— Мистер Годдард…

— Молчи! — Годдард опустил на безукоризненно отполированную поверхность тяжелый кулак. Украшающий стол письменный прибор подпрыгнул. — Итак, еще раз. По порядку. Джейк, говори. — Он ткнул коротким толстым пальцем в сухощавого мужчину в коричневом плаще.

— Мы следили за его квартирой с сегодняшнего утра. В десять объект вышел из дому, сел в…

Толстяк за столом качнул головой, и мужчина в коричневом плаще тут же умолк и вопросительно посмотрел на него.

— Джейк, я знаю, что ты целых два года работал в ФБР, но сейчас-то работаешь на меня. Говори по-людски, без «объектов».

— Да, мистер Годдард. Мы провели Гомеса до торгового центра. Парень шлялся там полчаса, но так ни с кем и не встретился. Потом, наверное, засек нас и бросился наутек. Догнали мы его только на улице. Отвезли за город, проверили и…

— И что? — со спокойствием готовящегося слопать жертву крокодила спросил толстяк.

— Ничего. — Джейк отвел глаза. — Пленки при нем не было.

— Дальше. Квартиру осмотрели?

— Да. Тоже ничего.

— Дальше.

— Все, мистер Годдард.

Толстяк откинулся на спинку кресла.

— Джейк, я плачу тебе деньги. — Он посмотрел на второго мужчину, громилу с мощным туловищем, которое с трудом помещалось в смешно смотрящемся на нем строгом сером костюме, и головой неандертальца. — Зак, ты еще не забыл, чем мне обязан?

Громила неуклюже пошевелился. Судя по всему, он предпочел бы сразиться с Майком Тайсоном, чем терпеть выволочку от босса.

— Не забыл, мистер Годдард. — Голос у него оказался неожиданно высокий, почти пронзительный.

Человек за столом устало вздохнул.

— Итак, мы знаем, что в распоряжении Гомеса оказалась аудиозапись разговора, которая, если попадет в не те руки, может стать источником серьезных неприятностей. Ты, Джейк, убедил меня, что Гомес собирается продать пленку нашим… недоброжелателям. И что же? Гомес у нас, а пленки нет. Куда она подевалась?

Взгляд Зака заметался и ушел в сторону окна. Джейк же, понимая, что на партнера рассчитывать не приходится, усиленно изображал напряженную мыслительную деятельность.

— Ну? — подстегнул его Годдард.

— Вариантов два. Либо он спрятал пленку где-то вне квартиры, что мало вероятно. Либо передал ее кому-то в торговом центре, что еще менее вероятно.

— Что ты предлагаешь, Джейк?

Мужчина в коричневом плаще почувствовал перемену в тоне босса и немного успокоился.

— Отработаем оба варианта. Зак прижмет Гомеса. По-настоящему. Развяжет ему язык. Я займусь девчонкой.

— Какой девчонкой?

— В торговом центре Гомес ни с кем не контактировал, кроме какой-то девицы. Возможно, передал пленку ей.

— Где же ты ее найдешь?

Впервые за время разговора Джейк Морриган позволил себе улыбнуться.

— Я же профессионал, мистер Годдард.

— Неужели? — Толстяк посмотрел в лежащий перед ним настольный календарь. — Докажи это, Джейк. Докажи, что я плачу профессионалу. У тебя есть три дня, чтобы найти пленку. Если сделка сорвется… — Он не договорил, позволив Джейку самому подумать о том, какое будущее его ожидает.

— А Гомес? — подал голос Зак. — Как с ним быть?

— Гомес? Пусть живет… пока мы не найдем пленку. Итак, парни, у вас три дня, — подытожил толстяк. — Все, идите.

Сиэтл обманул ожидания Грейс. Она полагала, что увидит «большую деревню», в которой претензии на современность сочетаются с запахом рыбы, а стиль подменяется позолотой. Все оказалось иначе.

Сиэтл — красивый, жизнерадостный город, в котором — по крайней мере, так показалось Грейс — нарочитая грубоватость и простота старины естественно и приятно сочетается с блеском и напором супернового.

В половине пятого девушки, наконец, освободились. К этому времени они успели проникнуться друг к дружке искренней симпатией. Лиз предложила съездить сначала к ней домой, а потом вернуться в центр, погулять и пообедать. Грейс с удовольствием приняла предложение, а Грегу было приказано заказать места в популярном ресторане «Кинг-фиш кафе». Фотограф принял поначалу обиженный вид, но потом все же согласился с планом.

Лиз жила в старом, но недавно отреставрированном доме, из окон которого открывался прекрасный вид. Приняв душ, переодевшись в джинсы, топ и белую кожаную куртку и сменив прическу, она, к удивлению своей новой подруги, совершенно преобразилась.

— Люблю менять имидж, — объяснила Лиз, подмигивая своему отражению в зеркале. — Между прочим, я бы не отказалась перекусить. Ты как на это смотришь? Грейс смущенно улыбнулась.

— Честно говоря, я и сама хотела предложить выпить по чашечке кофе. Но ведь у нас впереди еще обед, не так ли?

— Боишься, что перебьем аппетит? — Лиз махнула рукой. — Ничего. В любом случае в ресторан попадем не раньше восьми.

Они зашли в «Тачстоун Бейкери», где полакомились горячими булочками с маслом и черничным джемом, а потом неспешно прогулялись по улице.

Фримонт — пригород особого рода, со своим ярко выраженным характером, можно даже сказать, стилем, особенно заметным в архитектуре. Здесь немало красивых старинных зданий, модных магазинов, уютных кафе.

Но чего в Сиэтле больше всего, так это парков. Грейс пришла в полный восторг от Сада Скульптур с его достопримечательностями в виде восемнадцатиметровой Фримонтской Ракеты и Фримонтского Тролля, имеющего явное сходство со знаменитым певцом Джо Кокером. Полюбовавшись видом на центр города и озеро Юнион, подруги отправились на встречу с Грегом.

— Ты бывала в Такоме? — спросила Грейс.

— Да, ездила пару раз, — ответила Лиз. — Так себе городишко. Но места там красивые. Кстати, сам Кеннет Даррелл живет за городом, недалеко от Национального парка.

— Как же вам удалось на него выйти? Насколько я знаю, он практически никому не дает интервью.

— Это все Уил. Когда босс приказал найти подход к Дарреллу, Уил связался с его адвокатом, предварительно выяснив, что наша звезда не чужда сентиментальности. — Оказывается, Даррелл помогает одному приюту для брошенных детей. Уил пообещал, что газета перечислит на счет приюта значительную сумму в обмен на интервью. Вот так-то.

— Понятно… — задумчиво протянула Грейс. — Хотя… — Она не договорила. Лиз кивнула.

— Да, я с тобой согласна, выглядит все немного странно. Уж больно легко получилось. Впрочем, поживем — увидим.

Они свернули на Мерсер-стрит. Начало смеркаться. Солнце уже опускалось за ломаную линию гор. В воздухе повеяло прохладой, и Грейс поплотнее завернулась в легкую куртку, сожалея, что не надела что-нибудь потеплее.