и довольно предусмотрительно воздерживались от враждебных заявлений по отношению к Израилю. Американцы с интересом наблюдали за первыми шагами нового режима. Меньше всего им хотелось, чтобы ситуация в Египте стала развиваться по сирийскому пути, где один переворот следовал за другим, одна открыто коррумпированная хунта сменяла другую. Кроме того, в Египте действовала довольно сильная, но политически не признанная коммунистическая партия, которая наряду с экстремистской организацией «Братья мусульмане» активно боролась с режимом Фарука. Соседние с Египтом арабские страны, несмотря на советскую и американскую экономическую помощь, постоянно находились в состоянии политического брожения и социальной напряженности. В регионе сохранялось состояние неустойчивого равновесия: монархистские режимы были непрочны, а революционные — неопытны. В этой обстановке американцы надеялись на то, что сильный египетский лидер станет примером для соседей и будет служить фактором стабильности в регионе, сумеет консолидировать египетское общество на прозападной основе.

Не было сомнения в том, что Насер получил исключительно тяжелое наследство. Человеческий материал, с которым ему предстояло начать работу, выглядел малоперспективным. Главная трудность заключалась в полном отсутствии национальной идеи и патриотического духа. Крестьянство и рабочие были абсолютно аполитичны и сами смотрели на себя как на людей второго сорта. Глубоко укоренившейся проблемой оставалась коррупция. Взяточничество стало неотъемлемой частью египетского образа жизни. Поэтому израильская разведка полагала, что по прибытии в Египет мне удастся использовать эти факторы для успешной разведывательной работы.

На первых порах лидеров египетской революции рассматривали как спасителей, которые избавили страну от ненавистного режима Фарука. Хотя Насер предпринял некоторые шаги по улучшению жизни трудящихся, существенной частью его стиля руководства стали репрессивные меры — аресты политических оппонентов без суда и следствия, создание концлагерей, что, конечно, вызывало недовольство населения.

В начальный период пребывания у власти Насер проявлял сдержанность в вопросе об отношении к Израилю, но постепенно его позиции ужесточились. Серия террористических рейдов против Израиля в районе сектора Газа довела ситуацию до точки кипения и явилась непосредственным поводом для начала Суэцкой кампании 1956 года, которая для Египта окончилась катастрофой. Затем последовали волнения в Сирии и Иордании, которые продолжались до 1958 года, пока, наконец, Насеру не удалось упрочить свои позиции благодаря заключению союза с Сирией. В тот момент Насер находился в зените своей славы, но египетские тюрьмы были заполнены до отказа противниками его режима. Условия содержания арестованных ужасали. Так народный вождь стал деспотом.

Тем временем положение евреев в Египте постоянно ухудшалось. Это стало еще одной из причин, которая побудила меня согласиться на работу в разведке. Веками в Египте евреи мирно жили бок о бок с арабами. Арабские бизнесмены были очень высокого мнения о деловых качествах евреев, которые считались отличными работодателями: они заботились о своих работниках, предусматривали конкретные меры социальной защиты в области здравоохранения. Подобно египетским пашам, евреи придерживались определенных этических стандартов в отношениях со своими работниками, которые несли на себе отпечаток феодализма и могли продолжаться на протяжении нескольких поколений. Значительная часть евреев работали ювелирами, несколько меньшая — торговцами. Среди евреев имелась довольно заметная прослойка интеллигенции: учителей, врачей, адвокатов. Межэтнические отношения были довольно гармоничными, несмотря на то, что по примеру большинства европейских стран в Египте имелись ограничения, не позволявшие евреем подниматься на государственной службе выше определенного уровня. Но даже эти ограничения нельзя было относить к проявлениям антисемитизма. Все принимали это почти как должное, и мало кто выражал этим недовольство, за исключением, пожалуй, некоторых представителей либеральной еврейской интеллигенции.

Однако в 1954 году Насер решил начать кампанию антисемитизма. Она проводилась в форме секвестра еврейской собственности и имела своей основной целью пополнение государственной казны. Вместе с тем некоторые чиновники, занимавшие различные посты в государственных учреждениях Египта, стремились воспользоваться этой кампанией для того, чтобы свести на нет влияние еврейской общины в стране. Был разработан специальный план, который в общих чертах сводился к следующему: предполагалось в течение пяти лет провести постепенную конфискацию всех еврейских капиталов и имущества. Еврейские коммерческие предприятия подлежали национализации, а работавшие в них евреи — увольнению. От двух до двух с половиной тысяч евреев должны были быть подвергнуты аресту на несколько месяцев, затем их место должны были занять другие арестованные. К счастью для еврейского населения, в тот период Египет поддерживал дружеские отношения с Соединенными Штатами, и это служило весьма существенным тормозом на пути репрессий. Таким образом, эти репрессивные меры не были столь масштабны и жестоки, как в нацистской Германии или Советском Союзе.

К тому времени в Египте проживало около 100 тысяч евреев, но, естественно, с началом преследований началась массовая эмиграция евреев, особенно молодого поколения, в Израиль и европейские страны. Однако более зажиточные и обеспеченные евреи не спешили покидать страну, считая ее своей родиной. Это продолжалось около двух лет, но к началу войны 1956 года большинство коренных евреев оказалось в тюрьмах, а евреи европейского происхождения были высланы из страны с конфискацией имущества.

В ходе подготовки я не только детально изучил положение еврейской общины в Египте, но и получил довольно подробную информацию о деятельности в этой стране бывших нацистов, которых Насер пригласил для оказания помощи в военном строительстве и реформировании вооруженных сил.

Изучив обстановку в Египте, я занялся разработкой надежной легенды. По иронии судьбы мне предстояло снова стать немцем, и с этой целью я немного подкорректировал свою биографию. Так, по легенде вместо отъезда из Германии в 1933 году я «поступил» добровольцем в 115-ю дивизию Африканского корпуса Роммеля, в составе которой прослужил всю войну. После войны я «провел» одиннадцать лет в Австралии, где нажил неплохое состояние игрой на скачках и разведением лошадей. Потом тоска по родине якобы снова привела меня в Германию, откуда через год я выехал в Каир.

С этими фальсифицированными данными я должен был отправиться в Германию и зарегистрироваться в берлинской мэрии как репатриант из Израиля, заявив, что мне надоело жить в Израиле и что я вновь хочу стать немецким гражданином. Мои руководители в разведке полностью отдавали себе отчет в том, что эта легенда, как, впрочем, и всякая другая легенда, имела свои слабые места. Главная опасность заключалась в том, что если кто-то захочет проверить меня достаточно глубоко, то он может докопаться до моего заявления об отказе от израильского гражданства. Альтернативой этому могла стать работа по фальшивым документам на чужое имя, однако, взвесив все «за» и «против», мы пришли к выводу о предпочтительности первого варианта — подлинность документов перевешивала все остальные недостатки. В результате я оказался одним из немногих нелегалов, который действовал под своим подлинным