Но Крэк его уже не слышал. Он достал из кармана семена синтетического дурмана и, положив на вмиг позеленевший язык, нервно передернулся.

– Лич, взбодрись! – блаженно зажмурившись, Крэк протянул ладонь с горсткой мелких кристаллов. – Здесь хватит еще на десяток припаев.

– Для бодрости мне хватает представить, как ты пронес люмин в своей заднице! – хмыкнул его напарник, но остановился и, обернувшись, протянул руку.

Внезапно он изменился в лице. Продолжая стоять с протянутой рукой, он бессвязно замычал, силясь произнести хоть что-то членораздельное, чтобы предупредить Крэка. За его спиной, нагнув голову, бежал Гай, нацелившись на выглядывавшую из-под короткой жилетки черную поясницу. Словно раненый бык, Гай врезался лбом в спину Крэку и, сложив его пополам, повалил к ногам Лича. Кристаллы люмина вылетели из рук и рассыпались, исчезнув в пыли.

– Э-э-э… – захрипел Крэк, хлопнув ртом, хватая воздух.

Перевернувшись на живот, он испуганно сгреб пальцами землю вместе с наркотиком и поднес к лицу.

– Убью!

Прощупав пальцами пыль, Крэк поднял налившиеся кровью глаза.

– Точно убью!

Он встал и, не размахиваясь, коротко всадил кулак в живот Гаю.

– Здесь было целое состояние! – произнес он, примеряясь для следующего удара. – Здесь было не меньше дюжины припаев! Я берег люмин, чтобы скоротать долгие дни на барже. А ты…. Тебе конец!

Не привыкший решать проблемы кулаками, Гай не успел закрыться, пропустив удар в челюсть, и мир вокруг качнулся, опрокинувшись вместо рыжей земли на голубое небо. Рухнув на спину, Гай попытался увернуться от следующего удара, но опять не успел. Крэк сел на него верхом и теперь бил наотмашь, стараясь достать сквозь ладони окрасившееся кровью лицо.

– Убью! Размажу! Растерзаю! – хрипел он, вкладывая в каждый удар всю силу, на какую только был способен. – Твоя шкура не стоила и одного кристалла!

Гай закрывался, изворачивался, пытался ответить, но все было напрасно. Он чувствовал, как с каждым ударом в голове будто что-то лопается, в глазах на фоне перекошенной физиономии Крэка вспыхивают фонтаны искр, и сознание вот-вот сорвется с тонкой нити рассудка.

Неожиданно чья-то рука перехватила занесенный кулак.

– Крэк, хватит! Заканчивай.

– Я закончу, когда его прикончу! – попытался освободиться Крэк.

– Хватит, я сказал!

На этот раз, почувствовав стальную хватку, Крэк замер и возмущенно произнес:

– Лич, это был мой люмин! И ты не можешь запретить мне убить этого недоумка!

– Никуда он от тебя не денется.

– Так какого дьявола ты виснешь у меня на руках?!

– Крэк, баржа придет уже завтра. Полицейские его недосчитаются, а кто-нибудь из той швали, – Лич кивнул в сторону антенны, – тебя тут же заложит. Ты хочешь, чтобы тебя оставили на берегу, позабыв снять ошейник, рядом с выключенным транслятором? Успокойся, Крэк, – Лич великодушно похлопал напарника по плечу. – У нас вся ночь впереди. Так что никуда он от тебя не денется.

Крэк тяжело выдохнул и, ударив напоследок Гая в грудь, нехотя встал.

– Живи… пока… – многозначительно хмыкнул он, не удержавшись, чтобы еще раз не двинуть носком ботинка в бок.

Дождавшись, когда Лич с Крэком ушли, Гай тяжело поднялся и, сплюнув окровавленными губами, пошел к транслятору, откуда за ним наблюдали Тобиас с Сидом.

– Зря ты с ними связался, – тихо заметил Сид. – Эти выродки тебя не оставят.

– Не я их первым тронул, – присел рядом Гай.

– Оно того стоило, – выглянул из узкой полоски тени худощавый паренек с опухшим от побоев лицом. – Я, когда увидел рожу Крэка, так даже вспомнил, что еще умею радоваться. Ты суррогат?

– С чего ты взял?! – Гай испуганно посмотрел на свои пальцы – уж не появились между ними перепонки? Потом пощупал за ушами.

– Руки у тебя длинные. Сам худой, жилистый, непропорциональный. Вот я и подумал. А суррогаты уже не те, что были раньше. Выдающие их наросты на ушных раковинах давно исчезли.

– Нет, я не суррогат, – постарался как можно уверенней ответить Гай. – Ты, кстати, тоже на них похож. У тебя кожа бронзовая, как у суррогатов. Стойкая против солнечных ожогов.

– Получил, Свимми? – хмыкнул, вступившись за Гая Тобиас. – Ты в каждом новичке видишь суррогата. А я уже года два как не встречал ни одного.

– Оттого что они ушли за горы, – ответил Свимми. – А те, что остались внизу, научились маскироваться. Их преследуют, потому что боятся. А зря. И от них могла быть польза. Я знал одного суррогата, у которого коэффициент полезности был выше, чем у префекта главного правительственного компьютера.

– У префектов коэффициент не замеряют, – возразил Тобиас. – Он у них высокий по определению. Уж это я точно знаю. А суррогатов правительство боится как раз из-за их способностей.

Гай хотел рассказать, что в подвале его дома прятались двое суррогатов. Он даже тайно носил им еду. У одного были гибкие кости рук, и он мог обвивать ими словно веревками. Второй видел все вокруг с закрытыми глазами. Гай каждый раз гадал, какого цвета его глаза, но так и не узнал, потому что Сплин их открывал очень редко, это ему и не нужно было. Он чувствовал спускающегося в подвал Гая за несколько бетонных стен. Но решив, что такая дружба оттолкнет его новых знакомых, Гай предусмотрительно промолчал.

Неожиданно их прервал громко засипевший Сид. Хрипя и содрогаясь, он повалился в пыль, зашедшись длинным, выворачивающим легкие кашлем.

– Что с ним? – спросил Гай.

– Рядом с океаном ночи холодные, – ответил Тобиас. – Днем жара, ночью холод. Не каждый выдержит.

– При чем здесь холод? – вмешался Свимми. – Сида мы грели собственными телами. Ему отбил легкие Неженка Ахилл.

– И то, и другое не пошло Сиду на пользу, – нехотя согласился Тобиас. – Удивлюсь, если он переживет эту ночь. После того как он проиграл собственную жизнь, удача от бедняги отвернулась. А без фортуны такому игроку как Сид жить дальше нет смысла.

– Сид – игрок? – с любопытством взглянул на Сида Гай. Игроков ему приходилось видеть еще реже, чем суррогатов.

– Еще какой! Играл на все. Было время, когда он был богаче, чем правительственный вельможа. Занимал два этажа в зеленой зоне города. Потом встретил более удачливого, но скрывающегося от отчуждения игрока. Сид сыграл на его приговор и впервые проиграл. И теперь он вместо другого носит удавку на собственной шее.

– А ты сам за что угодил на баржу? – как бы между делом спросил Гай.

– Я? – нервно заерзал Тобиас. – Это не важно. Расскажу как-нибудь в другой раз.

– Тоби у нас слишком много болтал! – засмеялся Свимми. – Слишком много знал и слишком много болтал. Он из наладчиков главного компьютера.