Нож, которым пытались пырнуть Макара, действительно куда-то исчез. Далеко отлетел и пропал. То ли подобрал кто-то и унес, то ли сквозь землю провалился. В том месте была канализационная решетка, может быть, сквозь прутья проскользнул, а потоком унесло. Дождь шел, можно даже сказать ливень. Все возможно. Нырять в ливневку в поисках ножа майор Капитонов не собирался. Не хотят верить, не надо. Все равно не посадят. И не уволят. Ну, может быть, премии лишат.

— А нож был. Я это знаю.

— Я не знаю, — приближаясь к Макару, сказала Марина.

— И не веришь?

— Веришь… Но все равно с людьми нужно понежней.

— Это с женщинами нужно понежней. С мужчинами так пока не получается. С наркоманами тем более.

— А ты постарайся.

Славина стояла у него за спиной, вдруг он почувствовал на своих плечах ее руки. И тепло, казалось идущее от ее души. Но иллюзий Макар не питал, надежд тоже. Марина могла и прикоснуться к нему, и даже позволить себя обнять, но только по-дружески. Она умела держать дистанцию, и защитные механизмы у нее срабатывали без осечек.

— Нежность не обещаю. А вежливость можно.

— Вежливость тебе сейчас понадобится, — отталкиваясь от Макара, посуровевшим голосом сказала Славина.

— Что такое?

— Кротов от показаний отказался, ничего не видел, ничего не знает. Зимников тоже не сознается. И сознание теряет. Болевой шок у него.

— До сих пор?

Наркоман Зимников убил человека, это видели некто Кротов и Губарев. Кротова взяли, Зимников и Губарев сбежали, одного Макар нашел, а вторым и не занимался. Зимникова даже в больницу класть не стали, наложили гипс, и в камеру. В распоряжение следователя.

— До сих пор.

— Минус на минус нужно устроить.

— Минус на минус?

— Дает плюс… Можно я ему вторую руку сломаю? Готов понести наказание.

— Ты сам как наказание, — усмехнулась Марина.

— Для тебя?

— Для вас. Товарищ подполковник, — поправила Капитонова Славина. — Или просто Марина Вячеславовна.

— А-а!.. — Макар поднялся, провел рукой по пиджаку, как будто проверял, на месте ли пуговицы.

— Губарева искать надо, ты этим и займешься.

— А кто-то отстранен от этого дела, ты не слышала?

— Ты отстранен. А напарник твой нет, — качнула головой Славина.

— Напарник?! — Макар оторопело глянул на женщину. — Какой еще напарник?

— Такой. Тебе понравится.

— Ну, нет!

Во-первых, Макар привык работать в одиночку, на то имелись свои причины. А во-вторых, нет в системе МВД института напарников, полицейские работают в группе.

— Что нет? Молодой красивый лейтенант, возьмешь его на выучку.

— На выучку берут собак.

— Делай что хочешь, ошейник только не надевай.

На столе у Славиной зазвонил телефон. Глянув на дисплей, она невольно подтянулась, сосредоточенно нахмурила брови и показала Макару на дверь. Похоже, начальство звонит. Все, разговор окончен, возражение принимаются письменно и только после исполнения приказания. Макар знал, что спорить с Мариной бесполезно. Стелит она мягко, а спать с ней может только муж.

— Вот умеешь ты, Марина Вячеславовна… — Макар махнул рукой, выражая свое хоть и воинственное, но смирение.

В холле перед кабинетом у окна стояла высокая русоволосая девушка в наглаженной форме. И с погонами лейтенанта. Черты лица не совсем правильные, глаза с легкой асимметрией, нос широковат, зато кожа гладкая, сочная и упругая, как кожура у наливного яблочка. Красивый овал лица, чувственная форма губ. Макар мог бы залюбоваться ею, если бы не увидел в ней своего напарника. Это ведь о ней говорила Славина. Молодой и красивый лейтенант.

— А ты что умеешь делать? — с ходу и грубо спросил он.

— Ничего! — потрясенно глянула на него девушка.

— А зачем ты мне такая нужна?

— Не нужна, — мотнула она головой.

— Вот я и говорю!

— Не надо говорить… — Девушка смотрела на молодого лейтенанта, который входил в светлый холл из сумрачного коридора.

Такой же высокий, как и она, светлолицый, ясноглазый, наглаженный… Девушка смотрела на него, как на свое спасение.

Лейтенант сначала посмотрел на Макара, а потом, наткнувшись на взгляд девушки, приостановился и перешел с бодрого шага на нерешительный. Остановился перед Макаром, приложил руку к козырьку, но при этом он смотрел на девушку.

— Товарищ майор, лейтенант Ворошилов прибыл в ваше распоряжение…

Макар усмехнулся:

— Это хорошо, что прибыл. Только мне напарники не нужны.

Майор хотел уйти, но не успел: из кабинета вышла Славина, остановила его. И навязала ему Ворошилова. А лейтенанта Терентьеву пригласила к себе в кабинет.

— Нравится? — спросил Макар, когда за женщинами закрылась дверь.

— Ну-у… — пробормотал парень.

— А нельзя! — хмыкнул Капитонов и провел парня в свой кабинет, который располагался по соседству.

Кабинет маленький, зато свой. Один стол большой, другой компьютерный, укороченный. Компьютер стоял на большом столе, а маленький украшал хрустальный графин на круглом стеклянном поддоне. А вокруг графина стаканы, как грибы вокруг пенька. Августовские ночи средней полосы отнюдь не жаркие, вода в графине прохладная, а Макару очень хотелось пить.

Он припал к горлу.

— Нельзя, — согласился Ворошилов.

Макар, не отрываясь от графина, кивнул. И пил, пил. Ворошилов смотрел на него с открытым ртом.

Наконец Макар закончил пить, поставил на стол опустевший графин. Но Ворошилов продолжал удивленно смотреть на него.

— Не надо смотреть, надо запоминать. Из горла пить нельзя! Воду можно пить только из стаканов. Запомнил?

— Ну да.

— Теперь покажи!

— Так нет же воды.

— Так принеси!..

Ворошилов кивнул, взял графин за горлышко так, как будто он мог превратиться в гадюку, и ушел. А Капитонов сел за свой стол, откинулся в кресле, забросив руки за голову, и закрыл глаза.

Похмельную жажду он утолил, в чувство себя привел, можно включать голову и думать, как задержать Губарева. Обратиться к старому доброму дедуктивному методу? Можно. Установить логическую цепь между реальными фактами, выявить причинно-следственную связь… Что ж, Макар знал, как это сделать. Нужно отправиться в изолятор временного содержания, где находился Зимников, и сломать ему вторую руку. Сам все связи выложит, Макару останется только пройтись по ним. Сейчас он немного подзарядится в тишине и рванет на охоту — за головами. Отличное занятие для крутого опера. А потом можно и к Лике на огонек заскочить, она звонила, звала. А он уже успел по ней соскучиться.

В кабинет вошел Ворошилов и, с плохо скрытой насмешкой глядя на Макара, поставил наполненный водой графин на стеклянный поддон.

— Что-то ты быстро, — недовольно глянул на парня Капитонов.

В сон его потянуло, думал вздремнуть минут пятнадцать перед грандиозным рывком, а тут лейтенант.

— Может, вам показалось? — усмехнулся Ворошилов.

— Это ты меня сейчас подколол?…

— Да нет.

— С лейтенантом познакомился? Или она еще у начальства?

— Не