Один из двух мрашанцев взял слово. Голос его был мягок и тих, но в нем была настойчивость, которая чем-то встревожила полководца Тирр-межаша.

— Предводитель джирриш, вы должны выслушать нас, — через пару мгновений зазвучал перевод из вставленного в ушную щель микрофона. — Здесь, на Доркасе, мы в великой опасности. Вы должны повлиять на ваших лидеров, добиться, чтобы они приняли нас.

— Мы делаем все возможное, чтобы защитить вас, Лахеттилас, — ответил Тирр-межаш, и его заплечное переговорное устройство, связанное лучами со стационарным переводчиком на одном из расположенных возле посадочного поля зданий, передало его слова на языке человеков-завоевателей. — Но и вы поймите, что Совет всех кланов и Военное командование чрезвычайно заняты…

Лахеттилас перебил его, и проникновенность в его голосе сменилась презрением:

— Делаете все возможное? Вы дали убежище человеку-завоевателю, который планировал жестокое нападение, чтобы погубить мрашанцев, и смеете еще заявлять, будто защищаете нас?

— Пленный человек-завоеватель Сржант-яновец находится под строгой охраной, — ответил сидевший рядом с Тирр-межашем младший полководец Кланн-вавжи. — Если он один из тех, кто напал на вас в последнюю полную арку, то второй раз он уже не сможет этого проделать.

Второй мрашанец что-то проворчал.

— Это все слова, — последовал перевод. — Однако вы признаете, что способ нападения вами не разгадан. Как же вы осмеливаетесь гарантировать нашу безопасность?

— А я и не говорил, что гарантирую вам безопасность, — холодно ответил Тирр-межаш. Было в манере этих чужаков нечто, раздражавшее его все сильнее. И уж в нотациях про обязанности командира наземных войск джирриш он нуждался меньше всего. — Доркас — зона боевых действий, вы очутились в ней по собственному желанию. Так что придется встречать опасность лицом к лицу, вместе со всеми нами.

Лахеттилас снова заговорил, таким же холодным тоном, что и Тирр-межаш:

— Предводитель джирриш, различие в том, что вы — воины, а мы — послы. Более того, мы не по желанию своему, а волею обстоятельств оказались в зоне ваших боевых действий. А желаем мы лишь одного: чтобы нас доставили к вашим лидерам, дабы обсудить союз между народами мрашанцев и джирриш. Мы требовали этого раньше и требуем опять.

— Как я уже говорил вам, этот вопрос до сих пор находится в стадии обсуждения, — ответил Тирр-межаш. — Увы, ничего более я для вас сделать не могу.

Лахеттилас медленно вздохнул, затем так же медленно, с силой, выдохнул, словно выпускал из груди часть своего «я». Его голос снова изменился, став теперь тихим, полным печали, которую Тирр-межаш почти ощущал на языке.

— Думаю, я понял, — зазвучал перевод. — Недоверие и страх… Возможно, ни одна война без них не обходится. И все же будет очень горько, если недоверие и страх приведут к гибели оба наших народа.

— Воистину, это будет горько, — согласился Тирр-межаш. — С другой стороны, народ джирриш еще очень далек от гибели.

Лахеттилас снова заговорил, тоном мрачным и угрюмым:

— Возможно, гибель ближе, чем вам кажется. Военному командованию джирриш просто необходимо узнать о существовании оружия, называемого «Цирцея». Если человеки-завоеватели сумеют восстановить его…

За спиной у мрашанца внезапно появился старейший, его прозрачное лицо словно выросло из стены.

— Немедленно прекратите этот разговор, полководец, — прошипел он.

За две полные арки с тех пор, как они здесь высадились, мрашанцы научились быстро реагировать на срабатывание моментальной связи старейших. Но все же недостаточно быстро — вот и на этот раз старейший исчез прежде, чем мрашанец обернулся.

— Эти тихие голоса джирриш тревожат меня, командир джирриш. Откуда они исходят? — спросил Лахеттилас.

— Я поговорю с Военным командованием о вашей просьбе. — Тирр-межаш пропустил мимо ушей вопрос. — Сейчас мы должны идти. Солдаты присмотрят за вами.

Лахеттилас снова проделал свой неподражаемый вдох-выдох и уставился в пол:

— Отлично. Думаю, это все, что могли сделать на игральной доске истории такие мелкие фигуры, как мы.

— Тогда прощайте. — Тирр-межаш повернулся к мрашанцам спиной. И тут вдруг горечь раздражения расползлась по его языку. Так эти пришельцы считают его мелкой фигурой?! Да как они посмели? Он — Тирр-межаш из клана Кей-ирр, полководец джирриш, захвативших плацдарм на вражеской территории! Уж никак не мелкая фигура!

И он докажет! Так и быть, он обратится к Военному командованию, даже, может, к Высшему Клана-над-кланами. Он разберется с проблемой так быстро, что у мрашанцев шерсть сама собой завьется!

— Вот ведь наглые чужаки! — пробормотал Кланн-вавжи, когда два военачальника шли через летное поле к штабному зданию.

— Да уж, — проворчал Тирр-межаш. — Не знаю, как мрашанцы на все это смотрят, младший полководец, но мне кажется, что любой джирриш, оказавшийся в боевой зоне, — вовсе не мелкая фигура.

— Придется доказать это им. — Кланн-вавжи оглянулся через плечо, задумчиво стрельнув языком. — Это опять случилось, — понизил он голос. — Вы заметили? Третий раз за полную арку, я считал.

— Ты имеешь в виду, что старейший, контролирующий связь с Военным командованием, внезапно прерывал разговор?

— Да, — ответил Кланн-вавжи. — И, что еще интереснее, ухватился за самый ничтожный повод.

— Верно, — пробормотал Тирр-межаш. Главнокомандующий флотом Дкилл-кумвит ясно дал понять, что факт существования старейших должно хранить в строжайшем секрете от мрашанцев. И все же полководцы из Военного командования, слушавшие разговор на другом конце цепочки связи, рискнули приподнять завесу тайны. И не раз, а целых три!

Это могло означать только то, что они сочли необходимым прервать именно эти три разговора. Из чего следует: Лахеттилас знает нечто такое, о чем Тирр-межаш и остальные джирриш на Доркасе не должны услышать.

— Я полагаю, ты тоже обратил внимание, на чем все три раза прерывался разговор? — спросил Тирр-межаш.

Его помощник подтверждающе облизнулся:

— Речь заходила о том самом оружии, о котором Лахеттилас так жаждет поговорить с нашим Военным командованием. Оружие, которое он называет «Цирцеей». Интересно, что это за штуковина?

— Готов поспорить, Военное командование знает, — оглядываясь по сторонам, сказал Тирр-межаш. Он не видел вокруг старейших, но это ничего не значило. Бесплотные и практически прозрачные, они были идеальными соглядатаями.

— Конечно, нас, мелких фигур, это не касается… — проговорил Кланн-вавжи. — Не знаю, как вы, Тирр-межаш, но я чувствую привкус политики.

— Возможно, — ответил Тирр-межаш. — М-да…