— Рустам, подожди за дверью, — в разговор вмешался отец, и я покорно ушел ждать в коридоре.

Разговаривали они минут 20, потом отец вышел: «Сынок, поехали домой, ты не поступил».

Дома папа рассказал подробности разговора с профессором. «Он напрямую мне сказал, что конкурс большой, поступает много местных с высокими баллами, но если немного „помочь“, то ты бы поступил на бюджет. Тысяча пятьсот долларов. Прости, сын, но таких денег у нас сейчас нет».

Обидно было до слез. Но делать нечего, и я решил, что приеду поступать в следующем году.

Весь год я готовился, как одержимый: штудировал учебники, ходил к репетиторам — делал все возможное, чтобы алчный профессор никак не смог помешать моему поступлению. Не знаю, почему я решил, что если буду знать материал идеально, то все обязательно получится. Поскольку мои родители были не из медицинского мира, я не знал множества подводных камней, наивно считая, что знаний и упорства для осуществления мечты мне будет достаточно.

Когда я приехал уже в 2003 году в Екатеринбург поступать в Уральский государственный медицинский университет, ситуация повторилась. Та же аудитория и преподаватели, те же списки, где я опять не нашел своей фамилии, и тот же алчный профессор с козлиной бородкой, который снова начал рассказывать мне про высокий конкурс и возможность «доплатить» за поступление, но в этот раз я принципиально отказался, хотя нужная сумма денег на тот момент была. Желание учиться в этом университете пропало наотрез.

Екатеринбург, в прошлом Свердловск, мне не понравился. Мрачный, темный, «столица советского конструктивизма», город навевал на меня тоску и порождал печальные мысли. Может быть, оттого, что там меня впервые в жизни постиг такой грандиозный провал, но возвращаться я туда больше не захотел. Теперь решение я принял самостоятельно и поставил перед собой новую цель — Петербург.

Мечты поступить на бюджет я не лелеял, поэтому пошел работать. Отец взял меня к себе в фирму, где я по большей части занимался заменой обувных замков. Работа была тяжелая: я уходил в восемь утра, возвращаясь в восемь (а то и в 11) вечера, но зарабатывал хорошие деньги — около 25 тысяч рублей в каждые две недели. Всю зарплату я отдавал маме на хранение, себе брал только 100 рублей.

Сто рублей в неделю на погулять и чем-то себя побаловать. Я даже сейчас сижу и пытаюсь вспомнить, что же я мог себе позволить на эти 100 рублей…

За год я накопил довольно солидную сумму, которой хватило бы примерно на два года контрактного обучения в медицинском университете, а также на аренду жилья на первое время.

Поскольку весь год я только и делал, что работал, а не учился, как в предыдущие годы, готов я был плохо. Как назло, на химии попался сложный билет, отвечал я где-то на «четыре» с минусом. Но теперь я не претендовал на бюджет, поэтому спокойно подал документы на контрактную форму обучения. Так я стал студентом медицинского факультета Санкт-Петербургского государственного университета.

В Петербурге я провел свои лучшие годы. Этот город стал для меня домом и неиссякаемым источником вдохновения. Именно там я был счастлив, влюблен, окрылен.

Но в то же время Питер — город контрастов. Через дорогу от роскошного Зимнего дворца вы можете найти самый гнилой притон питерских наркоманов, а за углом Государственной филармонии услышать задорный пьяный вой бомжа с научными степенями.

Этот город можно не понимать, но не любить его просто невозможно.

Студенческие годы, проведенные в северной столице, стали для меня самыми лучшими, яркими, интересными, запоминающимися и в то же время очень трудными. Учеба в медицинском вузе подразумевает запоминание колоссального объема информации, а также физическое и моральное истощение.

Множество предметов, которые необходимо заучивать буквально наизусть. Я приходил домой после четырех пар и сразу же брался за учебники и конспекты, засиживаясь до глубокой ночи.

К концу первого курса из 90 студентов было отчислено около 20 — тех, кто просто не выдержал этой нагрузки.

В зимнюю сессию второго курса предстояло сдать три очень тяжелых экзамена: анатомию, гистологию и философию. Анатомия человека и гистология — это базовые предметы для врача, без знания которых быть им просто невозможно. Выучить их было сложно, но, бросив на это все свои силы, сдал я их на отлично. Проблемы возникли с философией.

Моим преподавателем была маленькая, упитанная женщина лет сорока, с короткой стрижкой и в очках. Не знаю, почему у нас с ней изначально возникла взаимная антипатия — возможно, из-за моей неславянской внешности, может быть, я где-то себя неправильно повел, но экзамен по философии я не сдал. Пришлось выходить на дополнительную сессию. Первая попытка… Вторая… Третья… (и последняя) попытка также не увенчалась успехом.

Билет я знал, ответил на все вопросы, но преподаватель не сдавалась и начала задавать дополнительные вопросы из различных областей мировой философии. Естественно, информации, которая не входила в университетскую программу, я не знал. «Как вы сможете стать хорошим врачом, если вы не хотите учить философию?» — спросила госпожа преподаватель и поставила «неудовлетворительно».

Я подошел к замдекана в призрачной надежде, что она сможет мне чем-то помочь, но даже деканат никак не смог повлиять на мнение преподавателя по философии.

У меня осталось два варианта: либо отчислиться, либо уйти в академический отпуск.

После стольких лет труда на пути к своей мечте сдаваться я не планировал, поэтому выбрал второе.

Уйдя в академический отпуск, я не стал уезжать обратно в Когалым, а остался в Питере. Поскольку мне нужно было чем-то заниматься и оплачивать свою жизнь и жилье, я решил найти работу. Устроился работать в аптеку — ГЦДЛ (городской центр доставки лекарственных средств) на станции метро «Сенная», Спасский переулок.

Для меня как для будущего врача это было отличной практикой, потому что, постоянно имея дело с лекарствами, ты волей-неволей начинаешь разбираться в разных механизмах действия, запоминать действующие вещества препаратов, показания, противопоказания и т. д.

В аптеке я провел год академического отпуска и продолжал работать в ночные смены уже после выхода на учебу. Утром — учеба в университете, вечером — работа в аптеке. Я приходил туда с ворохом конспектов и в перерывах между визитами посетителей пытался что-то выучить.