– Давай, иди сюда. Поболтаем.

Поболтаем?

Я еле удержалась от того, чтобы не съязвить.

– Я не собираюсь с тобой болтать, Терренс. К тому же, у меня куча дел.

– В два часа ночи? ― Уголки его губ приподнялись. ― И чем же таким важным ты занимаешься? Кроме того, что вечно разгуливаешь по коридорам почти голая. ― Его взгляд прошелся по моей футболке, а затем остановился на обнаженных ногах. Он улыбнулся как―то иначе. ― Осторожнее, Барнс, а то я ведь решу, что ты ко мне не ровно дышишь.

Отвечаю, если бы я сейчас могла, то поперхнулась бы.

– Умерь своё самомнение, Хардинг. Не все женщины этой планеты мечтают, чтобы ты их трахнул.

Он усмехнулся.

– Разве?

Не выдержав, я закатила глаза.

Вообще, я не считала, что выгляжу как―то развратно. Футболка не обтягивала фигуру и полностью прикрывала задницу. Да, лифчика на мне не было, но соски не стояли. А даже если бы и встали, ткань скрыла бы этот коллапс от лишних глаз. Считай, что я была в платье. Да. Просто в коротком. А значит ― пошел бы ты к черту, Терренс.

– Твой язык работает быстрее мозга. ― Подсказала ему я. ― Тебе стоит об этом подумать.

– Посидишь со мной? ― Внезапно спросил он, указывая на место рядом с собой. От удивления я осталась стоять, как и стояла. Хардинга это, кажется позабавило. ― Давай. Я не кусаюсь. ― Добавил он, а затем улыбнулся. ― Или ты меня боишься?

Я? Боюсь?

– Я же сказала, у меня много дел.

– Давай. Всего двадцать минут. От целого дня это ведь не так много, верно? Я буду молчать ― обещаю.

Я собиралась грубо послать его ― правда, собиралась ― но затем поняла, что тогда этот раунд закончится совсем не в мою пользу. Если сейчас я уйду, Хардинг подумает, что я действительно его боюсь. А мне совсем не нужны были подобные проблемы.

– Ну ладно, ― негромко сказала я, а затем подошла ближе. Почти сразу же уловила исходящий от него запах цитрусовых. Апельсин или что―то наподобие. И, уверив себя в том, что запах мне совсем не нравится, запрыгнула на соседнюю сушилку.

Я смотрела на крутящийся напротив меня барабан и думала о том, насколько вся эта ситуация странная. Хардинг и я. В одной комнате. Сидим. Не спорим, не ругаемся, не пытаемся друг друга убить. Да что там, даже не говорим. Просто слушаем звуки стиралок и молчим. Интересно, насколько нас хватит?

Я уловила слабую вибрацию, а затем увидела, как Терренс потянулся за своим мобильником.

Снова закатила глаза. Наверное, очередная девица писала, как жаждет его горячих ласк. Как изнемогает от терпения, думая о его накаченном теле. И возбуждается каждый раз, когда вспоминает его большой, и крепкий, и…

Я скривилась. Ну нет, думать о достоинстве Терренса Хардинга ― вот ещё! И с чего я вообще взяла, что он большой? Может быть от его достоинства там одно название? Хотя, кого я пыталась обмануть, разве в таком случае эти прищепки по нему бы так сохли?

– О чем задумалась, Барнс?

– Что? ― Хлопнула глазами я. А затем, встретившись с его взглядом, резко отвернулась. ― Ни о чем.

– Да ладно, ты вся вспыхнула. ― Усмехнулся Терренс. ― О ком ты думала?

– Отвали, Хардинг. ― Грубо ответила я.

Вспыхнула? Фу, быть не может.

– Он хорош, да? Наверное, с ума сводит тебя в постели?

– Слушай, ну чего ты привязался? ― Не выдержала я. ― Обещал же молчать ― ну так молчи!

– Эй, мне просто любопытно, у кого такое адское терпение. ― Он ухмыльнулся. ― Твой характер ведь не каждый вынесет. И это факт.

– Зато у тебя с характером, должно быть, всё в порядке! ― Усмехнулась я, спрыгивая с сушилки. ― Ты ведь у нас весь такой замечательный!

Машинка как раз перестала стирать ― какая удача!

– Ну, девушки―то на меня западают, верно?

Когда Терренс усмехнулся, я готова была по голове ему треснуть. Было бы что―нибудь под рукой ― треснула бы!

– Ага. Твои девки определенно западают именно на твой характер. ― Съязвила я, вытаскивая белье из барабана. ― Им же так важна твоя душа! Ведь именно она удовлетворяет их в постели!

А вообще ― почему я обсуждала это с НИМ?

– Сочту за комплимент.

Я вздрогнула, почувствовав его дыхание возле своего уха.

Какого…

– Не дергайся ты так. ― Улыбнулся он. ― Не у одной у тебя машинка закончила стирать.

Так хотелось вновь подпустить шпильку, но я наступила на свою гордость.

Просто молча собрала белье обратно в корзину и поднялась, чтобы уйти.

– Барнс! ― Окликнул меня Терренс. ― Ты забыла воспользоваться сушилкой! ― Я промолчала. ― Как ты наденешь это утром? ― Закричал он громче, а затем выглянул за мной в коридор. ― Я же теперь спать не смогу, представляя тебя в мокром белье! И как мне быть, Барнс?

– Включишь смекалку! ― Раздраженно крикнула я, услышав, как он в очередной раз усмехнулся.

Разглядывая гору мокрой одежды, которая валялась в моей ванной, я понимала, что поступила опрометчиво. Нужно было наплевать на тупые насмешки Хардинга, послать его туда, где он не был с самого рождения и высушить бельё. Хотя бы то, которое я собиралась надеть утром. Тем самым, которое вот―вот наступит.

Была ли моя ситуация настолько безвыходной, насколько я её описывала? Вероятно. Потому что в моём ящике не осталось ни одного чистого комплекта нижнего белья. А это означало, что я была в полной заднице.

Ладно, не совсем в полной.

Трусикам нужно было совсем немного времени, чтобы высохнуть, так что без них я точно из дома не уйду. Но вот с бюстгальтером дела обстояли иначе. Грудь у меня была небольшая ― второго размера ― так что я грешила тем, что периодически носила пуш―ап. Ну как периодически…

В общем, варианта у меня было всего лишь два. Либо идти в мокром бюстгальтере, либо идти без него.

Я решила, что не стану рисковать здоровьем и побуду сегодня развратной молодухой.

Как говорится, свободу попугаям!

Итак, проспала я всего четыре часа. Что на час больше, чем в прошлую ночь. Заметные сдвиги, да?

Как и ожидала, трусики полностью высохли. Чашки лифчика я даже щупать не стала ― бесполезно. Судя по безоблачному небу и словам полуголой девицы из передачи, погода сегодня обещала быть жаркой. Так что для своего маленького приключения я выбрала коротенькие джинсовые шорты и желтый топ с полуобнаженной спиной и завязками на шее. Не любила его до ужаса. Но выбора у меня не было.