– Слушай, не хочу тебя обидеть, но…

– Обычно с этих слов начинают, когда хотят сказать что-то обидное, – обрываю ее я.

К счастью, тут у барной стойки очень кстати нарисовывается один байкер постарше, весь в татуировках и с бурыми пятнами в бороде. Он ходячее воплощение омерзительности, но пока я наливаю ему выпивку, он молчит, и я в награду ему улыбаюсь. Вид у него немедленно делается встревоженный.

Когда он уходит, я отправляюсь в туалет и перед зеркалом растягиваю губы в вежливой улыбке. Кажется, я разучилась это делать. Собственное отражение напоминает мне акулий оскал.

Холли, впрочем, сбить с мысли не так-то просто. Я долго и тщательно поправляю волосы, заново подвожу глаза, целую вечность мою руки, и все равно, когда возвращаюсь, она продолжает ровно с того же места, на котором закончила:

– Но ты и свадьбы – это как-то не вяжется.

– Это еще почему, Берта?

Не могу даже сосчитать, сколько раз я слышала этот комментарий на свадебных вечеринках от подвыпивших гостей, которые лезли мне под руку, в то время как я пыталась снять первый танец новобрачных.

– Свадьбы – это романтика. А ты совершенно не романтичная.

– А мне и не нужно быть романтичной. Нужно просто понимать, что кажется романтичным клиенту.

Я вроде бы не должна чувствовать себя задетой, но почему-то злобно пинаю задвинутую под стойку картонную коробку и бросаю сердитый взгляд на нашу неотесанную клиентуру.

Какая-то парочка совокупляется прямо в закутке у туалетов. Ритмичные движения его бедер вызывают у меня неукротимое желание блевануть. Однако же время от времени, когда они отрываются друг от друга, чтобы сделать глоток воздуха, и их губы размыкаются, его рука погружается в ее волосы, и они так друг на друга смотрят, что у меня внутри что-то екает. Я смогла бы даже этих двух придурков снять красиво.

А потом открыла бы пожарный кран и вымела бы обоих за дверь струей из брандспойта.

– Значит, в ваших отношениях с Винсом места романтике нет совсем? – спрашивает Холли с таким видом, словно заранее знает ответ.

Впервые увидев его, когда он здесь околачивался, она сказала: «Он нехороший парень, Дарси». На что я ответила: «У него пирсинг в языке, так что кое-что хорошее в нем все-таки есть». У Холли просто челюсть отвисла.

Я заглядываю в ближайший ко мне холодильник, чтобы оценить наши запасы.

– У меня в заднем кармане сборник сонетов. Когда мы с ним в следующий раз увидимся, я непременно продекламирую ему что-нибудь оттуда вслух.

– Но ты в него не влюблена.

Я только смеюсь в ответ. Хватит с меня влюбленностей.

– Он для меня – способ убить время. Я торчу здесь уже куда дольше, чем намеревалась.

Только бы обошлось без вопроса: «А ты вообще была когда-нибудь в кого-нибудь влюблена?»

– Хм, ну да, наверное, я не романтичная, – добавляю я.

– Почему ты бросила свадебную съемку?

Слово «бросила» задевает меня за живое, и Холли видит это по моим глазам. Она опускает взгляд и принимается теребить свой бейджик:

– Прости. У тебя на сайте написано, что ты больше не берешь заказы на свадебную съемку. И что теперь ты занимаешься предметной съемкой. Что это такое?

– Берта, почему бы тебе не спросить об этом «Гугл»?

Я пытаюсь облечь это в шутливую форму, но на самом деле я сердита. Ну почему она постоянно пытается набиться мне в подружки? Она что, не понимает, что я уезжаю?

Надо снести этот сайт к чертовой матери!

– Ты никогда не разговариваешь со мной по-человечески, – протестует Холли слабым голосом. – Ни слова всерьез.

Ее хорошенькое личико все порозовело и сморщилось от огорчения. Я ухожу в конец стойки и поворачиваюсь к ней спиной. Потом беру пивную кружку, в которой хранятся мои именные бейджики. Надоело мне быть Джоан. Я решаю, что до конца смены буду Лорейн.

Дарси мне быть тоже надоело.

– Прости, – дрожащим голоском говорит Холли.

Я пожимаю плечами и, нырнув в холодильник, принимаюсь переставлять с места на место бутылки водки.

– Я просто… – «Застряла тут непонятно на какой срок без паспорта и забронированного билета на самолет. Сбылся мой ночной кошмар», – хочу я сказать, но вместо этого заканчиваю: – Стерва. Не обращай внимания.

Краешком глаза я замечаю отблеск лампы, отражающейся в бутылке виски, отчего ее содержимое становится золотым. Где-то глубоко под ложечкой у меня начинает сосать, и я выдыхаю, пока внутри не образуется пустота. В последнее время у меня пошла какая-то хроническая полоса тяжелых вздохов, в особенности когда я начинаю думать про свадьбы. Поэтому думать про них я отказываюсь.

Я веду собственный бизнес много лет, и за это время у меня, кажется, уже развился сверхъестественный нюх на мелочи, которые грозят вылиться в крупные проблемы. Холли до сих пор никто не оформил как полагается. Запасы выпивки требуют немедленного пополнения. Может, алкоголь для Энтони – вовсе не главный источник дохода? Я иду в подсобку и там пишу записку:

Энтони, может, нам пора уже пополнить наши запасы? Хочешь, я сделаю заказ? Д.

Для непробиваемой стервы у меня предательски девчачий почерк. Что-то не припомню, чтобы на моей памяти кто-нибудь из ребят, работающих в дневную смену, строчил озабоченные послания руководству. Я комкаю записку.

Когда я возвращаюсь за стойку и принимаюсь считать деньги в кассе, Холли делает еще одну попытку, на этот раз вернувшись к вопросу, который мы обсуждали до того, как она наступила на мину.

– Но вообще, я думаю, Винс тебе не подходит. Думаю, тебе нужен кто-то из них.

Она имеет в виду Кожаные Куртки.

Я продолжаю сосредоточенно пересчитывать деньги. Пятьсот, пятьсот пятьдесят. Неожиданное заявление, учитывая, что исходит оно от нее. Она боится этих ребят до обморока. Все проблемы с ними улаживаю я.

– Почему ты так считаешь?

– Тебе нужен кто-то еще более крутой, чем ты, – пожимает плечами Холли. – Вот он, например. Он не сводит с тебя глаз и всегда старается сделать так, чтобы его обслуживала именно ты.

Я не даю себе труда даже оторваться от кассы, чтобы взглянуть на того, кого она имеет в виду. Шестьсот, шестьсот пятьдесят.

– Уж лучше я умру в полном одиночестве, чем свяжусь с кем-то из этих придурков.

К стойке, лавируя между столами, пробирается тот самый байкер, который своим устрашающим видом помог мне выпроводить толпу студентиков. Халявное пиво он, похоже, уже прикончил. Быстро же.

– Кого-то сегодня явно мучает жажда, – замечаю я и наливаю ему его обычную порцию виски.

– Ужасно, – подтверждает он, – и скука тоже.

– Ну, поэтому вы все здесь и толчетесь. Так, если у вас сегодня в планах подраться с теми ребятишками, будьте так любезны, делайте это на парковке, пожалуйста.