Хозяин дома предпочел тем не менее не удостаивать его ответной улыбкой. Он только отодвинул немного в сторону использованный стакан и кувшин с водой и обронил:

— Ну?

Адвокат Мафцир обхватил правой рукой левую, радостно пожимая ее. Будто уже долгое время не встречался с самим собой и эта неожиданная встреча веселит и радует его.

В глубине этого потока плавных слов безостановочно журчала какая-то неисчерпаемая веселая струя, за которой проглядывало самодовольное высокомерие.

— Ладно. Давайте открывать, как говорится, карты и выкладывать их на стол. То, из-за чего я позволил себе вторгнуться к вам сегодня, касается личных дел, возникших между нами. И, возможно, касается вашей дражайшей матушки, пусть она живет до ста двадцати лет. Так сказать, весьма пожилой и почтенной госпожи. Разумеется, разумеется, только если вы не против того, чтобы приоткрыть немного эту деликатную тему…

Арье Цельник произнес:

— Ну?

Гость встал со своего места, снял бежевый пиджак, имеющий оттенок не совсем чистого песка. Огромные пятна пота обозначились в области подмышек его белой рубахи. Он повесил пиджак на спинку стула, вновь уселся, развалившись, и сказал:

— Простите. Я надеюсь, что это не вызовет у вас возражений. Просто сегодня очень жарко. Вы позволите мне снять также и галстук?

На мгновение он стал похож на перепуганного мальчишку, который знает, что достоин порицания, но стыдится признать свою вину.

И поскольку хозяин дома молчал, гость, потянув галстук, снял его одним движением, напомнившим Арье Цельнику сына Эльдада.

— Пока ваша мать сидит у нас на голове, — вдруг решительно заявил адвокат, — мы ведь не сможем реализовать ценное имущество.

— Простите?

— Разве что оба мы найдем отличное лечебное заведение, куда и устроим ее. У меня такое заведение имеется. То есть не у меня лично, а у брата моего партнера. Необходимо только получить ее согласие. Или, быть может, нам будет легче оформить свидетельство, что мы назначены ее опекунами? В этом случае нет никакой нужды в ее согласии…

Арье Цельник качнул пару раз головой, почесал ногтями правой руки внешнюю сторону левой кисти. И в самом деле, в последнее время случалось ему задумываться о будущем больной матери: что будет с ней и с ним, когда откажет ей собственное тело, утратит она свою самостоятельность — умственную и физическую — и наступит для него момент принятия решения? Бывали минуты, когда возможность расстаться с матерью наполняла его грустью и стыдом, но случалось, что он почти надеялся на скорое угасание матери и ее уход из дома. Это открыло бы перед ним новые возможности. Однажды он даже пригласил к себе Иоси Сасона, специалиста по недвижимости, чтобы тот оценил материнский дом. Он заглушал в себе подобные надежды, они вызывали в нем чувство стыда и даже отвращения к самому себе. Но странным показалось ему, что этот отталкивающий человек словно прочел кое-какие из его позорных мыслей. Поэтому он попросил господина Мафцира вернуться к самому началу: кого именно тот представляет? От чьего имени послан сюда?

Вольф Мафцир рассмеялся:

— Мафцир. Называйте меня просто «Мафцир». Или «Вольф». Ведь среди близких людей совершенно излишне употреблять обращение «господин».

4

Арье Цельник встал со своего места. Он был человеком крупным, высоким, намного выше Вольфа Мафцира. Плечи имел широкие и мощные. А вот руки у обоих были одинаково длинными, доходящими почти до колен. Поднявшись, Цельник сделал два шага, распрямился во весь свой рост и, остановясь рядом с гостем, сказал:

— Так чего же вы хотите. — Без вопросительной интонации произнес он эти слова и застегнул при этом пуговицу на своей рубашке, в вороте которой виднелась грудь, поросшая седыми волосами.

Вольф Мафцир примиряюще прощебетал тоненьким голоском:

— Незачем нам торопиться, господин мой. Ведь наше дело приличествует разворачивать с осторожностью, с умеренностью, рассматривать его со всех сторон, чтобы не осталось ни лазейки, ни трещинки. Нам нельзя ошибиться даже в мельчайшей детали.

Арье Цельник разглядывал гостя и видел перед собой человека слабого и несколько вялого. Похоже, что еще совсем недавно был тот довольно упитанным и только в последнее время, возможно из-за болезни, как-то сжался, словно втянулся внутрь. Казалось, что собственная кожа немного великовата ему. Пиджак его выглядел слишком просторным, висел на плечах, болтаясь, будто хламида на огородном пугале. Глаза были водянистыми и слегка мутными. Вместе с тем он выглядел испуганным, будто постоянно опасался нежданной обиды.

— Наше дело?

— Так сказать, проблема старой госпожи. То есть вашей мамы, на чье имя записана наша собственность. И будет записана до конца ее дней — и кто знает, что еще ей взбрело в голову написать в своем завещании! — или до тех пор, пока не удастся нам двоим стать ее опекунами.

— Нам двоим?

— Дом этот можно будет снести и построить на его месте санаторий. Усадьба здоровья. Мы сможем обустроить здесь такое место, подобных которому не будет во всей стране: чистый воздух, безмятежный пасторальный покой, сельские пейзажи, нисколько не уступающие Провансу и Тоскане; целебные травы, массаж, медитация, духовное наставничество. Люди будут платить хорошие деньги за то, что мы сможем им предложить.

— Простите, но с какого точно времени мы знакомы?

— Но ведь мы уже знакомы, уже друзья. Не только друзья, мой дорогой, мы родственники. И даже партнеры.

Возможно, встав со своего места, Арье Цельник намеревался побудить и гостя встать и убраться восвояси. Но гость не встал, более того, продолжая сидеть на своем месте, протянул руку и налил себе еще один стакан воды со льдом, кружочками лимона и листьями мяты, налил в тот самый стакан, из которого, пока пришелец не реквизировал его, пил Арье. Вольф Мафцир откинулся на спинку стула и теперь, без пиджака и галстука, в рубашке с пятнами пота, выглядел как торговец, уверенный, что в его руках чьи-то судьбы, как потный торговец скотом, прибывший в деревню для переговоров с крестьянами, чтобы урвать жирный кусок, заключив сделку, от которой, он убежден, выиграют обе стороны. И ведет он эти переговоры с терпением и хитростью. В нем ощущалось некое скрытое злорадство, некая затаенная веселость.

Похожее чувство было не совсем чуждо и хозяину дома.

— Я, — солгал Арье Цельник, — должен сейчас пойти в дом. Меня ждут дела. Простите.

— А я, — улыбнулся Вольф, — не тороплюсь. С вашего позволения, посижу и подожду вас здесь. Или, возможно, мне стоит войти вместе с вами и познакомиться с госпожой? Ведь я должен как можно скорее завоевать ее доверие.

— Госпожа, — сказал Арье Цельник, — гостей не принимает.

— А я, — настаивал Вольф Мафцир, — не совсем гость. — Он даже встал со своего места, готовый сопровождать хозяина, собравшегося войти в дом. — Разве мы, скажу так, немного не родственники? И даже партнеры?