Вот так легко и естественно, перебрасываясь с мамой ничего не значащими фразами, в кино вошла актриса, которой будет суждено стать одним из мифов немецкого экрана.

Фильм «Когда зацветёт белая сирень» — типичный продукт западногерманской индустрии кино 50-х годов. Незамысловатость сюжета компенсировалась роскошью декораций и костюмов актеров. Обилие музыки и танцев скрывало скудость мыслей. Большинство фильмов той поры, в которых предстояло сниматься начинающей актрисе, создавалось по сходному рецепту. Исключения из правил были редкостью, к ним, пожалуй, можно причислить ленту «Фейерверк», поставленную в 1953 году Куртом Хоффманом.

Наши зрители хорошо знакомы с творчеством этого режиссёра. В конце 50-х — начале 60-х годов на отечественных экранах демонстрировалась его трилогия о Шпессарте, а также фильм «Фейерверк», с которого, собственно, и началась самостоятельная творческая биография Роми Шнайдер в кино.

Курт Хоффман умел развлекать зрителей. Благодаря этому дару он успешно преодолевал неуклюжую тяжеловесность немецкого киностиля, хотя и его картины в сюжетном плане не отличались особой изобретательностью. Это относится и к ленте «Фейерверк», в основе которой лежит знаменитая музыкальная комедия короля развлечений Эрика Чарелла. В маленький немецкий городок приезжает знаменитый цирк Саши Обольского — укротителя диких зверей и непокорных женщин. Он вступает в этот заштатный городок с особым трепетом, ведь именно здесь проживает его многочисленная родня, от которой он удрал двадцать лет назад. Его приезд приурочен ко дню рождения старшего брата, Альберта Оберхольцера, городского садовника, поставляющего фигурки гипсовых гномиков в сады немецких бюргеров.

У Альберта есть дочь, семнадцатилетняя Анна. Она учится в школе танцев, мечтает о столичной сцене и немножко влюблена в молодого садовника Роберта. Анна сразу очаровывается своим дядей и тоже мечтает стать циркачкой. Узнав об этом, родители угрожают дочери отослать её на воспитание к бездетной тётке. Анна решает бежать вместе с цирком дядюшки. Её устраивают на ночлег в комнате, задрапированной шкурами леопардов и заставленной чучелами диких животных. Бедная девушка забывается беспокойным сном.

Она видит себя воздушной гимнасткой. Держа в руках пёстрый зонтик, она уверенно встает на канат, протянутый над ареной, легко и изящно передвигается по нему — и вдруг, завидев на арене рыкающих хищников, теряет присутствие духа, падая вниз под ноги голодным львам.

Крича от ужаса, Анна просыпается, затравленно оглядывает незнакомую комнату. Короткого сна оказалось достаточно, чтобы отбить у нее охоту высовывать нос за порог родного дома. Она спешит домой, к маме и папе, к уютным гномикам, хранителям немецкого сада.

Фильм «Фейерверк» стал заметным явлением на убогом фоне западногерманского кино тех лет. Чему способствовала игра Роми, с юмором и задором исполнившей роль Анны. Стоит особенно выделить сцену со львами: комбинированные съемки не помешали молодой артистке осязаемо передать впечатление ужаса, который переживает её героиня.

Если в связи с лентой «Когда зацветёт белая сирень» о ней писали как о симпатичной дочке знаменитой Магды Шнайдер, то в фильме «Фейерверк» она уже существовала сама по себе, без всяких родственных подпорок. Кстати, именно в этой ленте Розмари Магдалена Альбах-Ретти впервые выступила под псевдонимом Роми Шнайдер, который стал её творческим именем до конца жизни. Девочка приняла этот псевдоним под нажимом матери. Видя успех, который сопутствовал Роми с первых шагов в кино, Магда начала активно способствовать её карьере. Конечно, она понимала, что должна дать дочери образование. Ещё в школе Роми обнаружила большие способности к рисованию. С гордостью она отмечает в своем дневнике, что расписанная ею деревянная тарелка была признана лучшей.

В феврале 1954 года она с матерью поехала на экзамены в Кельнское художественное училище. Роми там не понравилось. Девочки были значительно старше по возрасту и посматривали на неё свысока. Но Магда не настаивала. От предложений сниматься в кино не было отбоя. Она могла не беспокоиться о будущей судьбе Роми.

Всё это смахивало на сказку. Ещё вчера воспитанница католической школы крутила ручку радиоприемника, ловя звуки далекого мира, и вот теперь этот мир лежал у её ног. Если записи детской поры пестрят жалобами на суровость монахинь, пеняющих на лень и нерадивость, то в кино её с первых шагов окружали восторг и преклонение. Да и как было устоять перед обаянием этой весёлой, шумной, общительной девочки! Особенно поражала её способность моментально входить в действие и устанавливать контакт с партнерами. «Свои роли она не играет, а пропускает через себя. Поразительная способность!» Потрясающий комплимент! Вилли Фрич сказал это обо мне! Я ужасно покраснела и выскочила из павильона»[6], — записывает Роми впечатление о днях съемки ленты «Когда зацветёт белая сирень». Проходит всего год, и в дневнике появляется такая запись: «Некоторые актёры должны годами посещать актёрскую школу, прежде чем получат шанс сняться в кино. А я только появилась, не успела перевести дыхание и вот уже играю роль королевы»[7].

Сами обстоятельства способствовали формированию личности себялюбивой, тщеславной, избалованной и в то же время обделённой и обиженной. Свой житейский опыт молодая актриса получала из сценариев немецких авторов, как известно не отличающихся ни мудростью, ни интеллигентностью. «Сегодня мне исполнилось семнадцать лет, — записывает Роми в своем дневнике. — Если верить сценаристам, как раз в это время начинается настоящая жизнь»[8].

Перелистывая детские дневники Роми, видишь, как мир постепенно сужался до размеров съёмочного павильона. Здесь проходила большая часть её жизни, складывались дружеские связи и человеческие отношения. Отныне все дни рождения она будет праздновать в павильоне, в кругу людей, на время заменявших ей семью. Да и размышления о собственной жизни тоже, как правило, навеяны кино. Вот Роми примеряет платье невесты в фильме «Последний человек»: «Если я выйду замуж, то закажу себе такое же роскошное платье, устрою безумный праздник, а потом сниму шикарную квартиру. Она должна быть обставлена старинной мебелью. Не люблю эти новомодные кресла, на них нельзя удобно расположиться. Интересно, за кого же я выйду замуж? Странно, где-то живет человек и не догадывается, что я ему предназначена судьбой»[9].

Спустя многие годы, пережив бесчисленные жизненные крушения, потеряв близких людей, Роми Шнайдер будет стараться понять причины своей не сложившейся жизни. Незадолго до смерти она запишет в дневнике: «Мне сорок три года, но я снова должна учиться жить. Всё, что мне известно, я выучила с помощью кино. Ведь мне было четырнадцать лет, когда я покинула школу и начала сниматься.

Мне трудно воспринимать себя объективно. Я ничего не помню из моего детства, которое фактически состояло из непрерывной работы в павильоне»[10].