Эту модную привычку Эмили подхватила в Лондоне. Теперь в ее сумочке всегда имелась коробочка женских сигарет Cameo американской фирмы JB Duke. Увидев как-то двух дам с изящными мундштуками в руках, Эмили решила стать такой же утонченной и загадочной, как лондонские модницы. Для женщин действовало множество запретов. Им нельзя было демонстрировать свои знания, громко говорить и смеяться, оставаться в помещении с мужчиной наедине и подобное тому. Но среди бесчисленных ограничений не было ничего, что бы запрещало курить табак и принимать настойки Лауданума. И то и другое врачи временами рекомендовали пациенткам в качестве успокоительного и болеутоляющего средства. Так что Эмили не выглядела нарушительницей правил. Тем не менее, выяснив, что мундштук из красного дерева, янтаря, кости и даже бриара ей не по карману, она решила пока обходиться без него.

Эмили уселась на стульчик чуть поодаль от своих произведений, изображавших всего две темы – лес с водоемом или какой-нибудь незамысловатый натюрморт, как то: вазу, цветы или яблоко на фоне всего этого. Она почти смирилась с мыслью, что в ближайшее время ей придется продавать свое творчество в недостойном искусства месте. И тут вдруг кто-то бесцеремонно стряхнул ее со стульчика, поддев последний ботинком. Чуть не свалившись, растерянная Эмили едва успела вскочить на ноги. Но вспомнив про плату за жилье и прочие расходы, решила отстаивать свои интересы, что бы там ни было.

Несколько мужчин обступило Эмили, потеснив ее к выставке. Небрежно одетые, небритые и недобро скалящиеся, эти лондонцы с ходу внушали опасения. Они явно не относились к числу джентльменов, спешащих на помощь даме и снимающих перед ней шляпу.

– Господа, господа!..– Эмили попятилась назад и уткнулась лопатками в собственную выставку. На миг она опешила, ведь ожидала увидеть мелкого воришку, охотящегося за ее кошелем. Но банда громил – это кардинально иное.

– Ты тут одна? Кто тебя привел? – вперед выступил здоровенный детина с грубыми чертами лица. – С кем пришла, я спросил?

– Я одна…– неуверенно промямлила Эмили, пытаясь вообразить, чем ей может грозить подобное знакомство. Что им вообще нужно от нее?!

– Тогда понимай…Это мой торг! Прежде всего тебе надо заплатить пошлину. И получить мое разрешение на торговлю этим…– детина кивком указал на пеструю ленту пейзажей и натюрмортов, не подобрав нужных слов, чтобы описать товар. – Ясно?!

– Господа, не будем горячиться, – принимая во внимание враждебную обстановку, Эмили решила начать с установления дружеского контакта. Ей загодя стоило догадаться, что в этом городе нет ничего бесплатного, даже места на этой свалке! Как бы там ни было, скандал теперь недопустим. Можно остаться без своих картин и, что еще хуже, пострадать. – Мне известны местные правила. И уверяю, я, конечно и обязательно, готова их соблюдать! Меня, кстати, зовут Эмма Блэйд, – поправляя шарф, который тянул ее пересохшее горло, художница широко улыбнулась сразу всем, а главное, передовому громиле. – Сэр, прошу прощения, а как обращаться к вам?

Разумеется, учтивое обращение «сэр» не шло ни одному из этих мужчин. Но Эмили посчитала, что таковое должно польстить грозному незнакомцу, держащему речь.

– Я – Билл, хозяин рынка…

– Сэр Билл, очень приятно. Право, мне очень приятно! – нацепив улыбку, Эмили, как могла, изобразила радость знакомства. – Ваш рынок производит самое благоприятное впечатление. Сразу видно, что хозяин рынка – интеллектуальная натура с чувством вкуса и…И меры…– изумрудные глаза художницы полнились почтительностью. – Тут все так удобно…И продуманно! Кажется, не существует такого товара, которого бы здесь нельзя было сыскать. А ведь это и есть самое главное на любом торжище. Так ведь, сэр Билл?

– Аренда за неделю составляет десять шиллингов. Плати вперед или проваливай, – Билл смотрел на новую девушку строго, но, кажется, все же оценил учтивость с ее стороны. Если бы она хоть слово ему вякнула поперек, то уже летела бы в канаву вместе со своей мазней.

– Сэр Билл, вот как раз об этом я и жажду иметь диалог, – начала Эмили спокойным тоном, хотя в душе вся трепыхалась от страха. – Сейчас поясню…

– К дьяволу отправь свои пояснения. А мне предоставь десять шиллингов! И тотчас! – рявкнул Билл, нависнув над Эмили.

– Сэр Билл, позвольте…На пару слов…– набравшись храбрости, Эмили взяла под руку скверного упрямого громилу и увлекла его чуть в сторону от товарищей. Она полагала, что без постороннего вмешательства он скорее согласится на ее условия. – Я позволю себе небольшую предысторию. Дело в том, что я лишь недавно приехала в Лондон. Добрые люди посоветовали мне ваш рынок как самый популярный и радушный для нового человека в городе. Так вот я сразу же поспешила сюда, к вам, – на этих словах Эмили с нарочитой благодарностью взирала на недалекого детину как на покровителя. – Сэр Билл, я собираюсь обосноваться здесь надолго. Но, признаться, отдала в первый же день все деньги за жилье…– Эмили не успела договорить. Билл сразу развернулся, в недовольстве выдергивая свой локоть из ее рук. Но Эмили продолжала крепко удерживать его, дабы не утратить дружеской атмосферы.

– Так какого дьявола тогда ты здесь мне навешиваешь?! – взревел Билл, чувствуя, что она надеется на бесплатный день. А может, даже и не один!

– Сэр Билл, послушайте. Я окончила Королевскую Академию Изобразительных Искусств, – Эмили придумывала на ходу. Естественно, ничего она не оканчивала. Зато как звучит! Каждое слово в этом названии есть само величие. Интересно, существует ли подобная академия вообще…Впрочем, этот мордоворот все равно не знает ответа…И, точно, не разбирается в живописи. – Смею заверить, что мои работы пользуются успехом, – несмотря на заявление о наличии престижного образования, Эмили казалась далека от общепризнанных канонов изобразительного искусства. Хотя ее творения были по-своему интересны и привлекали взор мелкими, но занятными деталями. Но на этом все. – Знаете, известные художники восторженно отзывались о моей выставке…

– Меня не касается, – процедил Билл недовольно. – Главное, чтобы твой товар пошел. Короче…Плата вперед!

– Вот и я говорю, главное – это спрос на мои работы. Посмотрите, сколько желающих! – Эмили обвела рукой рыночную площадь. А тем временем вокруг них, и впрямь, собирались любопытные зеваки. – Послушайте, в данный момент я уже располагаю шиллингом и…

– Я что, похож на слабоумного?! – гаркнул Билл, накренившись над Эмили. – Полно зубы заговаривать! Гони десятку! Или уматывай отсюда, пока я добрый!

– Сэр Билл, ну зачем так сразу? Я же говорю, все будет оплачено в срок. Неделя так неделя. Как скажете. Сэр Билл…Мы можем устроить все так, что никто из нас не понесет ущерба…Давайте вместе вдумаемся в суть проблемы…Это место ведь у вас все равно не занято, – Эмили смотрела спокойным уверенным взглядом в буйные глаза Билла. – Сей же час я плачу шиллинг. А если продам что-то еще, то…Вернее, когда я продам что-то еще, то незамедлительно расплачусь…– быстро исправилась Эмили, заметив, как Билл изменился в лице, услышав о столь хилых перспективах. – Буде не сегодня, то, уж точно, на неделе я внесу плату за весь срок…Сэр Билл, я буду крайне благодарна за эту отсрочку. А в честь нашего знакомства…– Эмили уже увлекала громилу к стенду с картинами, – я намерена преподнести Вам Эту Картину как дар уважения. «Озёра Рочфорда»! Прошу…– Эмили изрекла это столь торжественно, словно собиралась представить Билла ко двору. Настойчиво протягивая ему какой-то пруд с лягушками, она не сомневалась в том, что если он примет пресловутые озёра, то, значит, они договорились.