Время на лишние размышления терять не хотелось. Быстро прикинув расположение ближайшей ветклиники, которая будет по пути, решила отвезти собаку туда. Не врачей же вызывать, в конце концов? Засмеют – в нашей стране без полиса не обойтись! Вспомнились слова Матроскина: «Усы, лапы и хвост – вот мои документы!» Вот и предъявлю ветеринару лично.

– Ну, ну, малыш не ругайся, тётя Наташа тебе поможет. Не рычи, кому говорят.

Почти не касаясь шкуры, я медленно ощупывала бедняжку, лишь на задней лапе почувствовала что-то липкое, и пёс рычанием дал понять, что её лучше не трогать. Ошейника так и не обнаружила. Бродячий, видимо.

Аккуратно, стараясь, лишний раз не тревожить, подняла его на руки. На самом деле я очень боялась, что получу заслуженный укус и держала голову максимально далеко от собачьей пасти. Всегда считала себя кошатницей, хоть и животных никогда не держала, но если бы надумала кого-нибудь окунуть в свою заботу, то это был бы кот, рыжий.

Песик оказался весьма увесистым – еле подняла.

– Нет. Ты не пёс, ты медведь какой-то,– бурчала я на ни в чем не виннового пса.

Шатаясь под тяжестью пострадавшего, весил он навскидку килограмм сорок, еле донесла, а потом уложила на заднее сиденье. С хрустом разогнула спину и вздохнула с облегчением. Пёс вёл себя достойно, лишь изредка порыкивал, чем изрядно меня пугал. По сути, не столько он порыкивал, сколько я пугалась.

– Ну все, герой, трогаем. Поедем лечиться к Айболиту, – отряхнула руки от пыли, которой была полностью покрыта черная шкура, и села за руль, бормоча утешения.

У меня с некоторых пор после длительного отсутствия близких отношений сформировалась привычка общаться с человеком, который всегда меня понимает и поддерживает, то есть с собой. Сама заметила однажды, как во время приготовления блинов рассказывала рецепт вслух, кому-то. И как бы ни пыталась исправить эту, скажем так, не совсем приятную привычку, все равно возвращалась к ней или она возвращалась ко мне. Теперь же, сев за руль и тронувшись с места, я могу бурчать сколько душе угодно, а что? Я с собакой общаюсь и поддерживаю живое существо в трудную минуту. Мой друг Женька на это говорит так: «Почему бы не поговорить с умным человеком!» или «О!!! Подруга, тебе ещё тридцати нет, а что будет в старости. Бедный твой муж!" С Женьком мы дружили ещё в детстве, потом, правда, какое-то время не общались, но в итоге судьба нас вновь свела и воскресила прежнюю дружбу. В тяжёлые минуты жизни он был рядом, помогал, осветляя своей душой мои темные мысли, и раскрашивал цветными впечатлениями будни. Я же, будучи творческим, замкнутым в своём внутреннем мире человеком, не особо иду на контакты с людьми, подпуская в свое личное пространство только проверенных временем. А оно никого не жалеет, постепенно все лучшие подруги, клявшиеся в вечной дружбе, куда-то делись. Сколько их было? Много. Остался только Женек. Мой верный друг. За это я его и люблю, почти, как брата. Что-то он мне давненько не звонил.

Я устало потерла лицо ладонью, не заботясь об остатках макияжа: слишком устала, а косметика просто стала раздражать и вызывать зуд. Умыться бы. Пес на заднем сиденье лежал тихо, лишь иногда я слышала небольшое шуршание о кожаную обивку.

Такое чувство, что этот сумасшедший день никогда не закончится.

В таких раздумьях я довольно успешно миновала лабиринт частного сектора, лишь еще раз наткнулась на неминуемый тупик, но на этот раз легко сумела найти выход из него.

Это настоящий закон подлости! Главное, когда я пыталась проехать знакомыми путями, натыкалась на перекрытые переулки, а когда, наплевав на все, поехала наобум, нашла выход.

Небольшая клиника для животных была расположена в последнем одноэтажном доме на выезде. Сейчас начало десятого, а работает клиника до 10-30. Интересно, для людей не всегда такая роскошь, а тут животные.

Недолго думая, сняла дырявые чулки, натянула уже ненавистные мне туфли и пошла вытаскивать пса из машины.

Я, предчувствуя заранее всю тяжесть будущей ноши, глубоко вздохнула и приступила к делу.

– И раз. Русская баба коня на скаку остановит и даже такого коня, как ты, пёсик, на руках пронесёт, – утешала я себя, подсовывая руки под "коня".

– И два. В горящую избу войдёт. И коня в неё внесёт, – подняла пса и разогнулась. Каблуки жалобно заскрипели и провалились между небольших камней: парковка была засыпана щебнем. Я же продолжила дальше своё бормотание: оно меня немного успокаивало и отвлекало от физического дискомфорта.

– И три. Посадит дерево и родит сына! А что? Современный мир! – я тем временем, поджав губы и держа равновесие на высоких каблуках, героически несла «коня» в «избу».

Пройдя уже половину пути – примерно пятьдесят метров – при этом болезненно подвернув ногу, до моей независимой и, судя по всему, бабьей головы дошло, что можно было не переть эту тушу на себе, а позвать на помощь. И эта гениальная мысль пришла только тогда, когда я эту самую помощь увидела в виде молодого парня, который любезно приоткрыл для меня входную дверь. Вот до чего доводят феминистические мысли.

– Спасибо! – сказала я хриплым голосом и сдула с лица мешавшую прядь волос, которая нахально пыталась залезть в глаз, выбившись из пучка. Я чувствовала, как капельки пота стекают по спине и притаились над верхней губой. Пришлось ее облизать, пока никто не видит. Скорее бы избавиться от собаки, забрать ключи, приехать домой и лечь в ванну с пеной, можно ещё налить бокал красного вина перед сном. Да, вино точно не повредит. А пока же я стояла, подперев стену и все ещё держа малыша на руках, и ждала, когда мне откроют дверь в приемную.

– Здравствуйте. Подождите немного, я уже вызвал доктора, – молодой человек, открывший двери, прошел за небольшую стойку администратора.

– Спасибо. Я подожду. А это частная клиника? У вас такой график поздний… – стоять в тишине совсем не хотелось.

– А…, – парнишка скромно улыбался. «Антон» посмотрела я на бейджике. – Да. Хозяин живет здесь же. Раньше здесь был частный дом на две квартиры, его выкупили и в одной части хозяин обустроил клинику.

– Спасибо, – измученно улыбнулась парню. Он смутился и уткнулся взглядом в стойку.

Открылась боковая дверь и высокий, сухопарый мужчина жестом пригласил меня войти.

С безмолвным стоном отлепила своё тело от стены прошла в кабинет.

Светлое помещение в голубых тонах по периметру было заставлено шкафами, стеллажами и клетками, в центре – кушетка, застеленная клеенкой. На неё я с большим облегчением сгрузила свою ношу.

И, попятившись, почти упала на стоящую возле входа небольшую табуретку. Меня так и подмывало с глухим стоном вытянуть ноги вперёд, а лучше вновь разуться, но нельзя: мама хорошо воспитала. Поэтому и села: спина прямая, руки на коленях, стараясь не замечать пятна на юбке и блузке или гордо делать вид, что их там нет.

Сосредоточила все внимание на молчаливом враче, который осматривал мохнатого пациента. Вот есть люди, которые у меня ассоциируются с каким-нибудь животным, и сейчас смотрю на врача и уж очень он похож на верблюда. Полные губы, мясистый нос, круглые очки и сам весь какой-то сгорбленный. Думаю, в молодости был весьма интересным мужчиной. А сейчас же он склонился над псом со словами: