В следующую секунду справа от моего лица пролетает огромный кулак, который впечатывается чётко Кириллу в нос, от чего тот падает на колени.

— Это тебе за молокососа, — всё таким же невозмутимым голосом прогремел Царёв, нависая над моим мужем, как скала. — Знаешь, сначала я просто хотел посадить тебя на бабло, но теперь понимаю, что это слишком легко и скучно. Ты сломал мою игрушку, придётся позаимствовать твою.

Камиль сделал шаг в мою сторону, и мне пришлось задрать голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Из последних сил собиралась выдержать этот момент с достоинством и не показать своего страха, что давалось мне не без труда, под пристальным взглядом, от которого вдоль позвоночника пробегал холод. При тусклом свете торшера можно было разглядеть, что его глаза не совсем чёрные, а тёмно-карие, цвета горького шоколада. Камиль склонил голову на бок, немного прищурив свои глаза, как у лисы, с огромными пушистыми чёрными ресницами, и с любопытством разглядывал моё лицо.

— Красивое имя, Ева, — произнёс он, тихим хриплым голосом, заставляя отвлечься от его ледяных глаз. — Собирайся, — бросил в мою сторону, разворачиваясь к Ворону. — Проследи за ней, чтоб не начудила, — дал указания Диме и снова направился к креслу.

Воронов взглядом указал мне в сторону спальни, и под его цепким наблюдением, я побрела, еле переставляя ноги от страха.

— Что происходит? Что он со мной сделает? — заверещала я, когда дверь за нами закрылась.

— Не ори, — приказал он, оглядываясь по сторонам, как будто нас кто-то может услышать. — Не убьёт точно, если будешь слушаться, — как-то не слишком весело ответил Дима.

— Я ничего не понимаю, — заскулила, помотав головой и отказываясь это всё принимать.

— Идиоту своему спасибо скажи, — процедил он, бросив на меня раздражённый взгляд. — Он сегодня решил отдыхать в заведении Царёва. Я его предупреждал, что нехрен туда соваться. Он сначала поразвлекался с местными шлюхами и не заплатил им, потом разнёс половину випки, а под конец устроил пожар, спалив к хренам весь второй этаж.

В ужасе уставилась на Воронова, зажав ладошкой рот. Из глаз, наконец, брызнули слёзы, но не знаю от чего, от того, что мой благоверный, каковым я его считала, оказался козлом, или от того, что какой-то зверь хочет меня увезти в неизвестном направлении.

— Ева, одевайся, иначе, нам обоим хана, — попросил он, смягчившимся голосом. — Ну не думала же ты, что он по ночам в нарды играет и книги продаёт?

Отрицательно помотала головой, доставая джинсы с футболкой. Я прекрасно знала, чем он занимается и с кем, просто упорно отгоняла от себя эти мысли, не желая воспринимать реальность. А эта реальность шибанула мне по башке без предупреждения. Я даже боюсь представить, что с нами сделают.

— Мне что при тебя переодеваться, — возмутилась я, вытирая щёки.

— Ева, не вы*бывайся, ты не в том положении!

— Отвернись хотя бы!

Через пару минут, когда со сборами было покончено, мельком глянула на своё отражение в зеркале. Господи, какой кошмар. Надеюсь, он испугается и сам меня вышвырнет. Вышла из спальни, следуя за амбалом. В коридоре нас уже ждали двое других. Подойдя к гостиной, увидела мужа, сидевшего на диване и обхватившего свою голову руками. Рядом с ним гордо возвышался Камиль, вальяжно держа руки в карманах своих брюк.

— Счёт пришлю тебе курьером, — пробасил Царёв, заметив нас. — Не болей, — нагло ухмыльнулся, похлопав Кирилла по плечу.

— Ну что, готова? — вскинул брови, подходя ближе ко мне.

Я ни к чему не готова, что он вообще имеет ввиду?

Возле подъезда нас ждали два, наглухо тонированных, чёрных автомобиля. Ворон дал мне знак идти в машину за ним, Камиль пошёл с нами. Двое других амбалов сели в авто позади.

Я оказалась на заднем сидении вместе с Царевым, в нос ударил сладковатый аромат его парфюма с какими-то табачными нотками. Он поправил часы на своей руке и, даже не глядя в сторону водителя, приказал ему трогаться с места. Искоса глянула в сторону этого дикаря, молясь что бы он не заметил. Вот за что вселенная награждает таких отвязных моральных уродов такой ангельской внешностью? Верно говорят, внешность обманчива.

Страх внутри меня нарастал с каждым километром. Собрала в кулак всё своё самообладание и повернула голову в сторону Камиля.

— Куда вы меня везёте? — решилась спросить еле слышно и вжав голову в плечи.

— Кто тебе сказал, что я собираюсь отвечать на твои вопросы? — спокойным ледяным голосом ответил он, дернув бровью, но даже не оторвал взгляда от своего телефона, от чего по спине пополз липкий холод.

— Хотя бы скажите, зачем вы меня похитили? — во мне, вопреки страху перед этим человеком, начало расти возмущение, которое рвалось наружу.

— Похитил? — наклонил голову в бок, так и не удостоив меня даже взглядом. — Мне показалось, ты шла своим ходом, целая и невредимая, не ограниченная в действиях, — слишком невозмутимо и размеренно отвечал он, что несомненно начинало бесить.

— Вы мне угрожали! — почти крикнула я, за что удостоилась гневного взора Воронова в зеркало заднего вида, но даже сейчас на лице Царёва не дрогнул ни один мускул и он не поднял на меня свои глаза.

— Опять что-то путаешь, — нахмурил брови, занятый какими-то более важными делами, чем диалог со мной. — Кто тебе угрожал?

Начала хватать воздух от возмущения, но тут до меня дошло. Твою мать… А он ведь прав. Я сама собралась и вышла из квартиры, даже не пытаясь оказать сопротивление, хотя, в случае чего, это и было бы бесполезно. И лично мне никто не угрожал. По крайней мере пока что. Заткнула свой рот, растеряв все аргументы и слова, и сидела просто хлопая глазами.

— Надень на глаза, — прогремел Камиль, вытащив откуда-то из за спины чёрную повязку.

— Это ещё зачем?! — громче, чем нужно, ответила ему, вжимаясь в дверь, о чём тут же пожалела.

Он медленно перевёл взгляд своих тёмных, обжигающих холодом глаз, на меня, заставляя нервно сглотнуть ком, образовавшийся в горле от ужаса. Его лицо, как обычно, выражало полное безразличие, и только бездонная чернота, обрамлённая ресницами, наводила неописуемый ужас, от которого хотелось кричать от страха.

— Я два раза не повторяю, — отчеканил и бросил повязку в мою сторону. — Или наденешь сама, или я сделаю это силой. Обещаю, будет больно.

Проверять его слова мне хотелось меньше всего. Судорожно схватила ткань и дрожащими руками завязала её на своем затылке, погружая себя в полнейший мрак.

Рано или поздно это должно было произойти. Машка верно сказала, я знала, с кем связалась. Все эти десять лет я живу, как на иголках. К нам домой не в первый раз заваливаются те, у кого с Киром что-то не заладилось, пару раз даже получала от них по лицу. Но это ничто, по сравнению с тем, что я чувствую сейчас. Величие и невозмутимость этого человека вгоняют в какой-то ступор и заставляют коленки трястись, ему даже не нужно ничего для этого делать. Мне кажется, он может так же равнодушно и хладнокровно убить человека и даже глазом не повести. Я чувствую, что он на меня смотрит, именно сейчас, когда я обезоружена тем, что лишена зрения. Этот взгляд нельзя не почувствовать. Всё тело немеет и покрывается мурашками от холода, который излучают его глаза.