Стало понятным, почему он пришел. И почему у него в руках розы и бутылка дорогого коньяка.

— Мы уже здесь неделю, но так и не познакомились, — Тишков остановился возле столика и поставил на него бутылку, цветы оставил в руке. — И я не думал, что придется это делать при таких обстоятельствах.

Он подошел к хозяйке дома и протянул букет.

— Спасибо вам за сына. Вы ему помогли, отвезли в больницу…

Он пребывал в волнении, запнулся.

— С ним все нормально? — спросила она, принимая цветы.

— С ним все хорошо. Врачи говорят, что я уже завтра смогу его забрать. Вы извините… Но, ей-богу, я всегда закрывал ящик, в котором хранилось охотничье ружье, на замок. Как я мог в этот раз забыть?

— Никаких проблем, — она взяла вазу, поставила в нее букет и отнесла на журнальный столик.

Пострадавший из-за своей беспечности мальчишка не особо отнял у нее время. Она сегодня пораньше приехала на дачу, чтобы прибраться к приезду сынишки. Тот возвращался из лагеря отдыха, и они собирались остаток его каникул и ее отпуска провести вместе на даче. Она успела отвезти раненого мальчишку в больницу, не стала там задерживаться и вернулась на дачу. Вполне успешно справилась с уборкой, встретила сына, привезла его сюда, и теперь тот спал на втором этаже.

— Вы часто оставляете своего сына одного? — заполняя затянувшуюся паузу, спросила она.

— Приходится. Знаете, работа такая. Да он и привык. К тому же никогда без спросу никуда не лазил. А тут… Наверное, потому что сидит дома один. Тут на дачах сейчас много детей, я приметил. А у него что-то не получается подружиться.

— Без присмотра вам бы не стоило впредь его оставлять, — заметила она.

— Мы приучаем его к самостоятельности. Он большой. И ему придется часто быть одному.

Да уж, большой. Настолько, что из любопытства вытаскивает ружье и по чистой случайности ранит себя. Хорошо, хоть не в голову выстрелил.

— А вы… — он сощурился, вопросительно глядя на женщину.

И она правильно его поняла.

— Алина. Меня зовут Алина.

— А, ну да! — спохватился он, словно ее имя знал, но успел подзабыть. — Алина… А вы, Алина… — он вновь обвел взглядом гостиную и после этого закончил фразу: — …тут одна?

— Я здесь с сыном, — ответ был коротким, вопрос гостя был ей неприятен, она вообще не желала говорить о себе и своей семье.

— Ну да, — согласился Тишков, словно иного и не ожидал услышать. — И сколько вашему сыну?

— Ему тринадцать. И он сейчас спит у себя в комнате на втором этаже, — она произнесла это так, будто указывала, что принимать гостей сейчас не совсем подходящее время.

Но мужчина уходить явно не торопился.

— Значит, они ровесники, — как-то довольно сделал вывод он.

— Кто ровесники?

— Мой мальчишка и ваш сын. И это хорошо, — приободрился в следующее мгновение Тишков. — Я к тому, что они могли бы подружиться, — поспешно улыбнулся визитер. — Вы не собираетесь уезжать отсюда?

Он посмотрел на женщину так, словно готов был в следующую минуту, если бы ответ его не устроил, молить ее на коленях остаться тут.

— Х-м, — буркнула она и нехотя сказала: — Ну, мы собираемся тут пробыть какое-то время. Отдохнуть.

Мужчина повеселел. Он прошелся по гостиной, подошел к секции, окинул взглядом ее содержимое и обратил внимание на один из предметов.

Алина стояла у журнального столика и не сразу поняла, что так заинтересовало гостя. И почему он остановился у секции.

Тишков наконец сказал:

— Простите. Тут на фотографии с вами…

— Это мой муж. Он погиб. И я не хотела бы на эту тему говорить.

Она отвернулась, а затем сама заходила по гостиной.

— Простите, — Тишков смешался, потом затоптался, переминаясь с ноги на ногу, и наконец робко сдвинулся с места, еще сам не зная, как дальше поступить. — Я не хотел…

— Выпьете? — она остановилась у столика и протянула руку к бутылке, которую он принес.

Тишков покачал головой. И уже на словах категорически отказался от такого предложения:

— Нет, нет. Этот коньяк вам в подарок. То есть это, конечно, не значит, что вы не можете его открыть. Просто я не хотел бы, чтобы вы это делали ради меня.

— С чего вы взяли, что я собираюсь делать что-то ради вас?

— Да? — Он удивился резкости ее слов, замялся, посмотрел на свои часы и заторопился: — Ну, тем не менее… Мне пора. Там жена у меня осталась одна. После случившегося она несколько не в себе. А я это… — Он подошел к дверям, остановился и, словно бы раздумывая над принятием решения, с расстановкой произнес: — А я, знаете ли, хотел пригласить вас завтра к нам. На ужин. Моя жена очень просила вас прийти. И как соседей, и как… Ну, вы помогли нашему сыну. Завтра я его забираю из больницы. Врачи сказали, что с такой раной он вполне может долечиться и дома. Вот…

Он вопросительно посмотрел на женщину.

Алина не спешила с ответом. Она уже давно не ходила в гости. И не собиралась этого делать в ближайшем будущем. Видеть ей никого не хотелось. И этот мужчина не был исключением.

Тишков словно уловил ее мысли.

— Жена очень просила, — повторил он. — Никого не будет. Просто ужин. И дети познакомятся. А?

— Хорошо, — выдохнула она, как марафонец, пробежавший свою дистанцию.

Глаза Тишкова благодарно заискрились. Он открыл дверь и, прежде чем закрыть ее за собой, уже твердым голосом сказал:

— Я зайду за вами.

Эта твердость поразила ее. После просительных, неуверенных ноток, казалось, твердости в голосе у этого нерешительного мужчины вообще не могло быть. Однако нате-ка вам.

Тишков оставил после себя запах дорогой туалетной воды.

И что-то еще. Что-то было еще, чего она сразу не смогла понять.

Алина прошла к дивану, села и уставилась на играющий языками пламени огонь в камине. Она подняла с пола бокал, допила вино и только после этого поняла — что.

Алина попыталась вспомнить лицо визитера, но, как ни старалась, у нее ничего не получалось. Перед мысленным взором всплывали шорты, майка и седина — а вот лицо…

Это ей не понравилось.

А затем раздался телефонный звонок. И она еще больше нахмурилась. Звонка она также ни от кого не ждала.

3

Она не успела еще и слова сказать, как нетерпеливый голос прорвался через эфир, опережая ее:

— Алька?

— А кто же еще? — хмыкнула она, поудобнее устраиваясь на диване. Звонил брат. И, зная его, она приготовилась к продолжительной беседе.

— Привет, малышка.