— Я читала — это называется мастурбацией? — На Надюшку снова напала деловитость отличницы.

— Да неважно. Онанизм, мастурбация… Мне нравится и то и другое. Твоя задача — расслабиться как можно сильнее, доставить себе максимум удовольствия и испытать оргазм. — Меня просто загнуло от косноязычия энциклопедического стиля. Что-то в духе то ли БСЭ, то ли Википедии. Надо бы вообще-то при дочурке понежней выражаться!

— Ладно, папа… Я читала, надо губки раздвинуть и найти клитор?

— Правильно мыслишь, дочь. Расставь пошире ножки, не стесняйся. Еще шире. А теперь раскрой губы и найди вверху инструмент. Это как в Фотошопе, ты же сечешь немного в нем — важно выбрать клавиатуру… Ну как?

— Мне, однако, приятно! Но! Мне не нравится, что ты так просто лежишь и смотришь на меня. Надо что-то делать… А… что?… Не знаю… — девочка совсем сконфузилась, играя со своей писькой и явно получая от этого удовольствие, уже задорно глянув на меня. — А что, если… — Наденька обнюхала палец, побывавший в ее влагалище, затем облизнула его. — Что, если ты тоже передо мной помастурбируешь? Как это у вас называется — погонять шкурку?

Ну и жаргон! Откуда она это взяла? Не иначе, вычитала в похабных интернетах.

Хотел предупредить дочь, что процесс будет недолог, да не успел. Всего-то три-четыре каких-то несчастных дрочка — и я выстрелил.

— Ну теперь давай-ка, дочь, догоняй.

— Я хотела спросить у тебя…

— Мэ-э?…

— А вот, статья о многосущности женской мастурбации. — Слегка встряхнув сосками, девочка мигом сгоняла в свою комнатенку и принесла мне седьмой том некогда известной энциклопедии, перелистнула пару страниц, надела очочки (+3), что придало ей невообразимо эротический вид, улеглась на животик рядом со мной, болтая голенькими ножками, и стала показывать картинки, которые по моему разумению казались верхом порнографии. Кстати, мало что из деяний последователей великих режиссеров сравнилось с этим до сих пор.

— Вот смотри, папа (я поймал ее левую ножку и пососал пальчики, начиная с большого — «Ой, щекотно! Ну папка же!»), есть два разных раздела: «Мастурбация маленьких девочек»… Ну, это не интересно… — Дочь стала листать вперед. — «Мастурбация взрослых женщин»… О! Подзаголовок: «Как себя удовлетворяют девочки-подростки». Это про меня. Смотри, папа, тут пошаговая инструкция. Пункт первый. Расставьте свои ножки… Гм, понятно. — Дочь расставила. — Теперь… «В отличие от взрослых женщин, испытывающих, как правило, оргазм вагинальный, девочки преимущественно до четырнадцати лет…» А… «Не понимают, что такое, что такое вагинальный оргазм….» И…. «Удовлетворяются оргазмом клиторальным». Папа, как это?

— Ты что же, и вправду никогда не трогадала себя между…

Моя рыжая конопушка с очками на носу сидела, слегка расставив ноги. Мой опавший было член зашевелился, и это дщерь заметила.

— Папа, да у тебя встает! Опять!

— И правда, встает, доченька!

— Так ты, папа, не то что б пошляк… — Дочь, встряхнув косичками и повернувшись ко мне задом, сказала: — Ты просто… ебарь!

Мне пришлось всунуть — а что было оставалось делать? Я еще, суя, попытался рассуждать о всякой там морали. Надина вагина, однако, не располагала к подобным размышлениям.

Я спустил. Дочка, кажется, тоже.

Она снова прижалась ко мне.

— Папенька, — лепетала она. — Я тебя люблю.

Ну как же…

— Папка, а давай ебаться.

Явно у девки зудело. Я просунул палец между ног дочери; там было влажно. Палец легко, гораздо легче, чем это можно было предположить, проскользнул туда, куда, в общем-то, вход воспрещен. У нее было мокро. Совокупляться было как-то стыдно. Я решил ее подрочить. Ей нравилось; она изгибалась, как порнографическая девчонка от любования на картинки, подобные этому разврату; я спускал. Влажная щелочка с удовольствием принимала ласки моих пальцев. Мне очень нравилось теребить ее губки и клиторок. Доченька горячо дышала, наконец отвернулась и, улегшись на живот, жестом дала понять, чтоб я ее не трогал.

— Надюш, ну ты спусти, ладно? А то мне будет неинтересно.

Надькин палец опустился в промежность. Я взял ее руку, притянул к себе и понюхал указательный палец девоньки. Да, чувствовался явный запах разврата.

Пальчик снова нырнул в пещерку. Надя томно закатывала глаза: по всему было видно, что сие действо доставляет ей невыразимое наслаждение. Палец, имитирующий пенис, наконец-то добился своего — задача была решена! — дочь вспотела, очки съехали на кончик носа, лицо покрылось красными пятнами.

Девочка испытала оргазм. Кончила, одним словом.

— Ух-х! Папка, а мне так хорошо… — дочь, улегшись, снова прильнула ко мне. Голое тельце хотелось гладить, ласкать и трогать по-всякому.

— Пап… ну давай в попку.

Мое сердце заколотилось. Жена ни разу не позволяла мне войти в эту сокровищницу!

Надька, задрав ночнушку до пупка, лежа на животике, ласкала свое естество — она явно вошла во вкус.

Дочь прекратила мастурбировать и раздвинула руками ягодички. Ах, какая сладкая анальная дырочка!

Я слегка смазал слюной за неименимем лубриканта член и, слегка напрягшись, вставил дочери в попу. «Ай! — взвизгнула она. — Ты что, меня уже ебешь? Ты…» — она притихла, молчаливо суча ножками.

Главное — чтобы влезла головка, это я четко знал. Ствол пойдет сам собой. Проверено практикой.

До чего ж приятно было ебать дочь в попу. Конопатое личико, повернувшееся на подушке, было донельзя эротичным. Толстая светлая коса. Очки слетели на хуй.

Я сношал доченьку в анус, это было весьма приятно. Надька суетилась и пыталась что-то мне сказать, но я был непреклонен. Вообще было весьма забавно чувствовать, как дочкин анус шевелится, живет, что ли, своей жизнью, а мой пенис не то чтобы бултыхается в этом глупом отверстии, а внимает инструкциям.

И вот теперь так всегда. Не успевая толком раздеться (я, конечно, ее встречаю), Надька обнимает меня и начинает елозить вверх-вниз по моей ноге; тереться разгоряченной влажной вульвочкой о грубую ткань штанов. Ей, конечно, это доставляет невыразимое наслаждение.

— Папа, а ты на меня кончишь?

Я достаю хуй и начинаю с ним играть, любуясь дочерью. Еще немного, еще