3. И поэтому тогдашним руководством СССР был выбран хоть и жертвенный, но единственно верный в тех условиях путь – форсированная индустриализация и коллективизация. Только в одновременном осуществлении этих глобальных для страны мероприятий наряду с неизбежной и необходимой культурной революцией был адекватный стоящим перед страной вызовам ответ. Да, оптимально коллективизация была бы проведена при наличии сильной научно-технической базы этого проекта, когда создаваемые колхозы сразу же получали бы доступ к тракторам, комбайнам, автотранспорту, минеральным удобрениям, агронауке… Но на дворе был конец 20-х, страна только вылезала из разрухи, достигнув в 1926 году отнюдь не высокотехнологичного уровня производства «счастливого» предвоенного 1913 года. Государство, как могло, постаралось поддержать село – первой техникой, пришедшей на колхозные поля, ведь были импортные «Фордзоны» и лицензионные «Фордзоны-Путиловцы», причем за годы коллективизации количество этих машин измерялось десятками тысяч («скептики» сейчас редко вспоминают об этом расходе очень скудных валютных ресурсов Советского государства). В остальном «сказку делать былью» предстояло самим – только в смычке города и деревни был шанс на успех. Деревня должна была накормить огромными темпами растущий город, а город, построив предприятия металлургии, машиностроения и химической промышленности (а также инфраструктуру, без которой невозможно их функционирование, – дороги, энергетику и пр.), подготовив адекватных задачам специалистов, дать деревне необходимые технику, удобрения и научные кадры. Плюс и о неизбежной грядущей войне, для которой требовались и техника, и грамотные специалисты, не следовало забывать!

Как видно из приведенных выше альтернативных сценариев развития событий – или всем погибнуть!

Через тернии к звездам!

Да, учитывая масштабность задач, были и ошибки, и жертвы, но Сталин и его соратники смогли воспользоваться историческим шансом на спасение страны максимально, сведя до минимума жертвы.

Да, объективный временной зазор между «деревенскими» поставками продовольствия и кадров городам и поставками «городской» продукции и кадров деревне обусловил более тяжелые испытания для жителей сельской местности. Но ведь и «городские» отнюдь не жировали! Перечитайте «Рассказ Хренова о Кузнецкстрое и о людях Кузнецка» Маяковского…

Да, 3% крестьянских семей в ходе уничтожения кулачества как класса были репрессированы (а в масштабах тогдашней крестьянской России-СССР – это пара миллионов человек). Но, во-первых, репрессированы – не значит погибли, а во-вторых, как уже отмечалось выше, при альтернативных сценариях развития событий жертвы были бы тотальными.

Да, неизбежные при глобальных преобразованиях ошибки и перегибы, неблагоприятные природные условия, а также политика по экономическому удушению СССР Западом привели в 1932 – 1933 годах к голоду, в результате которого, по оценкам адекватных исследователей, погибло от 500 тыс. до 1 млн граждан нашей страны, но это был ПОСЛЕДНИЙ голод на территории России-СССР (до этого подобные эксцессы случались от одного до трех раз в десятилетие). «Скептикам», которым «нравятся» более внушительные цифры «жертв голодомора», вплоть до тех, которые озвучивал бывший президент Украины Виктор Ющенко (10 – 15 млн!), необходимо напомнить о следующем факте: в годы правления того же Ющенко на «голодоморный фронт» им были брошены огромные силы, вплоть до сотрудников Службы безопасности Украины. Почти 5 лет «исследований», целью которых было составление «голодоморной» Книги Памяти Украины, дали очень интересный результат, опубликованный в последний год президентства вышеуказанного персонажа: записав в «жертвы голодомора» ВСЕХ умерших на территории Украины в 1932 – 1933 годах (включая смертность от ДТП, несчастных случаев, отравлений суррогатами алкоголя и пр.), «исследователи» в итоге вышли на цифру менее ОДНОГО миллиона. [8] То есть реальные жертвы голода на территории Украины можно оценивать цифрой от 300 до 500 тыс., что, безусловно, не умаляет трагичности события, не обошедшего семьи в том числе моих знакомых и друзей. Однако это и не умаляет подлости и циничности людей, пытающихся сегодня устроить «танцы на костях». «Скептики» также отметят: «Ведь был еще ГОЛОД 1946 – 1947 годов!» Полно вам! Послевоенные трудности с продовольствием можно называть как угодно, но только не голодом. «Любители голодоморной темы» и «ужасов тоталитаризма» почему-то старательно обходят своим вниманием этот период, а это о многом говорит. Голод 1932 – 1933 годов стал хоть и труднейшим, но последним экзаменом на прочность для сталинской политики коллективизации и индустриализации. А так как до этого была проведена поистине титаническая работа, сомнений, что и этот экзамен будет сдан успешно, как и будет успешным осуществление планов первой пятилетки, которые еще четыре года назад казались многим и у нас, и за рубежом фантастическими, уже не было. И поэтому И.В. Сталин уже 7 января 1933 года имел все основания выйти с высоко поднятой головой Победителя на трибуну объединенного пленума ЦК и ЦКК ВКП(б) и сказать следующее:

…Каковы итоги пятилетки в четыре года в области промышленности? Добились ли мы победы в этой области?

Да, добились. И не только добились, а сделали больше, чем мы сами ожидали, чем могли ожидать самые горячие головы в нашей партии. Этого не отрицают теперь даже враги. Тем более не могут этого отрицать наши друзья.

У нас не было черной металлургии, основы индустриализации страны. У нас она есть теперь.

У нас не было тракторной промышленности. У нас она есть теперь.

У нас не было автомобильной промышленности. У нас она есть теперь.

У нас не было станкостроения. У нас оно есть теперь.

У нас не было серьезной и современной химической промышленности. У нас она есть теперь.

У нас не было действительной и серьезной промышленности по производству современных сельскохозяйственных машин. У нас она есть теперь.

У нас не было авиационной промышленности. У нас она есть теперь.

В смысле производства электрической энергии мы стояли на самом последнем месте. Теперь мы выдвинулись на одно из первых мест.

В смысле производства нефтяных продуктов и угля мы стояли на последнем месте. Теперь мы выдвинулись на одно из первых мест.

У нас была лишь одна-единственная угольно-металлургическая база – на Украине, с которой мы с трудом справлялись. Мы добились того, что не только подняли эту базу, но создали еще новую угольно-металлургическую базу – на Востоке, составляющую гордость нашей страны.

Мы имели лишь одну-единственную базу текстильной промышленности – на Севере нашей страны. Мы добились того, что будем иметь в ближайшее время две новых базы текстильной промышленности – в Средней Азии и Западной Сибири.

И мы не только создали эти новые громадные отрасли промышленности, но мы их создали в таком масштабе и в таких размерах, перед которыми бледнеют масштабы и размеры европейской индустрии.

А все это привело к тому, что капиталистические элементы вытеснены из промышленности окончательно и бесповоротно, а социалистическая промышленность стала единственной формой индустрии в СССР.