Может, спать лечь? Пока этот спит. Так вроде не хочется… «Пойду-ка я перекушу», – решила я. И телевизор можно включить.

Но до комнаты я дойти не успела.

Мне навстречу вылетела Юлианка с округлившимися глазами и шепотом сообщила, что у нас на балконе голый дядя и он просится к нам.

Я рванула в комнату на первой космической и затормозила перед балконной дверью. Там в самом деле пасся голый мужик, вернее, уже одевающийся, и делал мне какие-то знаки.

За стеной у Валентины раздались крики и звон бьющейся посуды.

Неужели Коля вернулся?

Я открыла балконную дверь, мужик, стуча зубами, шмыгнул к нам и первым делом спросил:

– Водка есть? А то замерз дико! Где вы были-то? Я стучать боялся, чтобы Валькин муж не услышал.

– Давайте в горячую ванну, – сказала я. – Водки у меня нет, но есть коньяк. Я вам туда принесу.

– Ага, пойдет. Спасибо. Куда мне?

Мужчина в трусах и рубашке, держа в руках остальное свое барахло, побежал в коридор и там резко остановился.

– Этот тоже Валькин? – повернулся он ко мне (я следовала за ним). – Или с другой стороны спасался? – мужик хохотнул.

– Нет, это Дедушка Мороз, который подарки нам принес, – сообщила появившаяся Юлианка.

– Правда, что ли? – удивился мужик, весьма, кстати, симпатичный и хорошо сложенный. Умеет Валька мужиков находить. Они к ней летят, как мухи на мед.

Я грустно кивнула.

– И чего? – спросил мужик.

– Мы были последними в списке, – вздохнула я.

– Обалдеть! И он у вас тут так и будет спать?

– Ну не выставлять же его на улицу?

Валькин любовник хмыкнул и потрусил в ванную. Я отнесла ему туда бутылку коньяка, которую держу для гостей.

– Мама, а куда мы второго положим? – спросила Юлианка.

– Надеюсь, что он уйдет, – ответила я, но задумалась.

Может, будет лучше, если Валькин хахаль у меня останется? Какой-никакой телохранитель. Все-таки этого человека Валентина знает. Дебоширить он у меня не станет. То есть не должен бы…

Тут в дверь опять позвонили.

Это когда-нибудь кончится?! Хотя бог троицу любит…

На пороге стоял Николай, муж Валентины. У него из-за спины выглядывала соседка, которая прикладывала к глазу сырую картофелину. Другим глазом она мне подмигнула.

– С Новым годом, Тоня! – воскликнул Николай, потом поздравил появившуюся Юлианку и обещал подарки завтра, то есть уже сегодня.

И тут его взгляд упал на спящего Деда Мороза. Николай опешил, как и Валентина. Они зашли в квартиру, выслушали историю появления Димы, Николай повертел его с боку на бок, принюхался и объявил, что до утра точно будет спать. Николай заглянул в комнату, затем наведался в кухню. Туалет с ванной почему-то вниманием не удостоил.

– А ботинки мужские сорок пятого размера под вешалкой? – взревел Николай. – Думаешь, я не заметил?

Николай увидел выражение Валькиного лица и захохотал.

– И в чем же он, интересно, убежал? – ехидно поинтересовался Николай. – И куда? Шестой этаж все-таки… Хотя сугробы глубокие. Ну ничего, я ему сейчас и ботиночки выкину, и куртку.

Николай вылетел из квартиры. Мы с Валентиной переглянулись.

– Подберешь? – шепотом спросила она. – Только бы спереть не успели. Сейчас на улице народу полно.

Из открытой двери Валькиной квартиры послышался рев.

– Нету! Нету! Сбежал гад!

Мы понеслись туда, я просто прикрыла за собой дверь.

– Здесь стояли! Вот здесь они под вешалкой были засунуты! И куртки его нет!

– Коль, а может, тебе привиделось? – спросила я, держа Валентину за руку. – Ведь мужика-то не было.

Ни слова не говоря, Коля понесся в мою квартиру. Мы юркнули за ним. Николай бросился к ногам Деда Мороза, поднял одну ступню, оценил размер и пришел к выводу, что у Деда Мороза где-то сорок первый. Я указала на Димины красные сапоги.

– Коля, а ты точно видел ботинки и куртку? – опять спросила я.

– У него белая горячка! – заорала Валентина. – Другим черти по углам мерещатся, а ему мои любовники! Или вон теперь ботинки с куртками!

И Валентина сняла с ноги тапку и врезала ей Николаю по физиономии. Какая грация была в этом движении! Оно у нее получилось единым и очень естественным.

– Пьянь! Сволочь! А ну пошел спать, скотина нажравшаяся!

Мне она опять успела подмигнуть, потом закрыла дверь. Я заперла ее на все замки. Надеюсь, сегодня больше гостей не будет?

Появился одетый Олег. В одной руке он держал ботинки большого размера (видимо, сорок пятого), в другой какой-то белый тряпичный мешок с проступившими пятнами, в котором что-то позвякивало, на плечи была накинута куртка.

– Я успел все забрать, – радостно сообщил он.

– А это что? – я показала на мешок.

– Валькина скатерть. Она все сгребла и меня с нею на балкон выставила. Сказала, чтобы я к вам шел. Тут бы разобрать надо… Продукты, видимо, перемешались…

– Мама – не Золушка, – серьезно заметила Юлианка.

На следующее утро, когда мы проснулись, Деда Мороза в коридоре не оказалось. Вместо него лежала записка:

«Большое спасибо за все! Простите меня! С Новым годом! Я съел кусок пирога и выпил сок. Дима».

Записка была нацарапана печатными буквами на листке из тетради с рецептами, которая лежит у меня на кухне.

– Проверь: ничего не пропало? – сказал мне приятель соседки. За ночь мы с ним неплохо поладили. А что? Не одной же Валентине с красивыми мужчинами дружбу водить?

– В кухне? В ванной? Да чему там пропадать-то?

Я только осмотрела эти помещения беглым взглядом и не обнаружила вообще никаких перемен. Все было как всегда. Значит, Дима – это никакой не аферист, а обычный парень, подрабатывающий Дедом Морозом и напившийся в последний вечер уходящего года.

Мы втроем сели завтракать, Юлианка с Олегом мгновенно нашли общий язык. Он чем-то напомнил мне Костика с работы. Правда, Олег был его лет на десять старше… И еще обнаружилась общая страсть к компьютерам…

– Мама, Костик когда к нам приедет? – спросила дочь.

– Обещал сегодня вечером.

– Дядя Олег, а вы у нас останетесь?

Гость бросил на меня взгляд, потом сказал, что ему нужно заехать к себе домой, а потом он нам позвонит. Телефон он наш записал, но свой не дал. Мне Олег прошлой ночью сказал, что живет с семьей брата. Родители у них умерли, брат женился, родился племянник. У Олега в той квартире комната. Как я поняла, чувствует он там себя не очень комфортно. Но ведь жилье сейчас дорогое, далеко не каждому по карману. А снимать… В нашем подъезде такую однокомнатную, как у меня, сдают за двенадцать тысяч рублей, а соседнюю двушку, где девчонки, – за четырнадцать…