482-му стрелковому Нарвскому полку 131-й стрелковой Ропшинской Краснознаменной дивизии медалью «За отвагу» награждался стрелок 8-й стрелковой роты красноармеец Оразлимов Собалак, за то «что 19 ноября 1944 года в бою на п-ве СЫРВЭ при прорыве обороны противника из личного оружия и гранатами подавил огневую точку противника, находящуюся в дзоте, тем самым обеспечил дальнейшее продвижение стрелкового подразделения вперед. За время Отечественной войны ранен три раза. Наград не имеет. 1925 года рождения, казах, чл. ВЛКСМ, призван в Красную армию в 1942 году Оягуйским РВК Семипалатинской обл.».

Как видно из представленного текста, совпадают все данные воина, кроме правильного написания имени и фамилии. Но такое искажение весьма характерно для документов военной поры при отражении персональных данных уроженцев среднеазиатских и кавказских республик Советского Союза.

К тому же, как видно из текста приказа о награждении, в нем нет никакого упоминания о закрытии амбразуры собственным телом С. Оразалиновым. Хотя по всем другим аналогичным случаям данный факт всегда отражался в наградном листе.

Таким образом, можно утверждать, что за годы Великой Отечественной войны закрыли своим телом вражескую амбразуру и остались живы — всем смертям назло, 5 человек. О них и будет вестись рассказ в этой главе.

Источники:

• Русский архив: Великая Отечественная: Приказы народного комиссара обороны СССР (1943–1945 гг.). Т. 13 (2–3). М.: ТЕРРА, 1997. С. 199.

• ЦАМО. Ф. 33. Оп. 793756. Ед. хр. 36.

• Бессмертные подвиги / Сост.: Коваленко А.П., Сгибнев А.А. М.: Воениздат, 1980. С. 81–110.

• Наградной лист гвардии сержанта Т.Х. Райз: ЦАМО. Ф. 33. Оп. 686196. Ед. хр. 1901, № записи 24154456.

• Наградные документы на красноармейца С. Оразалинова: ЦАМО. Ф. 33. Оп. 686196. Ед. хр. 3677. № записи 25325139.

Герой Советского Союза старшина Кондратьев Леонтий Васильевич 1892–1943

Леонтий Васильевич Кондратьев родился в 1892 году в семье регента церковного хора в городе Бахмут Екатеринославской губернии (ныне г. Артемовск Донецкой области Украины).

В связи с началом Первой мировой войны Леонтия Кондратьева призвали в ряды царской армии. Участвуя в боях, неоднократно проявлял храбрость и бесстрашие, за что был награжден Георгиевским крестом. После ранения и комиссования вернулся с фронта и устроился рабочим на одно из предприятий Ростова-на-Дону.

После Октябрьской революции Леонтий Кондратьев вступил в рабочий красногвардейский отряд, в рядах которого участвовал в боях с деникинскими войсками. При отступлении Красной армии из Ростова был схвачен и заключен в тюрьму.

В начале 1920 года белогвардейцы, предвидя свой крах, усилили репрессии. Перед отступлением решено было взорвать ростовскую тюрьму вместе с арестантами. Накануне этого акта подпольщики помогли Кондратьеву бежать из заключения. Добравшись до Батайска, он вступил в Первую конную армию. Во время боев на польском фронте был тяжело ранен и контужен.

Осенью 1920 года Леонтий Васильевич приехал в г Азов, где устроился сотрудником в уголовный розыск. В 1922–1925 годах в должности командира взвода проходил службу в войсках ОГПУ в Ростовской области. После демобилизации работал слесарем, а затем мастером механического цеха Азовского бондарного завода.

Когда началась Великая Отечественная война, не раз обращался в военкомат с просьбой направить его в действующую армию, но призван не был. Летом 1942 года эвакуировался вместе с заводом в г. Сочи, откуда 27 июня 1942 года добровольцем ушел на фронт. В составе 723-го стрелкового полка 395-й стрелковой дивизии 56-й армии старшина Кондратьев принимал участие в боях на Северо-Кавказском и Закавказском фронтах.

Осенью 1942 года на подступах к г. Туапсе развернулись ожесточенные кровопролитные бои. Особенно тяжелые они были за высоты и коммуникации, которые играли исключительную роль в обороне города. Советские войска, сдерживая натиск превосходящих сил противника, организовывали контратаки.

Вечером 28 октября 1942 года 723-й стрелковый полк получил боевую задачу — взять высоту 403,3 на Кочкановском перевале юго-восточнее села Фанагорийское Горячеключевского района Краснодарского края. В ходе проведенной разведки боем было установлено, что самым опасным из всех узлов сопротивления на высоте был дзот. Фашистам удалось удачно встроить его в рельеф местности. Прикрывавший сверху гранитный козырек не давал артиллерии возможности его уничтожить. Захватить высоту было поручено 6-й роте 2-го батальона. Непосредственно отбить у врага дзот должен был 2-й взвод, в котором служил помощником командира старшина Кондратьев.

…Медленно наступал рассвет, которого ждали бойцы, застывшие на камнях. Пелена мглистого тумана застилала каменистый склон высоты, сырость и холод пронизывали советских воинов, казалось, насквозь. И вот предрассветную мглу осветили залпы советской артиллерии. Высота покрылась разрывами снарядов и мин. Первым вскочил командир роты.

— В атаку! Ура-а-а! — понеслось по цепи пехотинцев. Высоту окутал дым. Со всех сторон строчили пулеметы. А впереди, на склоне, перед наступавшим взводом изрыгал огонь из узкой амбразуры вражеский пулемет.

Увлекая за собой бойцов, впереди бежал Кондратьев. Останавливаясь на секунду, строчил короткими очередями из автомата. Фашистский пулеметчик стрелял непрерывно, пытаясь заставить роту залечь, прекратить атаку. Старшина Кондратьев понял, что с ходу добежать до дзота и разгромить его не удастся, — слишком выгодная была позиция у гитлеровцев. Атака явно захлебывалась. Залег один взвод, второй…

Старшина по опыту прошлых боев знал, что под сплошным огнем никакими словами людей не поднимешь, да и толку в этом мало — пулемет скосит всех прицельной стрельбой. Кондратьев укрылся за камнем, осмотрелся и осторожно, по-пластунски двинулся к дзоту. Он полз, прижимаясь к камням, не чувствуя их режущей боли. Внезапный удар в ногу остановил его. Нога как-то быстро деревенела, делалась как бы чужой, непослушной. Ползти стало трудно. Он начал двигаться боком, стараясь не опираться на раненую ногу. А боль все росла. Старшина оглянулся. Отсюда, с возвышенности, был виден весь склон до низины. Он увидел, как лежали застывшие тела бойцов — его товарищей. И, превозмогая боль, двинулся вперед. Вот и вражеский дзот. Немного приподняв голову, Кондратьев бросил гранату. Но пулемет фашистов продолжал бить. Тогда из подсумка он достал три гранаты. Одну за другой бросил их в амбразуру дзота. Раздались взрывы. И сразу наступила непривычная на поле боя тишина. Снизу понеслось громкое «ур-ра».

Старшина