Не знаю, это время дня делает меня такой глубокомысленной или это я с непривычки писать или потому, что умру. Вроде бы в мыслях появляется особая глубина, когда человек знает, что скоро умрет.

Но хватит уже — гашу свет, пока совсем не рассвело.

1 января 2006

Вчера утром вернулся Кшиштоф. Странное он выбрал время. И тут же потопал класть плитку. Это тоже меня несколько озадачило, поэтому я остановила его и напомнила, что у нас сегодня Новый год и что по случаю праздника хотя бы плитку не кладут, а он ответил, что еще как кладут, у них в Польше это обычное дело, но я ему не поверила и пригласила его в ресторан Холменколлена, заказала вина, поблагодарила за подарок, призналась, что такой красивой музыки не слышала уже очень давно, и он тут же, едва сдерживая слезы, рассказал, что его девушка нашла себе другого, а как он думал, спросила я, он весь год торчит в Норвегии, таковы женщины, сказала я, и что за самонадеянность такая, считать, что ты можешь годами отсутствовать, спать на полу с пепельницей чуть не под подушкой, а она должна изводиться где-то там в польской глубинке и ждать как дура набитая.

Мне нравится, когда мужчины в отчаянии и плачут.

Ближе к ночи мы вскарабкались на трамплин Холменколлен, сели на площадке и стали смотреть на фейерверки в городе, попробовали было заняться этим самым, но Кшиштоф был слишком пьян, оно, может, и к лучшему, короче, Новый год получился на славу. В мрачном взгляде на жизнь есть, как выяснилось, свой плюс: теперь меня гораздо легче приятно поразить.

Из планов на новый год у меня только один: попробовать умереть. Ума не приложу, правда, как это сделать. Традиционные способы такая мура. Все эти повеситься, застрелиться и тому подобное. Фу, вульгарно и пошло. Лучше всего разбиться на самолете. Но они, к сожалению, грохаются не так часто. Разве что в Африку податься? Но это такая морока… Ладно, подумаю еще.

2 января

Вчера меня благословил сам премьер-министр. Он обратился ко мне с речью. Возможно, и к остальным тоже, но я заметила только, что он говорит со мной. Он сказал, что я смогу преодолеть себя. Что каждого из нас ждет победа. Что дело именно в этом — не бояться, дерзать, мечтать и стараться создавать условия и обстоятельства, в которых мечты станут явью. В этом было что-то пугающее даже. Он как будто бы прочитал мои мысли и поддержал их от всего сердца. Он одобрил мое желание умереть. Правда, потом он долго нес какую-то белиберду про Ибсена.

3 января

Вчера и сегодня Кшиштоф меня избегает. Боится встретиться со мной взглядом. Я спросила почему и поняла — ему стыдно, что пытался соблазнить меня в новогоднюю ночь. Боится, что я запишу его в насильники, обозлюсь и выгоню вон. Хоть плачь, хоть смейся. Бывают же такие милые! Я велела ему не волноваться и об этом не думать. Не знаю, как там у них в Польше, но мы в Норвегии, и за окном 2006 год. Здесь парни и девушки все время занимаются добрачным сексом, фактически они именно до брака сексом и занимаются, и мне гораздо приятнее спать с ним, чем с этими богатенькими сынками в идиотских ушегрейках вместо шапок.

После моих слов Кшиштоф приободрился. И клал плитку до позднего вечера. Может, и сейчас еще продолжает. Немного странно, конечно, но не мне судить.

4 января

Констанция затащила меня на первую в этом году репетицию театра ХГ. Через две недели премьера, а я почти согласилась участвовать в спектакле.

В общем, ничего сложного. Надо перед первым актом выйти на сцену и произнести несколько фраз, потом еще несколько фраз перед вторым и еще раз в самом конце. Я цементирую весь спектакль, сказал режиссер. По-моему, он назвал меня рассказчиком или что-то вроде. Мне все равно. Не помню даже, как называется пьеса. Да и какая разница. Важно, как говорит Констанция, не сидеть в четырех стенах, а просто бывать с людьми или зверями.

10 января

Тяжелая неделя.

В школу не хожу.

Сижу дома и думаю, как все будет, когда меня не станет. Не могу решить, обязательно ли наводить порядок. Разобрать все и разложить по коробкам. Или пусть этим займутся уже другие? Но тогда они обнаружат кучу дорогих мне вещей, ничего для них не значащих. Письма. Фотографии. И отволокут их на помойку, а меня это не устраивает. Видно, придется распихивать все самой, но у меня нет сил, тошно даже думать об этом. Если б я оставалась жить, можно было бы сейчас все бросить как есть и разобрать через несколько лет, но я ж не остаюсь. Надо бы конечно освободить дом от вещей, потом продать его, а деньги отдать на что-нибудь доброе. Но и это выше моих сил. Похоже, оставлю все как есть. И пусть достанется дядям и тетям. Они, понятно, обрадуются. Если конечно у папы и у мамы не обнаружится детей, о которых они не рассказывали. А что? Я читала, что так бывает сплошь и рядом. С маминой стороны скорее всего нет, а вот с папиной… В любом случае, я этого не исключаю. Тем более что меня это вообще не касается. Меня здесь не будет, значит, мне и слова давать не положено. Умирая, человек бесповоротно убирает себя из кадра. Естественно, я походила по интернет-форумам самоубийц. Думала, найду там единомышленников, но стало только противно. Многие младше меня, а причины, которые толкают их на смерть, абсолютно никакие. Они не дозрели до того, чтобы захотеть умереть по-настоящему. Или они хандрят, не пойми почему, или их бросила девушка, или им приспичило отомстить родителям, которые их, видите ли, не понимают. Смерть — это же так романтично, в смерти есть величие, им кажется, она может быть началом чего-то или даже местью кому-то, эти сопляки ни черта не смыслят в том, с чем заигрались. Детский сад, штаны на лямках. И все время названивает Констанция, пристает то с репетициями, то с коняшками и прочими четвероногими (с коняшками сейчас поменьше, что да, то да), и я говорю, что давно выучила свою роль, вру, конечно. Я попробовала почитать сценарий, но меня через три секунды одолела скука, во всяком случае через шесть точно.

11 января

Сегодня общалась с психогейром. Его борода еще отросла. Он сказал, что я молодец, ему нравится, как аккуратно я посещаю наши встречи, это хороший знак, к тому же, отметил он, я выгляжу лучше, и это тоже его порадовало. Знал бы он! Сказал, уже давно заподозрил, что я подумываю о самоубийстве и даже хотел предпринять кое-какие меры, как он выразился. Но я не сплоховала. Обвести его вокруг пальца оказалось поразительно легко, учитывая все эти его многотрудные институты и огромный опыт работы с такими, как я. Просто я сказала ему, что действительно подумывала покончить с жизнью, но чем дольше я прокручиваю в голове эту мысль, тем больше понимаю, что люблю жизнь.

Я же не дура. Оно мне надо, чтобы меня посадили под замок, если психогейр решит, что я представляю угрозу для самой себя.

15 января

Вчера была на репетиции. Премьера 20-го, то есть через пять дней. Все на взводе. Можно подумать, это в самом деле важно — как все пройдет. Они вообще не видят дальше своего носа. Если им хорошо, они радуются, идиотски и навязчиво, когда они в панике, то тревожатся и суетятся — тоже ужасно глупо, и злятся по-дурацки, это очень раздражает. Наверное, они просто тупые. Вот и все. Они ничего не смыслят в жизни и считают себя бессмертными. Надо же, еще год назад я была такой же, как они.