесят четвертого?.. Этот массовый психоз у меня уже в печенках, штрафовать за это надо!

– Он же вселиться в кого хошь может! – Алкаш в пижаме, услышав это, счел себя обиженным. – Сообщали же! Раз – и захватит чужое тело, а амнезия, говорили, верный признак, он же не помнит того, чего сам человек помнил…

– Да кому нужны ваши насквозь проспиртованные тела! – скривился полицейский. – Журналисты…, психоз накачивают!

И посмотрел на Саймона так, словно тот был одним из этих журналистов. Бывший эксцессер оскорбился (сравнить его с обыкновенным журналистом – все равно что пилота космолайнера сравнить с оператором автопогрузчика), однако благоразумно промолчал.

Все получили по инъекции протрезвляющего препарата; Саймон тоже, но он-то как раз ничего не имел против, после «Хакерской» ему было нехорошо. Он покинул лоджию вместе с патрульными, поскорее отпер дверь триста пятьдесят третьей квартиры и юркнул внутрь.

Две небольшие смежные комнаты, кухня, туалет, душевая. Все дочиста выскоблено роботом-уборщиком, но вид имеет неряшливый: пластик потускнел и потрескался, пол заляпан чем-то несмываемым, на стенах рубцы, словно кто-то здесь упражнялся в метании ножей. Слабый, но неистребимый запах чужого жилья. В окна бьет солнце. Саймон огляделся: никакой мебели, ни забытой прежними жильцами, ни выдвижной. Где он возьмет мебель?..

Он сел на пол, расчерченный желтоватыми полосками на коричневые ромбы, в стороне от белесого с прозеленью пятна, очертаниями напоминающего раздавленную лягушку. Какая-то гадость… И весь сегодняшний день – гадость. Едва выйдя на свободу, Саймон тут же получил приветик с того света, от своего бывшего шефа: ему виделось в этом дурное предзнаменование. В тюрьме он стал суеверным.

И Саймон Клисс, и Лиргисо, которого так боялись здешние обитатели, некогда работали на одного человека. По крайней мере, Саймон в ту пору считал своего шефа человеком. Ему и в голову не приходило, что Виллерт Руческел, благообразный пожилой джентльмен, собственник и руководитель скандально знаменитого «Перископа», может оказаться чем-то другим – например, захватившей человеческое тело инопланетной тварью.

Работа эксцессеров отличалась от работы обыкновенных репортеров: не искать катастрофы и скандалы, а создавать их из ничего и снимать шокирующие документальные фильмы. Шеф любил повторять, что люди – это всего лишь живое сырье. Когда Саймон, уже в тюрьме, узнал, кем был на самом деле его шеф, он припомнил эти слова и задним числом ужаснулся.

С «Перископом» восемь лет назад разделались мутант-экстрасенс Стив Баталов, которому компаньон Руческела приклеил кличку Гонщик, и его подружка Тина Хэдис, женщина-киборг, эмигрантка с Манокара. И ведь встретилась эта парочка благодаря Саймону! Он хотел сделать фильм о том, как манокарцы казнят ренегатку, а вместо этого влип в неприятности. Гонщик и киборг выяснили все насчет «Перископа» и сбросили информацию в ниарскую Сеть; Саймону еще повезло, что его арестовали: многих его коллег «живое сырье» растерзало без суда, на то здесь и преисподняя! Только шеф сумел сбежать, но три года спустя преследователи его настигли – вот тогда-то Саймон и узнал, на какого хозяина работал.

Он сидел в тюрьме, в своей раковине-крепости, и никто не заставлял его смотреть телевизор, но он не мог удержаться: так принимают наркотик, вызывающий кошмарные видения. Саймон всегда был ксенофобом и считал это естественным для человека состоянием. Обнаружить, что твой бывший работодатель – вселившаяся в человеческое тело нелюдь, а ты столько раз находился с ним рядом, ты ему верил… От потрясения Саймон чуть не заболел.

Виллерт Руческел (или Сефаргл, как его звали по-настоящему) изначально был энбоно – представителем одной из трех разумных рас, населяющих Лярн. Эта чертова планетка пряталась в каком-то особом пространственном кармане, и в Галактике о ней до поры до времени никто не знал. Зато на Лярне были посвященные, которые о Галактике знали. После вооруженного переворота низвергнутый император Сефаргл воспользовался древней установкой для перемещения сознания и сбежал от повстанцев в человеческом теле. На протяжении нескольких столетий он жил то на Ниаре, то на Земле, то на других планетах, меняя по мере надобности тела, и постоянно поддерживал связь с подпольной организацией своих сторонников на Лярне. Потом Стив Баталов и Тина Хэдис добрались и до него, и до пространственного кармана.

Когда по телевизору показали энбоно, у Клисса началась истерика. Зеленые твари ростом с человека, усыпанные вживленными в кожу драгоценными камнями, с когтистыми шестипалыми руками, костяными гребнями и пучками подвижных слуховых отростков, похожих на миниатюрные щупальца. Мерзость… И таким был его шеф, которого Саймон считал стопроцентным человеком?! Клиссу внушали отвращение даже лысые серокожие незийцы и краснобровые гинтийцы, которые в остальном не отличались от людей, что уж говорить о лярнийских уродах! Он валялся на полу камеры, визжал от омерзения и рыдал, а тюремные медики суетились над ним и сыпали непонятными терминами.

Сефаргла убил Лиргисо – его первый помощник на Лярне, переметнувшийся на сторону его преследователей. Несмотря на этот практичный поступок, Лиргисо грозило пожизненное заключение, но он сбежал из тюрьмы и повторил трюк своего покойного босса. Год назад его все-таки вычислили – все тот же Стив Баталов и какой-то сумасшедший полицейский с Неза. Ох и шума было! Преступник-энбоно в течение четырех лет скрывался под личиной Криса Мерлея, ниарского бизнесмена, генерального директора строительной компании «Кристалон». К тому времени, как его разоблачили, он успел истребить почти всех родственников Криса Мерлея. Взять его не удалось: вдруг выяснилось, что он тоже экстрасенс и владеет телепортацией. Позже было найдено мертвое тело Криса Мерлея, но Космопол и ниарские власти отнеслись к этой находке скептически.

Саймон тогда смотрел выпуски новостей и радовался, что сидит в безопасном месте за решеткой. Граждан призывали соблюдать осторожность в контактах, не доверять обаятельным незнакомцам и немедленно сообщать в полицию, если кто-нибудь из окружающих вдруг начнет проявлять признаки амнезии. Новые соседи Саймона действовали по инструкции… Правда, их страх насчет того, что злодей с ходу в кого-нибудь «вселится», не имел оснований. Для перемещения нужна установка, начиненная сложнейшим оборудованием, похожая на сдвоенный саркофаг, – в тех передачах показывали ее примерные модели. Лиргисо обладал схемой такой установки. Сейчас он, вероятно, уже освоился в захваченном год назад теле и вряд ли просто так себя выдаст.

Саймон поежился. Хорошо, что он такой хилый и непривлекательный, на его тело никто не польстится. Он свернулся на полу, вдыхая почти выветрившиеся запахи чужого жилья и какой-то дезинфицирующей дряни, и снова подумал о своем сходстве с выброшенной на улицу собакой.