— Тайное искусство магии тени, старик Марон научил.

Луиза качнула головой, поджала губы, при этом понимая, что он врёт. Задала второй вопрос:

— А как смог перерубить доспех некроманта?

Аполлон нелепо улыбнулся:

— Чувствую себя, как на допросе. У тебя ещё такое суровое лицо, ух, прям страшно, — взял он второй сапог.

— Можешь не говорить, если не доверяешь мне, — её голос прозвучал пресно, в какой-то мере прохладно.

Юноша приподнял бровь, совсем её не понимая:

— Ты же сама видела: ударил мечом и разрубил. Не было в этом чего-то необычного.

— Костяной доспех — магия четвёртой ступени, перерубить его гранд-мастеру одним ударом невозможно. С твоими ранами это было невозможно ещё больше. Я лечила тебя, после того, как ты потерял сознание. И могу с точностью сказать: ты должен был умереть. Сражаться в таком состояние — это необъяснимо даже мне. — она произнесла такие громкие слова всё с тем же пресным тоном. От чего в шатре воцарилось молчание.

Аполлон смотрел в её глаза секунд десять. Она не торопила с ответом. Что она хочет знать? Что он должен ей рассказать? Что он — демон, а сила в нём на миг приоткрылась, позволив сделать невозможное?

— Ты уверена, что хочешь знать правду? — произнёс, наконец, юноша после долгих раздумий. Кажется, он всё для себя решил.

— Уверена, — сосредоточилась Луиза, немного нахмурившись. Неужели он расскажет? Вряд ли. Скорей всего, придумает новую ложь.

— Хорошо, мне нравится твоя уверенность. Не разочаруйся в своём выборе, — Аполлон как-то печально улыбнулся, что было совсем не в его духе, вытащил ожерелье из-под воротника сорочки и посмотрел вниз, перебирать цепочку, чтобы отыскать замок.

Луиза замерла. Её карие глаза расширились, губы безмолвно поймали воздух. Если сейчас он снимет ожерелье, то все воины от ранга мастер почувствуют ужасающую ауру и сбегутся к шатру. Ведь каждый поймёт: в стане объявился демон.

— Нашёл, — проворчал юнец, взяв кончиками пальцев замок цепочки, и оттянул язычок.

Она бросилась к нему в одном прыжке. Холодные ладони накрыли его кисти рук, её колени рухнули на пол. Голова опустилась вниз. Тихий нежный голос прозвучал:

— Н-не надо… остановись...

Луиза подняла взгляд — в карих глазах слёзы. Дрожь губ.

Аполлон впервые видел её такой беззащитной. Слабой. Ранимой. Он сглотнул и произнёс:

— Я — демон, Луиза.

— Знаю... — не отводила она от него взгляд. По щекам слёзы, она так и стояла на коленях, держа его за руки.

— Я не буду умолять простить меня за то, кто я есть... — произнёс он тихим голосом.

— Я и не прошу... Дурак.

Аполлон перевёл взгляд с её глаз на приоткрытые губы и медленно накрыл их поцелуем. Горячие, солёные от слёз, но такие желанные. Луиза ответила. Прикрыла глаза и позволила себе утонуть в пучине чувств. Больше не в силах сдерживать себя. Да, он — демон. Но его поступки, его сердце, они совсем иные. Разве можно судить кого-то по одной лишь крови? Человек, демон или зверянин — за каждым существом стоят их поступки. И Луиза поняла это только после встречи с Аполлоном: неважно, кто ты, важно что ты делаешь.

Она стянула с него сорочку, он расстегнул её рубашку, прильнув к шее. Его руки наскоро развязывали шнуровку её брюк и забрались на запретную территорию, она спускала ему штаны, поджимала губы, когда он позволял себе ласкать её пальцами там, где не дозволено. Оставшись без одежды, Аполлон положил Луизу на постель. Прекрасную, как Венеру. Шарообразные груди с маленькими торчащими сейчас сосками, плоский тренированный живот, золотистый пушок на лобке, манящий как сокровищница, хотелось изучить её всю. Луиза, лёжа перед возбуждённым Аполлоном на его постели, смотрела на него, стоящего сейчас перед ней, голого и прекрасно сложенного, чувствовала обжигающее смущение, но желание было куда сильней. Она сама призывающе раздвинула бёдра, явив его взгляду сокровенный цветок, что измок от ожидания близости. Юноша, накрыл блондинку сверху, оперевшись ладонями на постель, безотрывно смотрел в её блестящие от происходящего глаза. Прильнул к её горячим губам, а после, пристроившись к её сокровищнице, плавно и нежно вошёл.

Стон блондинки прозвучал в шатре, как сокровенное, как победа, как любовь. И тонули в этих чувствах оба...

***

Утро. Для кого-то эта ночь тянулась, особенно для караульных и патрулей, для кого-то же — промчалась в один миг. Ещё когда рассвет только коснулся верхушек деревьев, окружавших крепость Сагр, из шатра лейтенанта Аполлона выскользнула Луиза в призрачном плаще Каруги. Незаметная, практически невидимая, она с лёгкостью миновала десятки палаток и скрылась в своём жилище. Была ли она против, чтобы кто-то знал про неё и Аполлона? Отнюдь. И всё же: устав есть устав, и ей, как вице-генералу, следует быть примером и не нарушать.

Аполлон в тёмно-коричневом плаще, серых штанах и неизменных сапогах вышел из шатра через пятнадцать минут. В руках ёмкость в виде турки, в другой — тканевый свёрток. Он прошёл пару палаток, направляясь к кострищу. Хотелось выпить чай, успокоить свои мысли, полюбоваться рассветом. Здесь, на восточных землях Нефердорса они особенно красивы. Никаких тебе городских стен, лишь поля, да степи.

Стряхнув с одного из пней снег, он присел, расчистил место костра, соорудил из хвороста копну и одним движением руки, облачил свою кисть в огонь. Выучил элементарную магию огня, хоть и простая, но в прошлом мире она выглядела бы фантастически! Взяв горящей рукой ветку, он дождался когда она вспыхнет огнём и бросил её к остальным, после чего стряхнул пламя с руки, прямо к остальным щепам. Разгорелся огонь. Почувствовалось тепло, раздался лёгкий треск дров. Настоящая атмосфера похода.

Магией воды юный демон наполнил турку и поставил её кипятиться с самого края на угли, отодвинув палкой дрова чуть в сторону. На глаз отсыпал сухие листья чая и растений в отдельную кружку, вылил туда каплю мёда и закрыл все колбочки, отложив их в специальный подсумок, подаренный опять же заботливым приверженцем теней — Мароном Тёмным.

— Не против, если присоединюсь? — раздался голос сбоку.

Аполлон не поворачивался, знал кому принадлежал голос.

— Ты мог и не спрашивать, — при этом он улыбнулся уголком губ и подкинул дровишек в костёр. — Кружка есть?

Фозах присел напротив, достал из небольшого мешка, напоминавшего бумажный пакет, кружку и протянул.

— Я уж думал ты придёшь в себя нескоро. Убить героиню и архимага. Я бы спросил, а точно ты — человек? Но не буду, — хмыкнул молодой Ванштейн.

— Видишь, это всё тренировки с Зарханом. Участвовал бы с нами, глядишь, тоже бы чему-нибудь научился, — конечно, Аполлон троллил, и