Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не смей, — тихо шепчет она, захлебываясь в слезах, — слышишь…не смей вспоминать… пожалуйста. Майя…
— Я вызову скорую, — тянусь к ее телефону, так как свой я оставила в своем кабинете, набираю номер скорой.
— Станцуй вместо меня сегодня… — просит Злата, я удивленно смотрю в ее глаза, и не могу ничего ответить, так как мне уже отвечают на другом конце телефона.
На скорой девушка обещает в кратчайшие сроки отправить к нам машину скорой помощи. Я отключаюсь, сжимаю руку Златы.
— Станцуешь?
— Ты это серьезно? Или от боли перестала соображать?
— Лиля Сергеевна меня уволит, когда я отпрашивалась в последний раз…, - стонет от боли, — чтобы ухаживать за Женечкой, она сказала, что еще один раз и я буду уволена. Что не нужны такие работники, которым вечно куда-то надо.
— Тшш, тихо. Не говори ничего, — я вижу, что ей с трудом дается говорить, она тяжело и часто дышит.
— Станцуешь? Пожалуйста, чтобы никто ничего не заподозрил?
— Я же не умею! Ты прекрасно знаешь где я, а где стрип танцы?!
— Майя, ты же ходила в детстве на танцы?
— На народные танцы, — уточняю на всякий случай, вдруг она забыла, — я ходила на народные танцы.
— Разницы нет! Ты прекрасно двигаешься! — она вздыхает, и загибается всем телом от боли, — ты же двигаешься со мной, повторяешь со мной все мои движения, которые я учу дома.
— Повторять и смотреть на тебя, когда ты танцуешь, это одно, а танцевать самой — это совсем другое! — мое сердце от чего-то начинает колотится быстрей, мелкая дрожь покрывает тело, от осознания того, что я могу быть на месте любой танцующей тут девушки. Мне выпадает шанс станцевать, а не подглядывать, как дурочка, из окна своего кабинета за девочками.
Танцы — это моя мечта, которая так и останется мечтой. Каждый раз, когда Злата включает дома музыку, и танцует, учится каким-то новым движениям, я танцую, повторяю за ней. И у меня неплохо получается!
Помню, когда папа запретил мне танцевать, я горько плакала, жаловалась маме, просила, чтобы она поговорила с отцом и меня восстановили. Но мама даже слушать не стала. Тогда мне казалась, что моя мечта не сбудется, я никогда не буду танцевать. А тут выпадает такой шанс, грех не воспользоваться?! Но…Это приватный танец и я знаю, в чем заключается его смысл.
Я резко одергиваю себя, прогоняю прочь пошлые мысли! Все таки в памяти остались все те запреты, которые нам с детства впаривали родители.
— Наше тело никто не должен видеть, кроме мужа! — говорила мама, воспитывая меня по каким-то старым устоям.
А тут я должна танцевать для чужого, абсолютно мне незнакомого человека, нет! Ни за что!
— Злата, я не думаю, что Лиля-стерва уволит тебя, видя в каком ты состоянии! Нужно всего лишь ей сообщить, пусть придет и увидит все своими глазами!
— Нет, нет! Только ни это! Я останусь без работы, ты что Лилю не знаешь? Майя, — она облизывает сухие губы, сильней сжимает мою руку, слезы тихо скатываются по бледному лицу, — выручи меня, пожалуйста… — еле выговаривает, опять корчится от боли, — всего один танец. Сегодня какая-то важная шишка тут с друзьями отмечает мальчишник, какой-то золотой магнат… я не могу… не могу не станцевать… то есть… ты… ты должна меня выручить..
— Боже, еще и какая-то важная шишка… да я уже сейчас паникую… а там? Там вообще не смогу станцевать. я обвиваться и выгибаться, как ты вокруг шеста не умею, не смогу. Злата… это плохая идея… понимаешь… да он сдаст меня с потрохами, пожалуется нашему начальнику и нас обеих уволят…
— Другого выхода не вижу… пообещай, что станцуешь. Костюм для танца вон, — она указывает на стол, где лежит костюм, вернее можно сказать лоскутки ткани.
— Мне надо будет станцевать в этом? Показать свое тело незнакомому мужчине?
— Не важно, кто перед тобой будет сидеть, понимаешь? Отключись во время танца, и главное Майя, не смотри ему в глаза.
— Т ы так уверенно говоришь, будто я смогу станцевать, остается лишь не смотреть ему в глаза, — смеюсь.
— Сможешь, я уверена, и кстати, я давно думала над тем, чтобы ты поменяла свою работу и танцевала со мной. У нас зарплата больше, сама знаешь.
— Нет, я еще не уверена смогу ли я танцевать сегодня, а ты уже такое выдумала, — улыбаюсь, хотя надо плакать от создавшейся ситуации.
— Обещай, и я спокойно уеду в больницу. Если нет, то останусь и станцую сама, чего бы мне это не стоило!
— Нет, ни в коем случае! — практически кричу на Злату, — я поеду с тобой, лично проконтролирую, чтобы тебя положили, потом вернусь, — я смотрю на время, в телефоне Златы, — я успею. Станцевать.
— Правда? Станцуешь?
— Попробую, — отвечаю, прикрываю глаза. Совсем не представляю, как это будет выглядеть? — это же приват танцы?! — Злата кивает.
— Ты же знаешь, как танцевать приватный танец? — спрашивает, корчась от боли.
— Знаю, почти…
Я всегда смотрела за девочками в окно, но никогда не видела начала. Сходу раздеватся? Или танцевать в костюме? Ума не приложу! Боже!
Но решаю, не впадать заранее в панику, на месте разберусь, сейчас главное Злата.
Телефон на столе оживает, я отвечаю на звонок. Скорая. Прошу, чтобы они оставались на заднем дворе клуба. Мы с трудом спускаемся со Златой вниз, через черный вход, чтобы не попасться на глаза никому.
Еще в карете скорой помощи, врач осматривает Злату, ставит жаропонижающий и кровоостанавливающий укол.
В больнице врач осматривает Злату и сообщает, что ее недочистили. Злату забирают в операционную, а я остаюсь ждать в коридоре.
Через сорок минут выходит врач и сообщает, что все прошло хорошо.
— Больная уже выходит из состояния наркоза и требует вас к себе, — оповещает уставший на вид врач, женщина средних лет, — если вы будете писать жалобу на врача или больницу, где “не доделали” аборт, я выдам вам справку, где все будет написано.
— Нет, ничего не надо, нам главное, чтобы с ней все было в порядке.
Еще через пол часа Злату определяют в палату. Она выглядит очень уставшей, щеки почему-то очень красные. Температуры уже нет.
— Езжай, — шепчет сухими губами подруга, — а то опоздаешь.
— Не опоздаю, я уже вызвала такси. Чего-нибудь хочешь? Я заеду, после танца…
— Воды. хочу пить.
Я выхожу в коридор, нахожу дежурную медсестру и прошу водичку. Благо попадается адекватная, молодая медсестра, которая выносит мне
