долгосрочный контракт, главный в этой группе Лихо, координаты ты получишь позже. Это самодовольный полубог, но он был в затруднительном положении и мы ему немного, скажем так, помогли…, он уже дал своё слово, а такие как он словами не бросаются. У него есть строго поставленная задача, любой ценой не допустить белых Гойи, связаться со Светлыми мирами. Но присматривай за ним Итого, он анархист и безмерно азартен, который любит вечно играть в кости, да и характером видно не вышел! — Лорд устало встал со своего насиженного годами кресла. Племянник то же не заставил себя долго ждать и подскочил из вежливости к старости как ошпаренный.

— Садись! — Лорд указал на своё кресло рукой. — Дядя Анунанг, вы что!? Нет… — он завертел своей овальной головой. — Садись я сказал!.. — уже более настойчивым голосом потребовал от своего племянника, Наг. — А как же вы?.. — раскрыл свой мелко зубастый рот, спросил Итого. — А что я?.. Я на заслуженный отдых!.. — И он не спеша направился к выходу из уже бывшего кабинета, бормоча что-то себе под нос. Молодой ящер стоял и смотрел в сгорбленную спину своего уходящего и столь любимого дядю.

— Поддерживай всегда на этой планеты хаус…, и управляй им…, теперь ты для всех беженцев, должен стать, Господином их нового мира! — не оборачиваясь, проворчал старик. — И ты увидишь, как куча дикарей, со своими обычаями и тщедушными божками с чужих миров, утянут довольно благополучный и гармоничный мир фермерства светлых племён Гойи в хаос, в самое его пекло, на самое его дно. Но запомни…, этим искусственным хаосом должен управлять именно ты и некто другой! — Старый лорд потянул золотую ручку двери на себя. — Прощай…, мой дорогой друг… — Это всё что услышал напоследок молодой и амбициозный хозяин нового мира.

— Прощайте… — негромко прошипел он, старому как само время, высохшему старику в спину и потёр свои алчные руки. — Теперь я тут самый главный Итого на этой планете, и я являюсь для всех вас Господином ИТОГО…

Глава 1

Бурелом выл как загнанный в западню одинокий зверь, гнул в дугу вековые ели, стонал, рычал, словно он одержим самим дедом Карачуном, который хотел добраться до маленьких глупых людишек.

Но только потоки воды с могучих лап струились на них, зябко кутавшихся где-то внизу, в его огромных корявых когтях, своими промокшими плащами, да жались друг к другу, стараясь хоть как-то спрятаться от этого страшного ночного хищного зверя.

— Слышите?.. Сам Чернобог лютует, никак демонов своих цепных выпустил, вон как надрываются… Нас, что ли, ищут?.. Не к добру всё это… — крепкий в плечах воин с русыми кудрявыми волосами, которые были перевязаны синей шёлковой лентой в конский хвост, тяжело вздохнул.

— Слышу и также помню… — донеслось в ответ из темноты, — что великий совет волхвов доверил нам дело серьёзное и опасное, надо бы отыскать эту жрицу, да желательно по быстрее, видишь, как великих жрецов Ра эта беда переполошила, — обтерев лицо крепкой ладонью, ответил ночной, невидимый глазу собеседник. — Нечай сам Стрибог помогает Карачуну… — воин вверх запрокинул голову, подставляя свое обветренное лицо под летящие с чёрного небосвода крупные капли дождя.

— Подвывает-то как натужно, аж на душе муторно… Дела… Может, мы этой вылазкой своей немало крови людской спасём… — поежившись, кивнул он в темноте, больше, наверно, себе для пущей убедительности, чем своим друзьям, с которыми он держал дальнюю и долгую дорогу.

— Горыня, вот ты телок необъезженный! — раздался из сумерек красивый девичий голос.

Молодая охотница старалась хоть как-то избавить себя от холодной сырости, прыгала на одной ноге, сняв шлем, рассыпая в разные стороны каштановые волосы, которые мокрыми сосульками повисли на её плечах. Аккуратно собрала их, скрутила в канат до скрипа, и небольшая струйка воды тонким ручейком скатилась по её кольчуге.

— И когда ты только успел все яблоки сожрать? — она нагнулась к своему мешку. — Прорвало там, что ли, — охотница недовольно кивнула в сторону черного непроглядного громового неба. — Давненько такого не было, даже и не упомню. Нет… я дождь люблю, но третий день к ряду хляби такой, это уже перебор! — молодица причитала как старая бабка-ворчунья, которая уже прожила не один век на этом свете, всё ещё не отрывая внимания от своего объёмного вещмешка.

Друзья украдкой меж собой переглянулись и бесхитростно подсмеивались, слушая в очередной раз оханья зеленоглазой охотницы. Все знают, что когда кому-то плохо, то остальным, если можно так аккуратно сказать, ровным счётом наоборот, а особенно бестолковым парням.

— Это всё ведьма клятая виновата, — донеслось из-под еловой лапы, которая служила укрытием богатырскому голосу. — Она, подлая, слякоть напустила… — откликнулся в темноте тот самый телок, который сожрал все яблоки.

— И всё равно, вот сижу и думу думаю, — рассуждали вслух под лапой, — никак не могу в толк взять, на ум мой не идёт, как это тебя, непутёвую, с нами Люд в лес дремучий отпустил? — богатырь сидел на сухостое, стараясь как можно лучше укрыться своим красным щитом от холодного проливного дождя. — Видно, Репей, ты его заела дома до самой печёнки своим нытьём… — сам же и ответил на поставленный собой вопрос и резко тряхнул своим конским хвостом, сбивая с них мелкую морось.

— Ага, его заешь… — отозвалась охотница. — Быстрей тебя самого серым пеплом по ветру развеет, чем его… — Фрида уже заканчивала не совсем приятные для тела дела. — Чуть что, сразу же упор лёжа принять! — девица постаралась голосом передразнить своего отца. — Как будто он больше слов не знает, пердун старый… Ничего ему поперёк уже сказать нельзя! — она фыркнула, как дикая росомаха. — Совсем уже из ума выжил… — сняла со своих плеч мокрый, прилипший к девичьему телу плащ и стала его яростно выкручивать, как будто это было банное мочало, представляя, видимо, в своей голове своего единственного родителя Люда, — дома весь пол сиськами до дыр затёрла… — она недовольно в темноте сморщила свой нос и покривила тонкими губами.

— А я-то думаю, что это они у тебя такие, ну это… — Горыня замялся, с его стороны послышался шорох, он прислонил свои медвежьи ручищи к бычьей груди, посмотрел на них, оценил… Ещё немного скукожил ладони, тем самым обозначил совсем крохотный размер. — Яблоки, — выдавил из себя он, сродни ребёнка родил, и сразу же пригнулся к земле, прикидываясь травой ползучей, прячась от меткой своей подруги: не прилетело бы из темноты чего? А нет, прилетело…

— На себе не показывают… — тут же постарался вставить слово старшего по ряду молодой князь Олег, тем самым упрекая в неразумном поведении своего боевого