Слэйд поспешно взял ее за плечи, и это, казалось, помогло ей прийти в себя. Солнце уже освободилось от облачного покрова, и на сей раз девушка смогла разглядеть глаза своего спутника. Они оказались на удивление красивыми, и Регина почувствовала непонятное волнение. Странно, но это волнение она испытывала и раньше, когда почти не могла рассмотреть этого человека и только слышала его голос.

— Вы ничего себе не сломали? — повторил он.

Регина почувствовала, что ее глаза застилают слезы, а по коже пробегает дрожь. Она поспешила перевести взгляд на убегающую вдаль насыпь железной дороги.

— Вам нужен доктор? — снова спросил Деланса, стараясь, чтобы это прозвучало как можно мягче.

— Не знаю, — выдавила из себя Регина. Потом, чуть улыбнувшись, добавила:

— Не думаю.

Слэйд внимательно всмотрелся в ее лицо, затем задал следующий вопрос:

— Не думаете? Вы сомневаетесь в этом?

Неожиданно для себя Регина выкрикнула:

— Хватит! Прекратите ваши расспросы!

— Вам все равно придется рассказать все — доктору и шерифу. Успокойтесь. Это Техас, а не пансион для юных леди, тут случается всякое. Итак, в город прибыл поезд, все пассажиры в ужасе, с полдюжины человек покалечены, в том числе и женщины. Кто-то видел, как вы выпрыгивали из поезда и после этого не поднялись. Я правильно рассказываю?

— Не знаю, — вырвалось у Регины, и в следующее мгновение она обмерла, поняв, что говорит правду.

Деланса в недоумении уставился на нее:

— Что вы сказали?

— Не знаю, — прошептала Регина, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Она действительно ничего не знала.

Не помнила, как очутилась здесь, не помнила ограбления и даже поезда.

— Вы что, ничего не помните?

Она не ответила. Не потому, что не хотела произносить это вслух, а потому, что боялась признаться самой себе. Это было слишком ужасно, чтобы произойти с ней в действительности.

— Черт побери, Элизабет, неужели совсем-совсем ничего?

Она была готова разрыдаться. Она возненавидела этого человека за его настойчивость.

— Ничего! Убирайтесь! Убирайтесь отсюда!

Он быстро поднялся на ноги, и ей показалось, что рядом внезапно выросла башня, закрывшая ее от солнца длинной тенью.

— Может, это даже и хорошо. Хорошо, что вы не помните случившегося.

— Я вообще ничего не помню, — в отчаянии произнесла Регина.

— Что?

— Вы назвали меня Элизабет? — с надеждой спросила она.

Деланса не ответил, глядя на нее с изумлением.

— Так я — Элизабет?

Он продолжал молчать.

— Я — Элизабет?

— Вы потеряли память?

По его лицу было видно, что он никак не может в это поверить. Обхватив руками голову, Регина попыталась переварить страшную правду. А правдой было то, что в ее памяти зиял огромный провал. Она не только не помнила, что с ней произошло, она даже не знала своего имени.

— Боже! — невольно сорвалось с губ Слэйда.

Она подняла глаза на его помрачневшее лицо. Вдруг он поможет ей?

— Так я… Элизабет?

Он не ответил.

Регина поднялась с колен, все еще не веря в происшедшее и надеясь, что прошлое всплывет в ее памяти благодаря какой-нибудь зацепке.

— Почему вы молчите?

Чувствуя, что его лицо покрывается потом, Слэйд стянул с головы шляпу.

— Когда поезд прибыл в Темплтон, на нем отсутствовала лишь одна пассажирка — Элизабет Синклер.

— Элизабет Синклер? — Это имя ей совершенно ничего не говорило. Регина несколько раз повторила его про себя, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь, но это было подобно зову в пустыне. Ее охватил ужас.

— Такое имя мне незнакомо.

— Но вы помните хоть что-нибудь?

Она отрицательно покачала головой.

— А вашу спутницу?

— Нет.

— Ну хотя бы как вы ехали в поезде?

— Нет.

Слэйд на мгновение замолчал. Потом нерешительно произнес:

— Но Джеймса-то вы помните?

— Нет! — в отчаянии выкрикнула Регина, лишаясь последних остатков самообладания. С силой вцепившись пальцами в волосы, она разразилась рыданиями.

Сделав шаг вперед, Слэйд обнял ее за плечи, и Регина уткнулась в его грудь, выплакивая переполнявшие ее страх и боль. Какой-то частью сознания она понимала, что не должна себя так вести и ей следует обуздать свои эмоции, но сделать это сейчас она была не в силах.

— Элизабет, — хрипло произнес Слэйд, — успокойтесь, Мы о вас позаботимся, а потом вы все вспомните.

Его уверенность подействовала на нее удивительно умиротворяюще. Регина стала успокаиваться и даже нашла в себе силы отстраниться. На ее лицо вернулось выражение холодной учтивости, которое при любых обстоятельствах положено иметь леди. Затем она подняла глаза — нерешительно и чуть смущенно.

Слэйд Деланса внимательно глядел ей в лицо. После того как голова девушки побывала на его груди, в его глазах появилось какое-то новое выражение.

— Спасибо. — Регина тут же подумала, что это прозвучало чересчур сердечно, но она действительно чувствовала благодарность к этому человеку.

— За что? — удивился Слэйд. — Меня не за что благодарить.

— Вы ошибаетесь.

Помолчав какое-то мгновение, Слэйд сделал шаг назад и отвернулся.

— Нам пора собираться в дорогу. Рик, по всей видимости, уже ждет нас в Темплтоне. Когда поезд прибыл без вас, Эдвард немедленно отправился за ним.

— Рик? Эдвард? — И эти имена ей ничего не говорили.

Неужели у нее действительно когда-нибудь были такие знакомые?

— Рик — это мой старик, — бросил Слэйд, пристально вглядываясь в ее лицо. — Отец Джеймса. Я — брат Джеймса, Слэйд. Эдвард — это другой брат Джеймса.

Регина удивленно раскрыла глаза.

— Неужели я их знаю? Разве я когда-либо встречала Джеймса?

Слэйд еле сдержал возглас изумления.

— Меня и Эдварда вы не встречали ни разу. Но вы были знакомы с Риком. И с Джеймсом. Вы — его невеста.

Его невеста. Регина почувствовала, что ее горло снова сжало отчаяние. Она не была способна вызвать в памяти даже имя человека, который станет ее мужем и которого, по всей вероятности, она любила. Боже, за что ты так караешь? Регина почувствовала, что у нее снова кружится голова и все словно погружается в туман…

Слэйд был начеку и успел подхватить девушку. И вновь по ее телу прошла волна благодарности к этому человеку, из могучих рук которого в нее словно вливались силы.