– Я человек благоразумный. – Он задумчиво потер подбородок. – И намерен просить лишь то, что мне причитается, а это не имеет денежного выражения. Разве вас можно измерить деньгами, леди Эйвон? К примеру, золотыми дублонами? – Его взгляд на мгновение переместился на большую кровать, после чего снова вернулся к ней. Темные глаза вызывающе блеснули. – Что вас больше устроит – грубое насилие или долгое наслаждение? Я мастер и в том и другом.

Аланис попятилась. Он последовал за ней. «Черный леопард, – подумала она нервно, – грациозный и опасный».

– Силверлейк убьет вас, если вы тронете меня хоть пальцем, – пробормотала девушка, когда он припечатал ее к стене, расставив с обеих сторон могучие руки.

– Серьезная угроза.

С сильно бьющимся сердцем Аланис посмотрела в его колдовские глаза, забыв на мгновение, кто он.

Он изучал ее черты, восхищаясь раскосыми глазами цвета морской волны, вздернутым носиком и округлостью щек. Его взгляд застыл на ее губах – полных, розовых, слегка трепещущих – и наполнился сладострастием.

– Вы красивы, – произнес он. – Думаю, гнев Силверлейка не такое уж большое наказание за ночь с вами, миледи.

Подонок! Ни один мужчина не смотрел на нее так. Ни один! Даже Лукас, ее жених, не говорил ей, что она красива. Когда пять лет назад ее брата убили на дуэли, ей было девятнадцать и она готовилась к выходу в свет. Ее дебют состоялся через два года, когда дед представил ее ко французскому двору в Версале, находясь во Франции с дипломатической миссией. Этот мужчина – этот пират – с полуночными глазами и гранитным лицом таращился на нее, словно она была самой желанной женщиной на свете!

Заметив ее смущение, он улыбнулся. Самой что ни на есть плутовской улыбкой. На фоне темной кожи блеснули белые зубы, и Аланис испытала чувство глубокой жалости к женщинам, попадавшим в сети этого распутника. Слишком хорошо сознавал он силу своих мужских чар.

– Он не идиот, ваш драгоценный Силверлейк, – протянул Эрос. – Думаю, что заслужу звание святого, если верну вас ему нетронутой.

– Вы и вправду не причините мне зла?

Стоя совсем близко от Эроса, она видела тонкие морщинки на его лице. Не так уж он молод, как ей показалось вначале. Его черты свидетельствовали о твердости и беспощадности характера, хотя заметила она еще нечто неожиданное и надеялась, что это не плод ее фантазии, – внутренний кодекс чести.

– Причинить вам зло? – В его глазах появилось странное выражение. Он провел пальцем по припухлости ее губ, легкая шершавость которого показалась ей необыкновенно соблазнительной. Его голос снизился до хриплого шепота:

– Столь красивое создание, как вы, Аланис, предназначено для наслаждения, а не боли.

Он повернулся на каблуках, вышел из каюты и запер дверь.

Пираты «Аластора» оживились, когда утром Рокка вывел Аланис на ют. Побросав все дела, они пялились на нее, пока она шла по залитой солнцем палубе в розовом наряде.

Эрос сидел на перилах с развевающимися на ветру волосами и, ловко орудуя кинжалом, ел апельсин, разговаривая с Джованни.

Джованни первым заметил ее и широко улыбнулся.

– Я влюбился, капитан!

Эрос одернул его и приветствовал Аланис обезоруживающей белозубой улыбкой:

– Бонджорно, белиссима.

Чертов мерзавец был дьявольски хорош собой. Только теперь Аланис разглядела, что глаза у него не темные, а цвета океанской воды, как сапфиры.

Эрос окинул ее изучающим взглядом, не упустив ни одной детали, ни обнаженной алебастровой кожи, ни идеальной фигуры. К своему великому сожалению, Аланис сегодня ощутила, как сильно он на нее действует. Одна лишь мысль о том, что этот нечестивый пират находит ее красивой, вызывала у нее трепет.

– Надеюсь, вам хорошо спалось в моей постели? – не удержался он от вопроса.

Подняв на него взгляд, полный негодования, она колко ответила:

– Я не спала в твоей постели, негодяй! Хотя, возможно, сегодня буду, с удовольствием думая, что лишаю тебя этого счастья.

Он пронзил кинжалом воздух, вскинув голову.

– Моя кровать в вашем распоряжении.

– Благодарности от меня не дождетесь. Благородные мужчины не похищают невинных женщин.

Он отправил в рот еще одну дольку апельсина.

– Ну и дураки.

На нос корабля обрушилась высокая волна. Аланис отскочила назад, но Эрос промок до нитки. Она рассмеялась, слизывая с губ соленую воду. Его сапоги с тяжелым стуком опустились на доски палубы.

– Черт! – прорычал он, отжимая волосы, и уставился на нее сердитым взглядом. – Я вас забавляю?

И не дожидаясь ответа, стянул с себя мокрую рубаху.

Аланис разинула рот. У него было поразительно красивое тело. Загорелое и гладкое, оно являло образец мужской красоты и совершенства, достигнутого за годы физических тренировок. На груди висел массивный золотой медальон.

С самодовольной улыбкой он прошествовал к столу, накрытому на две персоны. На белоснежной скатерти поблескивали хрустальные бокалы, столовое серебро и фарфоровая посуда.

– Не позавтракаете со мной? – предложил он, отодвигая золоченое кресло.

Аланис колебалась. Одно дело – словесная перепалка, но составить пирату компанию?

– Я не голодна, – солгала она, стараясь не пялиться на его безукоризненный торс, что было нелегко.

– Но вы не ели со вчерашнего дня. Жаль, если хотя бы толика вашей красоты увянет. Уверен, аппетит непременно вернется.

– У меня пропал аппетит после того, как меня захватил в плен пират.

Ленивая улыбка исчезла.

– Вам все равно придется позавтракать с грубым пиратом.

– Ни за что, – заявила Аланис.

Не для того покинула она Англию, чтобы ублажать пиратские прихоти. И Аланис направилась к ступенькам. Но не успела сделать и двух шагов, как ее обхватила за талию сильная рука и прижала к гранитной груди.

– Я стараюсь вести себя как истинный джентльмен, – прошептал ей на ухо Эрос. – Не будите во мне зверя.

Его теплые губы коснулись ее уха, и у Аланис перехватило дыхание. Осознав, что ей это нравится, Аланис еще больше разозлилась и что было сил толкнула его в грудь.

– Я ни за что не сяду с тобой за один стол, так что придется тебе привязать меня к стулу!

Эрос изогнул губы.

– Привязать к стулу? Это идея, Аланис. Но меня и без того подмывает привязать тебя к себе и покормить из ложечки. Ты должна завтракать, обедать и ужинать вместе со мной, пока я не верну тебя твоему виконту. А теперь сядешь со мной за стол, как хорошая девочка?