– Давай поменяемся, – прошептал он жене, протягивая ей видеокамеру. Жена с широкой улыбкой, предназначающейся точно не ему, отдала «фотик» и, взяв, камеру стала снимать сама.

Лиза-Мышка тем временем встала со стульчика, вышла на сцену, забавно семеня ножками, подбежала к теремку и громко с выражением произнесла свой текст. Рома знал его наизусть. Лиза была великолепна. Дочитав текст, девочка села на стульчик рядом с теремком. Рома решил сфотографировать ее, сделал максимальный zoom и нажал на кнопку. Сработала вспышка. Это было не кстати. Многие дети и родители повернулись в его сторону. Жена взглянула с ненавистью. Рома показал жестом, что больше не будет и отключил вспышку. Все равно фотка получилась так себе.

Спектакль-мюзикл продолжался чуть больше получаса. Рома почувствовал себе плохо. Причем не по обычно-похмельному, а похуже. Сильной боли не было. Просто было хуже, чем обычно. Когда спектакль окончился и отзвучали аплодисменты, Рома и Вера сфотографировались с Лизой в костюме Мышки, проводили ее в группу и вместе вышли из садика.

– Опять вчера нажрался? – зло сказала жена, когда они остались вдвоем. Рома ничего не ответил. – Когда ты сдохнешь уже? Всех же переживет. Позоришь нас. Посмотри на себя, чучело.

– Я туда, – вместо ответа сказал Рома, показывая в другую сторону.

– Домой что ли?

– Да. На работу поздно уже. Я отпросился, – кивнул Рома. – До вечера.

Вера ничего не ответила и пошла в сторону метро одна.

До дома была далековато, минут 40 пешком. Обычно это время для Ромы пролетало незаметно в беседах с самим собой, но сейчас идти было тяжело. Он зашел в магазин и купил со скидкой 40-градусную настойку под названием «Медовуха». Хотел хлебнуть прямо на улице, но было многолюдно и Рома дотерпел до дома. Дома он достал из тайника, оставшиеся с вечера, полбутылки водки, выпил сначала «Медовухи» – она была повкусней – потом перешел на беленькую. Состояние улучшилось, но все равно, что-то было не так. Рома посчитал свои запасы: 300 грамм вчерашней + пол-литра цветной («Медовухи») и еще в шкафчике стояло грамм 250 «официальной» (так Рома про себя называл алкоголь, который не был спрятан и который он употреблял за столом по праздникам). Запасов на день хватало.

Рома включил ноутбук, подсоединил фотоаппарат, скинул фотки. Те фотки, которые должны были получится хорошо, вышли с пятном на пол кадра. Это был его палец. Каким образом он оказался перед объективом было совершенно непонятно. Рома расстроенно удалил плохие фото и подсоединил к «ноуту» видеокамеру. Тут его ждало еще большее разочарование. Видео было снято хорошо, звук получился хорошим, но он сделал размер кадра настолько маленьким, что практически ничего не было видно. Рома громко выругался и стал ходить от стенки к стенке, не зная на чем сорвать свою злость. Он допил вчерашнюю водку и успокоился настолько, что уснул. Потом позвонила Вера узнать, что там с видео. Узнав, что все плохо, она бросила трубку. Рома снова уснул.

Вечер был тяжелым. Рома никак не мог дождаться, когда он закончится. Сильно болела спина, словно ее продуло. Рома хотел доделать заказ, но отложил на завтра и стал выбирать телефон. Это был новогодний подарок самому себе. За последнюю пару месяцев он неплохо заработал и решил, наконец, купить себе нормальный смартфон (старый сломался, и он ходил с совсем древней «Сонькой»). Выборы продолжались больше недели. В финал вышли дешевый МТС-ий смартфон и китайский, название которого он никак не мог запомнить.

Вера тем временем укладывала Лизу спать. Рома, воспользовавшись моментом, выскочил на кухню, выпил пару освежающих бульков надежно спрятанной «Медовухи» и вернулся в зал. Вскоре Вера, судя по грохоту посуды, переместилась на кухню. Рома остановился наконец на китайском смартфоне и быстро оформил заказ с самовывозом на завтра. Решив с телефоном, он стал выбирать котенка, которого добрый Деде Мороз пообещал Лизе подарить на Новый год. Не успел он забить в Google «породы кошек», как громко засверлили соседи сверху. Рома посмотрел на часы. Было начало 11-го. «Охренели», – пробурчал Рома, но не сдвинулся с места. Сверление продолжилось. Через минуту случилось неизбежное. С кухни пришла Вера.

– Что разлегся? Не слышишь, что ли? – зло сказала она.

– Сейчас, – кивнул Рома, вставая. Он терпеть не мог ходить к соседям на разборки, но постоянно приходилось, потому что жена была очень чувствительна к шуму. Он даже несколько раз в 3 часа ночи ходил к соседу, живущему через два этажа и просил сделать телевизор потише. Сосед очень удивлялся и думал, что Рома просто ищет повод познакомится поближе. Это было еще на съемной квартире.

Рома одел шорты, майку, накинул куртку и вышел в коридор. Он не стал дожидаться лифта и пошел наверх по пожарной лестнице. Выход на пожарную лестницу был через общий балкон. Рома открыл балконную дверь и тут же ледяной ветер ударил ему под дых. Было по-настоящему больно. На улице бушевала вьюга. Поднявшись по лестнице и снова прошмыгнув через балкон, он оказался этажом выше. Рома постучал в дверь из-за которой раздавался шум. Дверь тут же открылась.

– Извините, мы заканчиваем, – кивая головой, сказал классический гастарбайтер среднеазиатской внешности. Рома уже несколько раз поднимался к ним и его знали. Это было плюсом, не надо было заводить телегу про больного ребенка. Ремонт у соседей продолжался уже несколько месяцев. Самих ремонтников было человек пять, но по вечерам там часто собирались «гастеры» со всей окрестности.

– Ночь уже, – устало сказал Рома.

– Мы всё, – сказал гастер, – совсем всё. Завтра заканчиваем и уезжаем. Совсем. Закончили ремонт.

– Да? – улыбнулся Рома. Это было хорошей новостью. – С Новым годом тогда.

– С Новым годом, – улыбнулся в ответ «гастер» и жестом пригласил Романа зайти, посмотреть ремонт. Роман отрицательно покачал головой. Ему было неинтересно.

Рома вернулся домой. Поделившись радостной новостью об окончании ремонта с женой, он вернулся к себе. Живот и спина стали болеть сильнее. На экране ноутбука его ждали кошки, но Рома решил лечь спать. Сил на выбор «хозяйки дома» не осталось. Он почистил зубы и лег. Даже колыбельных 100 грамм не хотелось. Но уснуть не получалось из-за боли. «Блин, этого еще не хватало» – проворчал Рома, присев. Боль уменьшилась, но не на много. Жена тем временем тоже легла. Она спала с дочкой в детской. Через полчаса, когда жена с дочкой попеременно сопели во сне, Рома прокрался в детскую, где была аптечка, вынес коробку с лекарствами, нашел обезболивающее и выпил. Боль почти сразу спала и Рома уснул.

– Пап, возьми меня на шею.

Рома остановился и взял дочку за руку.

– Лиза, послушай. Я тебя сегодня на шею не возьму, и вообще тебя не буду поднимать. Я заболел, плохо себя чувствую. Хорошо?

Лиза кивнула. Она очень любила кататься у папы на шее, но отнеслась к его словам с пониманием. Папа с дочкой шли на автобусную остановку, чтобы ехать в садик. Было раннее утро. Роме чувствовал себя очень плохо.