– В театре только сторож и директор, зато театр готов предоставить костюмы, которые еще остались, вот список.

Пахом Анатольевич принял переданный ему документ и с интересом его осмотрел сверху вниз.

– Костюм Буратино сорок восьмой размер, костюм Буратино пятьдесят два – пятьдесят четыре, пятидесятых размеров шесть комплектов, что у вас за спектакли такие были? Буратины все какие-то перекормленные? – А носители костюмов, эти, как их? Актеры где?

– Вся труппа в полном составе перешла работать в «Откровение».

– Вся, и эти «пятьдесят два – пятьдесят четыре»?!.. Еще кто от культуры?

– Гей-клуб «Одинокая свеча» готов участвовать… с энтузиазмом…

– Энтузиазма не надо! Пусть участвуют на общих основаниях, и приставьте к ним кого-нибудь из Администрации, чтобы присматривали за ними сзади или сверху. – Пахом Анатольевич со знанием дела отжестикулировал свои замечания, указав большим пальцем назад и указательным вверх.

– Образование…

– Активисты празднования Хэллоуина, группа Богосовой, готовы участвовать, имеют свои костюмы. Их, правда, немного, пятнадцать человек пока.

– С хэллоуиновыми активистами понятно, хорошо. А учителя? Что с ними?

– Мы проводим отбор тех, кто не очень занят, но есть проблема с костюмами…

– Что, с нечистой силой договорились, а с учителями не можете?.. С костюмами театр вам поможет… Действуйте…

– Силовики…, Павел Петрович?..

– Силовики все заняты на операции «Пилигрим»

– Что за операция?

– Мигрантов и бомжей перед сезоном отлавливают, но обещали что-нибудь придумать.

– Пусть быстрее думают, а то останутся без служебных квартир в этом году… Вот они в прошлом месяце чудика какого-то задержали, который диван на автомобильное шасси установил и катался на нем по федеральной трассе. Вот пусть и прокатится на своем диване перед колонной, и пару стриптизерш к нему подсадите с этими… перьями, плюмажами.

– И еще гей-клуб «Одинокая свеча» от силовиков…

– Тоже с энтузиазмом?!

– Нет, с финансовой помощью и костюмами, и еще готовы предоставить услуги стилиста и хореографа, но просят разрешения на размещение баннеров на двух центральных улицах.

– Бананов им телегу, а не баннеры у меня в городе. Прижмите эту петушарню, чтобы посговорчивее были…

– Понял, прижмем…

– Коммунальщики… Вот молодцы-ы-ы! План соста-а-вили и смету отдельную…, вот что значит – начальник в СИЗО сидит, сразу все всё поняли, – Пахом Анатольевич растянул слащавую улыбку, – Что там? Оформление газонов, уборка, транспорт… и плакаты. Плакаты о чем?

– О воде, о тепле…

– Кто о чем, а вшивый о бане… Хорошо, – Пахом Анатольевич хлопнул ладонью по столу.

– И еще гей-клуб «Одинокая свеча» обещал…

– Опять, и сюда влезли, я смотрю, свеча то не такая уж одинокая… Что хотят?

– Льготу по коммуналке…

– Вот педерасты! Поиметь город в такое время вознамерились. Ладно, обещайте. Как обществу инвалидов, помните?… Дайте им льготу на воду на месяц, потом опять повысим. А на канализацию сразу поднимите. Посмотрим, кто кого поимеет.

– Так и сделаем… поимеем…

– Но аккуратно, без фанатизма, без страсти… И по пять человек от каждого МУПа в распоряжение Софии Марковны. Всё! Работать! Сегодня рабочий день до 20.00.

4

День выдался солнечный. Даже неприятно как-то. Словно позднее весеннее солнце решило поярче осветить готовящийся финансово-культурный шабаш. Городская площадь сияла чистотой. Усиленный наряд казаков в мохнатых папахах, с каменными лицами, выстроившись по периметру площади, изображал охрану Букингемского дворца, пара полицейских с подозрением присматривались к молоденьким дамам в коротких юбках, проходящим мимо без сопровождения кавалеров. Ступеньки, перед входом в Администрацию, на всякий случай посыпали солью, а в фойе, напротив входной двери, установили икону в серебряном окладе.

Самыми дисциплинированными оказались энтузиасты-хэллоуинопоклонники и гей-клубовцы, эти приехали на место сбора своим ходом уже в костюмах. Служители Мельпомены из стриптиз-варьете подтянулись на своем автобусе чуть позже и тут же начали переодеваться рядом с автобусом прямо на прилегающих к центральной городской площади газонах с редкими кустиками, привлекая повышенное внимание городских зевак и работников Администрации мужского пола, открывших окна и гроздьями вывалившихся наружу по пояс.

Автозак и два УАЗика от силовиков прибыли, когда стриптизерши уже переодевались, все три автомобиля въехали на газон рядом с автобусом варьете с разных сторон, образовав амфитеатр, один из УАЗиков зачем-то подсвечивал место действия дальним светом фар, конвоиры из автозака, выскочили наружу и синхронно закурили. Из недр автозака раздался звериный рык и довольное похрюкивание, за маленьким зарешеченным окошком замелькали блестящие глаза.

Участников от Управления образования собрали у центрального входа Администрации. Представитель профсоюза произвел перепись и сообщил счастливчикам, что их освобождают от дополнительных нагрузок летом и дадут премию. Надо только надеть костюмы и организованно пройти по главной улице, делать то, что скажет хореограф.

Костюмы разнообразием не отличались, на половину это были обноски Буратин разного калибра, остальное – голубые парики и полосатые гольфы. Распределение костюмов происходило с учетом заслуг и размеров. Голубые парики и гольфы разобрали те, кто был пошустрее и посмелее, главным образом молодые нетитулованные учителя без категорий. Тем, кто до последнего надеялся, что все это плохой сон, пришлось довольствоваться полосатыми колпаками, бесформенными куртками разного размера без застежек и безобразными шортами, в дополнение к этому комплекту прилагались накладные носы разной конструкции, но приблизительно одной формы. Разобрав костюмы по размеру, педагоги угрюмой толпой направились переодеваться к автобусу варьете, который при таком количестве переодевающихся рядом полуголых дам почему-то стоял пустым. Костюм Артемона никто брать не захотел из-за запаха псины и опасения, что там блохи, его бросили на пол автобуса как коврик для переобувания.

– А плевать! Это им пусть будет стыдно! – Вера Михайловна, пожилой учитель начальных классов первой категории, решительно натянула на голову колпак и, поправив очки, принялась приклеивать нос.

– Точно, – ее коллега, учитель биологии Светлана Михайловна, провернувшись на автобусном поручне, как стриптизерша на пилоне, едва уловимым движением достала из сумочки фляжку с коньяком и, отхлебнув, предложила Вере Михайловне.

– О! А у нас тоже есть! Наливаем? – где-то забулькало, автобус, плотно набитый работниками образования оживился и загудел как улей.

– Там у ребят из Водоканала целый ящик, который для лопат,.. они сами все не выпьют, сейчас принесу, – кто-то из уже переодевшихся Буратин в колпаке и бриджах в кедах на босу ногу и с большим полиэтиленовым пакетом в руке выскочил из автобуса и семенящей походкой, виляя бедрами, побежал к стоящему рядом автомобилю аварийной службы Водоканала.

5

Заиграла музыка. Оркестр местной филармонии выжимал «Турецкий марш» из пропитанного алкогольными парами воздуха, пропускаемого музыкантами через медные и латунные трубы разной длины и разных диаметров. На площади началось построение головной колонны. Первыми пошли профессионалы. Четыре открытые передвижные платформы с установленными на