Кен моргнул и перевел затуманенный взгляд на лицо девушки. Китти выжидающе смотрела на него. Но, похоже, часть разговора выпала у него из памяти.

– Насчет чего?

– Может, забудем о кунг-фу? И о постели?

– Согласен, если мы наконец замолчим. – Снова откинувшись на спинку стула, Кен устроился поудобнее, наслаждаясь блаженной тишиной. Однако молчание длилось недолго. Китти вежливо кашлянула.

Кен сделал вид, будто не заметил.

– Извините, мистер Уайлдер…

Боже милостивый! Мистер Уайлдер? Так обращались к его отцу, но не к нему. Только этого недоставало. Кен не пытался демонстрировать силу и власть, тщетно требуя уважения к себе.

– Послушайте, Златовласка…

– Китти.

– Ладно. Пусть будет Китти. Я вам вот что скажу: даже если вы кровавый мясник-убийца, меня это не волнует. Мне необходимо поспать. Можете прикончить меня во сне, если вам так хочется, только не шумите.

– Значит, вы собираетесь спать прямо здесь? Правда?

– Да. Я прибавлю вам зарплату, если будете вести себя тихо.

– Но вы даже не знаете, сколько платит мне ваш брат.

Этого Кен и в самом деле не знал. Поскольку еще не разговаривал с братом.

– Сколько бы вы ни получали, я удвою эту сумму.

– Что ж, здорово. Меня взяли временно, всего на месяц, пока не вернется администратор, и…

– Я заплачу вам втрое больше, – опрометчиво пообещал Кен. – Только, пожалуйста, ради бога, замолчите.

Наступила тишина. Он облегченно вздохнул, надеясь, что девушка наконец угомонилась.

– Вы слишком большой, чтобы спать на этом стуле, – прошептала Китти.

– Предлагаете мне улечься в кровать вместе с вами?

– Нет!

Кен подозревал, что она не согласится.

– Значит, остается только стул.

– Простите, но вам придется уйти.

– Или что? Уложите меня на обе лопатки приемом кунг-фу?

– Вы же обещали забыть об этом, – разочарованно протянула Китти.

Ну надо же, это что-то новое. Кену давненько не приходилось никого разочаровывать.

– Если вы умолкните. А вы не выполнили условие.

Лицо девушки вспыхнуло от возмущения. Глаза гневно сверкнули. Она воинственно подбоченилась. Кену с каждой минутой все больше нравилась ее майка. Похоже, Златовласке стало немного зябко…

– Я не могу спать в вашей постели, когда вы сидите и смотрите на меня. – Да, пожалуй, она его раздражала. Но было в ней что-то по-настоящему привлекательное. – Мне жаль, что вышла путаница, – сухо добавила Китти, – но…

– Это вы устроили неразбериху. Вы заняли мой дом.

– Ладно, я просто найду другое жилье.

– Вот и прекрасно. – Кен не двинулся с места, лишь закрыл глаза, надеясь, что она наконец уйдет, оставив его наедине с его несчастьем. О, он смирился со своим новым положением… ну, почти смирился. Однако по-прежнему не знал, как жить дальше, и эта неустроенность разъедала его, словно кислота.

Нужно идти вперед, оставив прошлое позади.

Если бы Кену платили пенни всякий раз, когда какой-нибудь добросердечный придурок говорил ему эту фразу… Он хотел вернуть то, что потерял. Иными словами, желал невозможного. И, понимая, что цель недостижима, рассчитывал хотя бы спокойно полежать в тишине.

Но девушка не ушла. Он понял это, потому что почувствовал, как ее глазищи прожигают в нем дыру.

– Что на этот раз, Златовласка?

– Там, снаружи, темно. – Она вгляделась в холодную черную ночь за окном. Разгулявшийся ветер со свистом пронесся между деревьями и ударил в стекло, послышалось жалобное дребезжание. – Не слишком приятно бродить ночью в этом глухом безлюдном месте. – Китти повернулась к нему. – Джентльмен предложил бы помочь. – Кену не хотелось ее расстраивать, но он не был джентльменом. – Кен?

– Ш-ш! Он спит.

– Более черствого человека я в жизни не встречала, – раздраженно пробурчала Златовласка.

Совершенно верно. Кен не услышал ничего нового.

Сделав шаг, она наткнулась на его ноги.

– Пожалуйста, посторонитесь, чтобы я могла пройти.

Кен не шелохнулся. Обычно он избегал любых прикосновений (если не считать секса, разумеется), но теперь замер в неподвижности, прислушиваясь к своим ощущениям. Ее ноги касались его ног.

Это было удивительно приятное чувство.

Однако Китти не умолкала, что безумно его раздражало. Он жаждал тишины. Покоя.

– Извините.

Не открывая глаз, Кен спустил ноги с кровати, освободив проход. Потом снова забросил их на матрас, сложил руки на животе и запрокинул голову.

Входная дверь отворилась и захлопнулась.

Ну, слава богу. Превосходно. Наконец-то он остался один. Теперь можно было подумать, как сказать братьям и Энни о своем возвращении…

– Черт.

Покачав головой, Кен открыл глаза. Девушка никуда не ушла. Она стояла, прислонившись к двери, нервно закусив большой палец. Растрепанные волосы золотистым облаком окружали бледное лицо, в глазах застыл ужас, а тело…

Какая жалость. Она успела одеться.

Златовласка нацепила белые джинсы и пушистую розовую кофту, наглухо застегнутую от подбородка до талии. Незавязанные тесемки с кисточками болтались на груди, будто желая напомнить, как давно Кен видел женские груди.

– Там очень темно.

– Да, – согласился Кен, посмотрев в окно. Серебристые звезды сверкали и искрились, словно бриллианты, рассыпанные на черном бархате неба. Такого ночного неба, как в горах Сьерра-Невада, не увидишь больше нигде. Когда-то это зрелище захватывало Кена. Решив устроить себе своего рода проверку, тест на эмоциональность, он подождал, не пробудится ли знакомое волнение. Вдруг случится чудо, и чувства хлынут потоком, как бывало раньше?

Он все ждал и ждал…

Ничего. Ни малейшего проблеска.

– Значит, маньяки-убийцы вас не найдут в темноте, – заметил Кен.

– Возможно, но здесь есть и кое-что еще, кроме убийц. То, что прячется в кустах и шуршит. Этот звук преследовал меня всю неделю.

Кен встретился взглядом с девушкой. Ее ясные светло-карие глаза могли бы пробудить в нем желание и смутную тоску. Вот только подобные вещи он вычеркнул из своей жизни.

– Никто не станет вас преследовать. Разве что…

– Разве что кто?

– Ну, в здешних местах видели снежного человека.

Китти заметно испугалась, но храбро ответила:

– Нет никакого снежного человека.