Человек, лежавший в дюнах у городка Пунта-Умбрия, был фикцией. Ложь, которую он нес с собой, проделала путь от Лондона через Мадрид до Берлина, от холодного морского залива в Шотландии до берегов Сицилии, из сферы вымысла в сферу реальности, из комнаты № 13 Адмиралтейства на письменный стол Гитлера.

Вводить в заблуждение врага во время войны, размышлял глава военно-морской разведки адмирал Джон Годфри, — это своего рода рыбалка — точнее, ловля форели на мушку. «Ловец форели, — писал он в совершенно секретном меморандуме, — терпеливо забрасывает удочку весь день. Он часто перемещается и меняет наживку. Если он распугал рыбу, он может „дать воде получасовой отдых“, но о главной цели своих стараний — привлечь рыбу приманкой, которую он кидает в воду со своей лодки, — он не забывает ни на минуту».

Адмирал Джон Годфри, раздражительный начальник военно-морской разведки и прототип «М» Бондианы, чей «форельный меморандум», написанный в 1939 г., положил начало плану дезинформации.

Свой «форельный меморандум» Годфри разослал другим начальникам военных разведывательных служб 29 сентября 1939 года, когда война шла всего три недели. На документе стояла фамилия Годфри, но к нему, по всем признакам, приложил руку и его личный помощник лейтенант-коммандер Ян Флеминг, впоследствии — автор романов о Джеймсе Бонде. У Флеминга, по словам Годфри, была «явная склонность» к планированию разведывательных операций, и особую изобретательность он, само собой, проявлял в придумывании «сюжетов» (так он сам называл хитрые ходы, вводящие врага в заблуждение). Флеминг также называл эти планы «романтическими фантазиями на индейские темы», но на самом деле они были убийственно серьезны. В меморандуме были приведены многочисленные идеи о том, как одурачивать немцев на море, разнообразные способы «рыбалки» с использованием «обмана, военных уловок, передачи ложной информации и т. д.» Идеи были чрезвычайно творческие и, как и большинство сочинений Флеминга, не слишком похожие на что-то реальное. В меморандуме это признавалось: «На первый взгляд многое здесь может показаться чуть ли не фантастикой; однако тут имеются ростки хороших замыслов, и чем глубже вдумываешься в изложенное, тем менее фантастическим оно выглядит».

Сам Годфри был настоящим мужчиной: требовательный, вспыльчивый и неутомимый, он был прототипом «М», шефа агента 007 из романов Флеминга. Никто в военно-морской разведке яснее его не сознавал, что за особый строй ума необходим для шпионажа и борьбы со шпионажем. «Обман, руководство двойными агентами, намеренные утечки и постепенное убеждение противника в правдивости сообщений двойного агента — все это требует причудливого ума, ума-штопора, каковым я не обладаю», — писал он. Собирать разведданные и внедрять в сознание врага ложные разведданные — это, по его словам, все равно что «проталкивать ртуть через можжевеловый куст при помощи ложки с длинной ручкой».

«Форельный меморандум» — подлинный шедевр именно такого «штопорного» мышления. В нем содержалось пятьдесят одно предложение о путях «внедрения идей в немецкие головы», от вполне разумных до весьма эксцентрических. В числе прочего предлагалось сбрасывать в море футбольные мячи, покрытые светящейся краской, для привлечения субмарин; пускать по морю бутылки с записками, проклинающими гитлеровский рейх, якобы написанными неким капитаном немецкой подлодки; снарядить фальшивое «судно с сокровищами», в котором должен затаиться отряд особого назначения; распространять ложную информацию с помощью фальшивых экземпляров Times («абсолютно безупречное средство»). Одна из малоприятных идей состояла в том, чтобы пускать по воде жестянки со взрывчаткой, замаскированной под консервы, «с инструкциями о способе употребления на многих языках» в расчете на то, что голодные немецкие моряки выловят банку, попытаются ее подогреть и взорвутся.

Хотя ни один из этих планов реализован не был, в толще меморандума таилось некое важное зерно. Номер 28 списка был фантастичен во всех смыслах. Под заголовком «Предложение (не самое аппетитное)» Годфри и Флеминг писали: «Следующее предложение навеяно книгой Бэзила Томсона: труп в форме летчика с депешами в карманах падает на берегу — якобы не раскрылся парашют. Получить труп в военно-морском госпитале, полагаю, будет нетрудно, но он, разумеется, должен быть свежим».

Бэзил Томсон, который в разное время был помощником премьер-министра островов Тонга, наставником короля Сиама, начальником Дартмурской тюрьмы, полицейским и романистом, приобрел известность во время Первой мировой войны как ловец шпионов. Возглавляя отдел уголовного розыска Скотланд-Ярда и особое подразделение лондонской полиции, он прославился (лишь отчасти заслуженно) благодаря выслеживанию немецких шпионов в Великобритании, многие из которых были пойманы и казнены. Он допрашивал Мату Хари (и сделал вывод, что она невиновна); он предал гласности так называемые «черные дневники» ирландского националиста и революционера сэра Роджера Кейсмента с подробностями его гомосексуальных связей; Кейсмент был затем осужден и казнен за государственную измену. Томсон был одним из ранних специалистов по обману, причем это не ограничивалось одной лишь профессиональной деятельностью. В 1925 году почтенный шеф полиции был признан виновным в непристойном поведении с некой мисс Тельмой де Лава на лондонской парковой скамейке и оштрафован на 5 фунтов.

В свободное время от ловли шпионов, слежки за профсоюзными лидерами и развлечений с проститутками (с «исследовательскими» целями, как он объяснил суду) Томсон успел написать двенадцать детективных романов. Их главный герой инспектор Ричардсон обитает в мире благоуханных юных дам, попавших в беду, невозмутимых британцев и эмоциональных иноземцев, остро нуждающихся в британской колонизации. В большинстве своем романы Томсона, носившие такие названия, как «Смерть в ванной» или «Новый успех Ричардсона», были достойны мгновенного забвения. Но в одном, который назывался «Тайна модной шляпки» и был опубликован в 1937 году, содержалось кое-что ценное. Роман начинается с грозовой ночи, когда в амбаре обнаруживают труп мужчины с бумагами, которые идентифицируют его как Джона Уитекера. Посредством кропотливой детективной работы инспектор Ричардсон выясняет, что все документы в карманах мертвеца искусно подделаны: и визитные карточки, и счета, и даже паспорт, на котором подлинное имя было стерто с помощью особого состава и заменено фальшивым. «Я знаю это вещество; им часто пользовались во время войны, — говорит инспектор Ричардсон. — Оно убирает чернила с любого документа, не оставляя следа». Остальная часть романа посвящена установлению личности умершего. «Сколь бы невероятной версия ни выглядела, мы должны ее исследовать — это наша работа, — заявляет инспектор Ричардсон. — Только так можно докопаться до правды». Инспектор Ричардсон постоянно произносит такие сентенции.

Идея сотворения фальшивой личности для мертвеца запала в сознание Яна Флеминга, истинного книголюба, у которого имелось несколько романов Томсона. От шпиона и романиста она перекочевала к будущему автору шпионских романов, и в 1939 году, в год смерти Бэзила Томсона, она официально вошла в арсенал идей руководителей британской разведки, вступивших в яростную тайную битву с нацистами.