— Вы, Владимир Александрович, пожалуйста, имейте в виду наши потребности, — Оксана игриво огладила себя по груди четвертого размера. — Холостым мужчинам побольше сеансов назначайте, ладно?

— Ладно, — благодушно согласился Данилов. — А разве за пределами поликлиники подходящего мужика не найти?

— Какое там! — хором ответили медсестры, скептически переглядываясь друг с другом.

— На улице нынче знакомиться не принято, а в клубах одни придурки! — скривилась Оксана. — В Интернете – одни маньяки!

— А в театры поодиночке только импотенты ходят! — добавила Лиза.

— Расклад мне ясен, — кивнул Данилов. — Можете не сомневаться – все кандидаты в женихи будут получать физиотерапии по максимуму. Только на свадьбу не забудьте пригласить!

— Непременно! — заверили медсестры, млея лишь от одного только слова «свадьба».

Данилов был рад тому, что сразу установил хорошие отношения с подчиненными. Отношениями с начальством он никогда особо не заморачивался, руководствуясь принципом: «как сложится, так и выйдет», но вот подчиненные – совсем другое дело. С ними надо ладить, считал Данилов, тогда работа не только спорится, но и оставляет приятное впечатление. Без лишнего панибратства, конечно, но и без всей этой чванной строгости: «я начальник – ты дурак» и «упал – отжался».

Данилов открыл дверь своего кабинета. Внутри было тихо и пусто. Оксана и Лиза еще не вернулись с конференции – явно побежали в курилку, которая находилась в дальнем углу подвала и официально вовсе не существовала. Подразумевалось, что в медицинском учреждении курение неуместно. Существовали на этот счет и запрещающие приказы, но курилки они словно и не касались. Приказы – приказами, а подымить-пообщаться – это святое. Тем более что курилка находилась под высочайшим покровительством начальства – дважды в день – около десяти часов и примерно в половине третьего там можно было застать главную медсестру поликлиники с сигаретой в руках. Заботясь о своем здоровье, она курила только самый что ни на есть легкий «Парламент».

Едва Данилов сел за свой стол, намереваясь осмыслить впечатления от первого рабочего дня, как дверь приоткрылась, впуская в кабинет того самого курносого блондина, который задавал вопросы главврачу.

— Вы позволите? — церемонно спросил тот, останавливаясь на пороге.

— Пожалуйста! — Данилов привстал и указал рукой на стул, предназначавшийся для пациентов.

— Спасибо, — блондин сел, поерзал немного и, найдя стул подходящим, откинулся на спинку, одновременно закинув ногу на ногу. — Значит, работать у нас будете?

— Буду, — подтвердил Данилов. — Вернее – уже начал.

— Это хорошо, — неторопливо кивнул гость. — А нож у вас есть?

Данилов не сразу нашел, что и ответить. Принюхался, но запаха спиртного от блондина не уловил. Зрачки гостя были абсолютно нормальными.

— Есть. Дома есть ножи.

— Дома у всех есть, — снова кивнул гость. — Надо чтобы и здесь был.

— Зачем?

— Колбасу резать и сыр. Это мужская обязанность на праздниках, причем принято приходить со своим ножом. А если нож плохо наточен, то нарезка выходит неаккуратной. Магазинную нарезку мы не покупаем, она вся из просроченных продуктов. А вы покупаете нарезку?

— Иногда, — виновато улыбнулся Данилов.

— Никогда больше так не делайте, — посоветовал гость. — А штопор у вас есть?

— Завтра же будет! — пообещал Данилов. — И нож тоже.

— И стакан, — напомнил гость. — Или чашка. С посудой у нас туго. Понтярщик Башкирцев пьет из серебряной рюмки, доставшейся ему в наследство от прадеда, Межевова предпочитает небьющуюся алюминиевую кружку, а вы из чего любите пить?

— Из чашки.

— И крепкие напитки тоже?

— Я не пью крепких напитков, — ответил Данилов. — Совершенно утратил к ним вкус.

— А я, признаться, так и не приобрел этого вкуса. Но не жалею – зеленый чай нравится мне больше всего. Вы любите зеленый чай?

— Люблю.

— Он очень полезен, а с учетом моих обстоятельств – так вдвойне.

— А какие у вас обстоятельства? — с каждой минутой гость забавлял Данилова все больше и больше. — Если не секрет.

— Какой там секрет! — гость замахал руками, словно испугавшись самого этого слова. — Дело в том, что я местный рентгенолог и зеленый чай нужен мне для того, чтобы бороться с пагубными последствиями радиации.

— Что – так серьезно? — поистине сегодня Данилов только и делал, что удивлялся. — Мне всегда казалось, что облучиться больше рискуют рентгентехники, а не рентгенологи.

— Так-то оно так, — гость печально вздохнул. — Но и нам остается. Точнее – достается. Например – во время скопий.

— А средства защиты?

— Средства защиты весьма условны. Какой смысл надевать фартук, если он сам фонит? И нехило фонит. Кстати – меня зовут Родион.

— Очень приятно, Владимир, — представился Данилов.

Рукопожатия не последовало, никто не захотел лезть к собеседнику с ладонью наперевес.

Повисла пауза.

— А почему вы тогда работаете в рентгенологии? — поинтересовался Данилов.

— Тому есть много причин, — тоном былинного сказителя поведал Родион. — Во-первых, укороченный день и надбавки. Во-вторых, я не люблю слушать жалобы и принимать меры, а рентгенологу выслушивать жалобы и заниматься лечением не приходится. В-третьих. Мне нравится видеть, что у людей внутри. Это повышает мою самооценку.

— Последняя причина, должно быть, самая главная? — предположил Данилов.

— Естественно, — улыбнулся гость, именно поэтому я и назвал ее последней. — Кстати, Фантомас с вами насчет коррекции нагрузки уже беседовал? Тет-а-тет?

Данилову не составило труда догадаться, что Фантомасом сотрудники прозвали совершенно лысого главного врача. А вот термин «коррекция нагрузки» слегка озадачивал.

— Что за коррекция?

— То, о чем только что говорили на конференции. Чтобы поликлиника не бедствовала, нагрузка должна быть соответствующей. Ну, а если она не соответствует, то приходится ее «натягивать». Вот Фантомас каждого и просит об этом. Проявите, мол, сознательность, дорогой доктор, помогите родной поликлинике, да и себя премией обеспечьте. Та же система откатов, наш национальный вид спорта. Какая-то часть… забыл это прикольное слово…а! вот – какая-то часть привлеченных средств возвращается к вам в виде премии.

— Мы только что познакомились, а вы уже рассказали мне страшную тайну, — улыбнулся Данилов.

— Да бросьте вы! Тайну нашли. Это все знают и все так делают – приписывают себе нагрузку. Только, разумеется, не за счет покойников, а за счет живых. Да, вот еще что – эти живые не должны в день встречи с вами находиться в стационаре. При такой накладке спалиться, как два пальца о…осмотреть. Лучше всего собирать у докторов карты тех, кто сегодня был на приеме и добавлять туда свои записи. Короче говоря – по-любому привязывать свою запись к дате реального посещения пациентом нашей поликлиники. Это так просто.