– Алиса Таволич, направлена к нам высшим педагогическим советом, а вот откуда – не указано. Судя по тому, что она только что показала – это специализированная школа, но почему ничего об этом не сказано в сопроводительных документах? И почему эта девочка, имея такие способности, направлена к нам? Там указано только указано, что не надо ей подбирать специализацию, хотя по возрасту это надо было сделать ещё год назад.

– По-моему, выбор профессии у неё уже сделан, – выслушав заведующего учебной частью, улыбнулась Арина Сергеевна и, показав глазами на рыжую девочку, которую, сломав строй, окружила малышня, уверенно сказала: – Педагог, только непонятно кто – учитель, воспитатель?

– В личном деле о специализации не упоминается и рекомендовано, в очень категорической форме, так что скорее это не рекомендация, а указание, на выборе профессии не настаивать, вообще об этом не упоминать! – завуч ещё раз напомнил о записи в личном деле новенькой ученицы. Арина Сергеевна посмотрела на воспитателя старшей группы и спросила:

– А ты, Пал Гаврилыч, что думаешь?

– Она только утром сегодня приехала, пока никуда не распределял, подселю-ка я её к Татьяне Томита, думаю, у них будут общие интересы, – ответил воспитатель старшей группы, показывая глазами на шагающую впереди рыжую девочку, как раньше это сделала воспитательница младшей группы.

За малышнёй, буквально висевшей на рыжей незнакомке, из окна третьего этажа спального корпуса наблюдали две девочки-блондинки, одна из них, повернувшись к третьей девочке, сказала:

– Новенькая и, похоже, Тань, твоя конкурентка.

Поднявшись с кровати, на которой лёжа читала книгу, тёмно-русая девочка подошла к окну и глянула на малышей, не желающих расставаться с рыжей незнакомой. Эта девушка ничего не сказала, вместо неё это сделала одна из блондинок:

– Рыжая и ещё малолетка, куда её поселят? Наверное, к середнячкам.

Все три девочки выглядели лет на пятнадцать-шестнадцать, но если судить по начавшим округлятся формам, были скорее девушками. Вторая блондинка, глядя, как девочку уводит воспитатель их группы, уверенно заявила:

– В нашу группу возьмут, а подселят к нам. У нас и кровать свободная и, скорее всего, у новенькой специализации как у Танюшки, вот сюда и приведут!

Блондинка не ошиблась, вскоре в дверь раздался стук и на пороге появился воспитатель, за которым стояла рыжая девчонка. Воспитатель представил новенькую и сообщил, что она будет жить в этой комнате, а затем удалился. Девочка с чем-то похожим на маленький рюкзак, оглядела будущих соседок, с каким-то равнодушием оглядела, назвавшись, спросила:

– Какая койка у вас свободная?

– Что? – не поняла более высокая блондинка, а вторая, догадавшись, показала на кровать, стоящую рядом с кроватью Тани:

– Вот эта, – после чего спросила: – А что это у тебя за чудной рюкзак?

– Это не рюкзак, это вещмешок, – ответила новенькая, забрасывая свою ношу под кровать.

Утром Мирра мак Луви, воспитательница старшей группы заглянула в комнату девочек, куда поселили новенькую. Заглянула, чтоб разбудить, но девочки уже не спали обе блондинки – Линна и Вайлет смотрели в окно. Таня убирала постель, видно, она уже насмотрелась, а постель убирала потому, что стоявшая рядом кровать была уже аккуратно застелена без единой складочки, но что особенно поразило Мирру мак Луви – острые стрелки вдоль краёв одеяла, уложенного на матрас! Увидев удивление воспитателя, Татьяна Томита пояснила:

– Это она стульчиком, сказала, что табуреткой было бы сподручнее.

– Сумасшедшая! – обернувшись, Вайлет прокомментировала то ли странно застеленную кровать, то ли то, на что смотрели девушки. Мирра мак Луви подошла к окну. Там, на зелёной лужайке, танцевала новенькая, танцевала без музыки, но при этом, подчиняясь какому-то рваному ритму, заставляющему девушку совершать то плавные движения, то настолько быстрые, что худенькая фигурка словно размазывалась в воздухе! Да и сам танец был какой-то странный: и движения тела девушки (она неестественно прогибалась, время от времени делая сальто), и взмахи рук и ног – резкие и направленные в стороны, словно девочка хотела в кого-то попасть!

– Это зарядка у неё такая, она же сказала: «Пойду, разомнусь», – заступилась за свою новую подругу Татьяна, а удивлённая воспитательница спросила:

– Но как она вышла? В коридор она же не выходила и по лестнице не спускалась!

– В окно выпрыгнула, я же говорю – сумасшедшая, – пояснила Вайлет, воспитательница вздохнула, решив с новенькой поговорить позже: конечно, прыгать с третьего этажа – это как-то непривычно, даже, опасно! Но с другой стороны, эта девочка, спрыгнув с такой высоты, себе ничего не повредила, раз такое вытворяет! Видно, подобный способ выходить на улицу с третьего этажа для неё привычен. Поторопив обитательниц комнаты, чтоб побыстрее выходили на утреннюю зарядку, а то мастер Чен Ши будет недоволен, воспитательница вышла из комнаты.

Ученики старшей группы выбежали на полянку перед корпусом, там уже стоял учитель физкультуры Чен Ши и прекратившая свои прыжки Алиса. Многие из окон видели, что эта девочка здесь вытворяла, видел и учитель физкультуры и, видно, ему это понравилось, так как на его всегда бесстрастном лице светилась улыбка. Может, это послужило причиной того, что Чен Ши не отпускал своих обычных ехидных замечаний по поводу неуклюжести и медлительности в выполнении упражнений учениками. Алиса делала упражнения утренней зарядки со всеми, при этом было видно, что она нисколько не устала и что это ей доставляет какое-то удовольствие.

– Сумасшедшая, – Вайлет очередной раз оценила действия Алисы. Её слова услышал Влас, стоявший недалеко, презрительно кривя губы, парень тоже прокомментировал действия девушки:

– Мазохистка!

После утреней зарядки давалось время, чтоб привести себя в порядок, а потом был завтрак и занятия. В триста третьей комнате, куда поселили Алису (как и во всех остальных) был санблок, правда, душевая кабина там была одна. Девочки принимали душ по очереди, но по двое, чтоб быстрее было. Первой прибежала в комнату Алиса (кто бы сомневался, с её-то способностями – недовольно заметила Вайлет, прибежавшая последней), поэтому в душевую кабину она пошла первой, с ней туда зашла Таня. Обычно она мылась третьей и на это ей соседки оставляли очень мало времени. Когда Таня вошла, Алиса уже вовсю плескалась, но девочка не сразу присоединилась к подруге, а застыла, рассматривая странные рисунки, что были на теле её соседки. Правая рука, от локтя и до плеча, была покрыта замысловатым узором, заканчивающимся на плече и лопатке. На левом предплечье была нарисована кошачья голова, в оскаленной пасти которой были такие не маленькие зубы, прямо-таки клыки! Таких у кошек не бывает! Таня спросила:

– Что это?

– Не что, а кто, – ответила Алиса и пояснила: – Это пума. Я, как бойцовый кот, имела право на такую татуировку. Можно было и кошку, но вид не оговаривался, поэтому я выбрала пуму, хотя большинство накалывало ягуаров.